На Парижской конференции Верховного совета союзников, открывшейся 28 ноября 1917 г., было решено осуществить интервенцию против Советской республики. В сообщении о конференции, опубликованном тогда в печати, говорилось:
«Союзники примут меры, чтобы установить… действительный контроль над развитием русской внешней политики. В осуществлении этого контроля главную роль будут играть Соединённые Штаты и Япония».
Печать американских монополий подняла кампанию злобной клеветы против Советской республики. Не было той чудовищной гнусности и лжи, перед которыми остановились бы продажные писаки. В то же время всякое правдивое слово о Советской стране преследовалось самым жестоким образом.
Сразу же после победы Октябрьской революции американские империалисты и их союзники начали борьбу против советской власти, прибегая к организации контрреволюционных заговоров, к созданию белогвардейских армий, к прямому вооружённому вмешательству. В этой борьбе империалисты считали все средства дозволенными, если только они могут привести к поставленной ими цели: удушению революции, расчленению нашей родины, её порабощению чужеземными захватчиками.
Уже весной 1918 г. по инициативе американского посла в России иностранные миссии переехали из Москвы в Вологду, откуда они стали выступать с заявлениями, направленными против советской власти, и с прямыми призывами к гражданской войне. Американские консульства в Москве, Омске и Владивостоке, миссии американского Красного Креста стали опорными пунктами организации контрреволюционных заговоров. На процессе по делу известного антисоветского шпиона и диверсанта Локкарта выяснилось, что одной из центральных фигур его заговора был помощник коммерческого атташе американского посольства Коломатиано.
В то же время вашингтонские власти преследовали каждого американца, который не был согласен с их авантюристической политикой по отношению к Советской России. Так, например, они срочно отозвали из России представителя американского Красного Креста и агента американской военной разведки Робинса, который сомневался в целесообразности вооружённой антисоветской интервенции. Когда Робинс по возвращении в США попытался выступить в прессе, его потащили на расправу в «сенатскую комиссию по расследованию большевизма»,
С первых же дней интервенции в Советской республике американские власти принимали все меры к организации помощи врагам советской власти, к раздуванию пожара гражданской войны. Ещё в конце 1917 г. государственный секретарь США Лансинг разработал конкретную программу поддержки белогвардейских генералов Каледина, Алексеева, Корнилова. Предлагая эту программу президенту США Вильсону, он с циничной откровенностью писал: «Нам абсолютно не на что надеяться, если большевики останутся у власти».
Президент полностью одобрил план Лансинга.
В начале 1918 г. Вильсон, побивший рекорды лицемерия, выступил со своими «четырнадцатью пунктами», призванными создать впечатление, будто бы союзники не преследуют империалистических целей. Программа Вильсона, прикрывавшая разбойничьи аппетиты антантовского империализма расплывчатой пацифистской болтовнёй, была обнародована в ответ на опубликование советским правительством секретных договоров, изобличавших грабительские планы англо-американо-французских империалистов. Один из пунктов программы Вильсона, шестой, был посвящен политике по отношению к России. Как и другие пункты, этот пункт был сформулирован весьма туманно и расплывчато. Однако подлинное его содержание раскрывалось официальным правительственным комментарием, который был составлен по заданию полковника Хауза, утверждён президентом и разослан державам от имени американского правительства.
Относительно России в этом комментарии говорилось: «Первым возникает вопрос, является ли русская территория синонимом понятия территории, принадлежавшей прежней Российской империи». На этот вопрос комментарий давал недвусмысленный отрицательный ответ в такой форме: «То, что признано правильным для поляков, несомненно придётся признать правильным и для финнов, литовцев, латышей, а может быть и для украинцев»[13].
Итак, план отделения Украины от России, составивший впоследствии гвоздь сумасбродной программы гитлеровских людоедов, был двумя десятилетиями раньше провозглашён американским президентом Вильсоном. Другие пункты его программы столь же близко напоминали гитлеровские замыслы. В упомянутом комментарии дальше утверждается, что «Кавказ придётся, вероятно, рассматривать как часть, проблемы Турецкой империи», т. е., попросту говоря, отдать турецким башибузукам. Что касается Средней Азии, то комментарий требовал «…предоставить какой-нибудь державе ограниченный мандат для управления на основе протектората». Относительно же Великороссии и Сибири указано, что «…мирной конференции следовало бы обратиться с посланием, в котором предлагалось бы создать правительство, достаточно представительное, чтобы выступать от имени этих территорий».
Таким образом, воплощённая в «четырнадцати пунктах» империалистическая программа Вильсона на деле сводилась к разделу России путём отторжения Украины, Кавказа, Средней Азии и предусматривала ликвидацию советской власти под видом образования так называемого «представительного правительства».
В комментарии многозначительно высказывалась надежда, что «…перед мирной конференцией будет лежать чистый лист бумаги, на котором можно будет начертать политику для всех народов бывшей Российской империя»[14].
Так американские толстосумы собирались насильственно расчленить нашу родину и «начертать политику» для её народов, возложив на их плечи ярмо рабстза.
Программа Вильсона была тогда же разоблачена Лениным, несмотря на то, что секретный комментарий к ней был спрятан за семью замками тайной дипломатии. Ленин разоблачил Вильсона как представителя буржуазии, «нажившей миллиарды на войне», как главу правительства, «…доведшего до бешенства вооружение Соединенных Штатов явно в целях второй великой империалистской войны…»[15] Ленин называл Вильсона: «глава американских миллиардеров, прислужник акул капиталистов»[16].
В некоторых своих выступлениях Вильсон отбрасывал пацифистскую мишуру по отношению к России и обнажал клыки империалистического хищника. Так, в одном из выступлений он заявил: «Союзные державы не имеют более намерения придерживаться пассивной тактики по отношению к большевизму. В нём они видят единственного врага, против которого следует ополчиться. Русское государство с нескольких сторон открыто для союзных войск, если они пожелают вторгнуться».
