Очень часто даже ЮНЕСКО выступает как сторонник специализации. Необходимо признать ведущую роль ЮНЕСКО в разработке вопроса о национальной политике в области коммуникаций и побуждении многих государств сформулировать такую политику, однако предпочтение, отдаваемое экспертам, профессионализму, разработке политики сверху вниз, совершенно явно просматривается в докладах и других документах ЮНЕСКО по этому вопросу.
Привлечение специалистов, правительственных служащих и ученых к планированию коммуникационной политики может оказаться необходимым на первом этапе. Однако ограничение участия в планировании коммуникационной политики только этими социальными категориями очень сужает массовую социальную базу, без участия которой не может быть достигнута конечная цель— активизация общественного сознания. На определенной стадии необходимо сделать выбор между профессионализмом и массовым участием.
Специализация, родная сестра эффективности, сама зависит от дифференцированной подготовки и неравного вознаграждения. Она становится фундаментом для иерархических структур и элитистских концепций — основных подпорок системы господства.
Комиссия ЮНЕСКО по исследованиям в области коммуникаций, хотя и предупреждает, что нельзя рассматривать коммуникационную политику как политику ограничений и «директив сверху», в то же время рекомендует «создание правительствами национальных советов по разработке политики в области коммуникаций». Такие советы, по мнению экспертов, «должны состоять из политических лидеров, специалистов по управлению, журналистов-практиков и исследователей-теоретиков в области коммуникаций»[36]. А где же трудящиеся? Где непрофессионалы? Откуда должны исходить инициативы в таком предлагаемом совете? Совершенно очевидно, что сверху. В рекомендациях ничего не говорится об инициативах снизу.
В другом месте эксперты ЮНЕСКО определяют, «кого касается планирование и формулирование политики в области коммуникаций». Они перечисляют следующие категории (именно в таком порядке): ответственные лица правительства; законодательные органы; учреждения, ответственные за социальное и экономическое планирование; отдельные министерства; частные коммуникационные предприятия; профессиональные организации и, наконец, граждане. Когда эксперты в конце концов упомянули и его (ее) они отметили, что «граждане имеют прямое право участвовать в разработке коммуникационной политики» [37].
Пауло Фрейре пишет: «Правые нуждаются в элите, которая думает за них и помогает им в осуществлении их планов. Революционное руководство нуждается в народе для того, чтобы революционный план стал реальностью,— таком народе, который в ходе революционного процесса становился бы все более и более критически мыслящим»[38]. Фрейре добавляет, что этот процесс развития критического сознания совершенно необходим и после полной победы революции для развенчивания мифов, все еще коренящихся в человеческом сознании, для борьбы с растущей бюрократией и для понимания новой технологии, которая важна для общественного развития, но которой нельзя позволить окутаться ореолом таинственности и выйти из-под общественного контроля.
Планирование национальной политики в области коммуникаций — всеобъемлющая функция для обозначения борьбы против культурного и социального угнетения во всех его проявлениях, старых и новых, внутри страны и за ее пределами. Эта борьба разгорается по мере развития критического сознания народа и способствует его дальнейшему развитию. Поэтому политика в области культуры и коммуникаций не может формулироваться экспертами и преподноситься остальному населению как законодательный подарок.
Специалисты и администраторы могут руководить разработкой такой политики на первых стадиях, однако для осуществления поставленной цели — широкого развития критического сознания — совершенно необходимо самое широкое участие в этом процессе всего народа.
И последнее. Всегда хочется верить, что поставленная цель будет достигнута к определенному, хотя бы и отдаленному времени. Развитие критического сознания не конечная цель, а постоянный процесс, который будет всегда удивлять нас и изменять образ мышления и поведения на каждом этапе исторического пути развития человечества. Нынешние попытки сформулировать культурно-коммуникационную политику следует рассматривать именно в этой перспективе. Какими бы научными или примитивными ни оказались эти формулировки, они не более чем дорожные указатели или километровые столбы на бесконечном пути к реализации человеческого потенциала.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
ЧИЛИ: КОММУНИКАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА РЕФОРМ И КОНТРРЕВОЛЮЦИИ
Недавний опыт Чили подтверждает высказанное ранее убеждение, что во многих странах формулирование культурно-коммуникационной политики становится ареной ожесточенной социальной борьбы. В самом деле, в Чили, где социалистическое по своему мышлению, но на самом деле вполне реформистское правительство было свергнуто и заменено жестоким и репрессивным режимом, основная часть борьбы, предшествовавшей перевороту, происходила в средствах массовой информации и вокруг них. И не случайно массивное американское вмешательство, направленное на дестабилизацию правительства Альенде, в значительной степени заключалось в тайной поддержке оппозиционных средств массовой информации [1].
Свобода информации исчезла в Чили после переворота в сентябре 1973 г. Правящая хунта ввела жесткую цензуру. И напротив, система средств массовой информации, которая существовала в 1971—1973 гг., в период правительства Народного единства, являла собой пример почти уникального плюрализма в современную эпоху.
При правительстве Народного единства чилийцы получили то, за что на словах так ратуют западные политические лидеры,— почти неограниченный поток информации, отражающий все оттенки политического спектра. А тот режим, который сверг правительство Народного единства, представляет собой, опять-таки по западным стандартам, полное попрание свободы информации.
Возникает вопрос, который приводит в недоумение. Почему сравнительно чистая модель свободного рынка идей и мнений, которую правительство Народного единства разрешало, если не поощряло, так ошельмовывалась противниками как внутри Чили, так и за пределами страны, особенно если учесть, что одним из основных политических лозунгов системы частного предпринимательства является видимость информационного плюрализма и свободы печати?[2]
