Светлана Барсукова - Эссе о неформальной экономике, или 16 оттенков серого

Ознакомительная версия.

41

Когда в разгар радикального «строительства рынка», в 1990-е годы, Бессонова писала о скором грядущем восстановлении «экономики раздатка», ее упрекали, что за приверженностью своей идее она не видит революционных изменений реальности. Сейчас мало кто сомневается, что идея того стоит. И реальность не подвела, стоило только подождать каких-то 15–20 лет. См.: Бессонова О. Раздаточная экономика России: эволюция через трансформации. М.: РОССПЭН, 2006.

По мнению Кирдиной, институциональной матрице «западного» типа свойственны доминирование частной собственности, демократия и главенство «я» над «мы», тогда как институты «восточной» матрицы – это триада общественной собственности, авторитаризма и безусловного подчинения «я» воле «мы». См.: Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. М.: ТЕИС, 2000.

То, что социальная стратификация современной России представляет собой переплетение сословной иерархии и элементов классовой структуры, подтверждают исследования О.И. Шкаратана и его коллег. См.: Шкаратан О.И., Ястребов Г.А. Социально-профессиональная структура населения России // Мир России. 2007. № 3.

Простой принцип – говорить по существу, проверяя адекватность сказанного эмпирическими наблюдениями, – на деле реализовать крайне сложно. Во-первых, большинству обществоведов просто нечего сказать, а хочется, что реализуется в компромиссной стратегии сборки текстов из ранее написанного. Во-вторых, трудно идти против «мейнстрима», сохраняя верность собственному пониманию ценности науки. Особенно сейчас, когда «обязательными стали знание английского языка, цитирование “классиков мировой науки”, ссылки на свежие иностранные публикации и – вершина творческих достижений – публикации за рубежом и участие в международных научных мероприятиях» (с. 149). Совсем недавно столь же рьяно цитировали классиков марксизма-ленинизма. При всех различиях суть одна – наука выполняет сервильную роль, подписываясь то под проектом «Наша цель – коммунизм», то под еще более смутным лозунгом «Россия – часть глобального мира».

Эвельсон Е. Судебные процессы по экономическим делам в СССР (шестидесятые годы). L.: Overseas Publications Interchange Ltd, 1986.

Кордонский весьма скептически относится к интеллектуальным заимствованиям в общественных науках. Этой теме посвящена отдельная глава «Боковая ветвь. Искусство подражания: наука и образование в сословном обществе» (с. 141–157).

Самый полный социологический анализ юмора см.: Дмитриев А.В. Социология юмора. Очерки. М.: РАН, 1996.

Аристотель. Об искусстве поэзии / пер. В.Г. Аппельрота // Памятники мировой эстетической и критической мысли. М.: Гослитиздат, 1957. С. 53.

Zijderveld A.C. The Sociology of Humor and Laughter // Current Sociology. 1983. Vol. 31. No. 3. P. 51.

Еврейское счастье. Книга еврейского юмора / сост. Л. Лямпертене. Вильнюс: ИАД, 1991. С. 3.

Карасев Л.В. Парадокс о смехе // Вопросы философии. 1989. № 5. С. 63.

Тер-Минасова С. Язык и межкультурная коммуникация. М.: Слово, 2000.

Карасев Л.В. Смех и будущее // Человек. 1994. № 1. С. 55.

Бергсон А. Смех. М.: Искусство, 1992. С. 123.

Карасев Л.В. Парадокс о смехе // Вопросы философии. 1989. № 5.

Дмитриев А. Социология политического юмора. М.: РОССПЭН, 1998.

Про черный юмор детских «страшилок» см.: Бутенко И.А. Из истории «черного юмора» // Социс. 1994. № 5.

Более широкие исследовательские задачи, вплоть до попыток представить русский национальный характер через призму анекдотов см.: Зубанова Л.Б. Русский национальный характер в юмористической самопрезентации (социологический анализ анекдота) // Социс. 2012. № 10. С. 78–87.

«…вместо ненависти к дуракам юмор позволяет ощутить превосходство над ними» (Бутенко И.А. Юмор как предмет социологии? // Социс. 1997. С. 136).

Эту же деталь подметила Зубанова применительно к анекдотам о пьянстве, см.: Зубанова Л.Б. Русский национальный характер в юмористической само-презентации (социологический анализ анекдота)…

По данным ВЦИОМ, в конце 2012 г. жалели о распаде СССР 56 % россиян, неизбежным этот распад считали только 35 % (Двадцать лет без СССР. Пресс-выпуск ВЦИОМ № 2200 от 29.12.2012. <http://wdom.ru/mdex.php?id=459&uid=113508>).

Шумпетер Й. История экономического анализа // Истоки. Вып. 1. М.: Экономика, 1989. С. 277.

В данном случае Рикардо цитирует «золотое правило г-на Сэя», что «лучший налог – наименьший налог» (Рикардо Д. Начала политической экономии и налогового обложения. Избранное / пер. с англ.; предисл. П.Н. Клюкина. М.: Эксмо, 2007. С. 231). Рикардо критикует Ж.Б. Сэя за последующие отклонения от этого «очевидного принципа» (Там же, с. 227), возводя этот тезис до абсолюта: «…я – враг всякого податного обложения» (Там же, с. 387).

См. рассказ Дж. Лондона «Исчезновение Маркуса О’Брайена». Кстати, писатель верил, что уважение к закону – в крови некоторых народов. В рассказе «Неожиданное» носителем истового, почти религиозного чувства уважения к закону выступает англичанка, в годы золотой лихорадки казнившая преступника в глухом местечке с соблюдением всех законных формальностей.

Очень похожая ситуация была и с американской мафией, «золотой век» которой пришелся на введение «сухого закона» в США (1919 г.). Введение закона – это не воинствующий романтизм трезвенников, а законодательное оформление похода белых протестантов против новых иммигрантов, особенно ирландских католиков, которые любили выпить. Эта война тянулась с XIX в. и отражала недовольство «коренных» американцев тем, что ирландцы демпингуют рынок труда (про это снят голливудский фильм «Банды Нью-Йорка»). В начале XX в. сицилийские мафиози бегут в США, спасаясь от репрессий фашистского режима Муссолини.

Десант опытных мафиози пришелся на введение «сухого закона», провоцирующего подпольный бизнес и его силовое сопровождение, что привело к расцвету мафии. Как это ни странно звучит, но у истоков американской мафии стояли этнические и религиозные конфликты в США, оформленные в антиалкогольное движение, и фашизм в далекой Италии.

Ознакомительная версия.