Шаубе не согласен с этой теорией происхождения переводного векселя, а высказывает иное, третье мнение, утверждая, что простой и переводный векселя возникли независимо друг от друга, так что современный вексель имеет двоякий корень. Приказы об уплате той или другой суммы определенному лицу он находит в письмах, которыми обменивались различные фирмы или которые посылались факторам, агентам или членам итальянских компаний в различные города и страны, где они находились (например, коммерсанты Пьяченцы и Сиены имели своих представителей в Марселе и на ярмарках Шампани, флорентийцы в Лондоне и т.д.). Впоследствии такой приказ об уплате выделился из коммерческого письма (хотя и позже в векселях упоминается о продаже товаров, о помещении остающейся денежной суммы и т.д.) в самостоятельный документ, который теперь уже вручается самому кредитору (так что он приобретает уверенность в том, что распоряжение об уплате сделано), и последний его предъявляет. А вместе с тем он превращается в квалифицированный приказ, в вексель, ибо не только признается факт полученной должником суммы, но и обязанность уплаты ее и ответственность должника – в случае неуплаты трассатом (т.е. лицом, которому отдан приказ уплатить) должник (т.е. выдавший вексель) обязан сам удовлетворить кредитора (право регресса). В силу существовавших среди итальянских купеческих корпораций обычаев[41] такого частного обязательства (отличие от нотариального документа, каким являлся простой вексель) было вполне достаточно, и тратта приобрела равную простому (т.е. нотариальному) векселю юридическую силу и могла постепенно заменить его, вытеснить в обращении – сначала среди купцов одного и того же города, как входящих в ту же корпорацию, а затем и среди коммерческих кругов Италии вообще и их многочисленных представителей за границей. Широко разветвленный товарообмен и кредитные операции итальянцев вызывали необходимость в создании такого нового удобного и гибкого платежного средства в международных сношениях, каким являлась (значительно упрощенная по сравнению с простым векселем) тратта. По мнению Шаубе, уже в начале XIII в. мы находим наряду с «торжественным обещанием платежа» (простым векселем) и «письменный приказ платежа» (тратту).
В XIV в. появляются и характерные для тратты институты акцепта и протеста векселей. Первое обозначает заявление трассата (на которого выставлен вексель) о своей готовности уплатить (littera cambiae acceptavil); надпись делается обязательно на самом векселе (стат. Лукки 1376 г., Флоренции 1393 г., Барселоны 1394 г.); венецианская фирма Соранцо обязуется (в 1461 г.) уплачивать по трассированным за счет казны векселям (servire acceptareque). Протест (protestatio) выражается в нотариальном заявлении предъявителя векселя о том, что обязанность уплатить не выполнена. Случаи такого рода находим в Пизе в 1335 г., в Венеции в 1359 г. В XV в. встречаем много случаев трассированных из Венеции на Лондон векселей и в Лондоне опротестованных ввиду отказа в уплате. Платеж производится в XIII—XIV вв. обычно на ярмарках Шампани (par lettere delle pagamento per la prossima fiere di Campagna), почему такого рода векселя приводятся в сборниках того времени в качестве типичных примеров.
Однако тот же Шаубе в другом месте[42] признает, что некоторые относящиеся к ХIII в. переводные векселя как будто подкрепляют предположение Гольдшмидта, являясь последствием принятого на себя обязательства уплатить кредитору, хотя это обязательство, по-видимому, выражено не в письменной форме (т.е. в виде простого векселя, как утверждает Гольдшмидт), а в качестве устно данного под присягой обещания. Таковы, например, тратты, выданные императрицей Марией (Латинская империя) в 1249 г. на имя французской королевы Бланки, которая должна уплатить указанную сумму тосканским купцам (рыцарям), причем им должно быть отдано преимущество перед другими купцами и даже перед всяким другим. К началу ХIII в. появляются так называемые общие кредитные письма (которые ни Гольдшмидт, ни Шаубе еще не признают векселями), при помощи которых король, епископ или барон старается доставить находящимся на службе у него лицам (рыцарям) нужную им сумму. Он передает им такой документ, в котором обязуется «всякому купцу или иному лицу, которое ссудит данного рыцаря суммой в известных пределах, вернуть кредитованную сумму, причем для этого необходимо представление как самого заемного письма, так и подтверждения в произведенной уплате» (presentis litteris una cum litteris patentibus super hoc confectis). Последнее, однако, выражается не в квитанции или расписке, а в прилагаемой к (этому) заемному письму (litterae de mutui faciendo) тратте (litterae mutui contracti), в которой содержится обращенная к выдавшему заемное письмо (королю) просьба вернуть выданные деньги[43]. Таким образом, последний (король) в своем обращении разрешает выставить на него вексель в пределах известной суммы и обязуется по этому векселю уплатить. Здесь, в сущности, имеется своего рода простой вексель (обязательство уплаты), на основании которого составляется переводный – просьба о возврате уплаченной суммы[44].
Возникнув первоначально, по-видимому, в области морской торговли, а затем перейдя и в сферу сухопутной торговли, вексель уже в ХIII в. широко распространился в качестве выдаваемого купцами документа во всей Южной и Юго-Западной Европе, т.е. повсюду, где появлялись итальянцы в качестве банкиров и купцов. Уже из одного только коммерческого письма флорентийского торгового дома Черчи, обращенного к представителю его в Лондоне в 1291 г., можно усмотреть, что тратта применялась в те времена для следующих целей: находящиеся в Лондоне представители флорентийского товарищества этим путем получают нужные им суммы с ярмарок Шампани, флорентийцы из Англии посылают через посредство товарищества деньги домой, кредитор во Флоренции инкассирует платеж у другого флорентийца, находящегося в Англии; представитель английского аббатства обеспечивает себе через посредство того же товарищества нужные ему для пребывания в Риме суммы. В 1315 г. герцог Иоанн разрешает итальянцам, приезжающим во Фландрию, производить размен монеты непосредственно или при помощи выдачи векселей: quod possint cambire cum litteris seu sine litteris[45]. Пеголотти, писавший в первой половине XIV в., приводит уже (в гл. 45) разницу вексельных курсов на различные города[46], и из книги Уццано (XV в.) видно, что непосредственные вексельные операции производились между всеми наиболее важными торговыми пунктами Италии, Франции, Испании, Фландрии, а также Лондоном. Только в Германии вексель появился позже, лишь в XIV в., и хотя и там применялся в торговле с Фландрией (и там находим векселя вместе с дополнительными приказами – траттами), а в начале XV в., по-видимому, стал общеупотребительным средством платежа в торговле между различными областями, но не имел в Средние века такого значения, как в итальянской торговле[47].
