Иду к генеральному директору и поясняю ситуацию с одновременным предложением освободить меня от должности при таких требованиях. Он-то мне и рассказал про собственнические инстинкты, популярные в компании, и про то, что они слегка слукавили вначале, рассчитывая, что я откажусь от другой работы и буду полностью «их». А я добавила, что они мне «не простили» тех уступок, на которые им пришлось пойти и по графику, и по деньгам. А он продолжил, что сотрудник компании в «их» понимании – тот, кто находится в зоне пятиминутной досягаемости, то есть крепостной. И так далее и тому подобное – мы выясняли и выясняли… Сошлись на невозможности продолжения моей работы, так как я отказалась оставить другой перспективный проект. В финале была разыграна еще одна сцена, перекрывшая мне дальнейший вход в эту компанию, – «Ты нас смертельно обидела!» Инициатором опять выступил мой Преследователь, не переживший того, что я стала прыгать «через голову».
В Золушку я превратиться категорически отказалась, но карета моя все равно оказалась тыквой из-за постановки практически ультимативных требований – или так, или никак. Вот такая мораль.
В другой компании был у меня начальником коммерческий директор, страстный любитель игр «Найти волос в супе» и «Поиск виноватых».
Как-то раз готовлю тренинг для менеджеров компании, а коммерческий круги наматывает – и то ему надо понимать, и это… В результате после долгих дебатов и объяснений, зачем нужны такая игра или такое упражнение, провожу фактически демонстрацию тренинга для отдельно взятого начальника, а он, признавая свою полнейшую некомпетентность в данном вопросе, норовит еще и рекомендации «дельные» выдать. А за исполнением собственных рекомендаций обещает пристально наблюдать (я-то по наивности полагала, что путем участия в этой же группе, а оказалось – путем видеонаблюдения из секретной комнатки). У меня в группе присутствует один ярый «оппозиционер» из тех несогласных, которые вообще ни в чем никогда смысла не видят. В принципе ситуация нередкая и не такая опасная, тем более что привлекли его к участию против его желания. Я предлагаю этому участнику определиться и покинуть группу, но он остается, видимо из-за страха перед начальством. В перерыве «оппозиционер» прогуливается по корпоративным коридорам и натыкается на коммерческого директора, вышедшего в тот момент «в народ». И давай ему всю правду жизни про тренинг и про смысл этих бессмысленных мероприятий. Коммерческий вползает в аудиторию и минут пятнадцать присутствует на следующем блоке. Уходит тихо, не прощаясь, и только от двери ободряюще показывает мне большой палец, поднятый вверх, «все ОК!», значит. Раз порядок, работаем с большим воодушевлением.
На следующий день меня ждет… небывалый разгром, несмотря на девяносто девять процентов положительных отзывов и полученную от участников обратную связь. «Волосом в супе» оказывается пресловутый «оппозиционер», которого я в процессе тренинга несколько раз жестко ставила на место, призывая не мешать остальным, если у него самого с конструктивом слабо. Так вот, по мнению коммерческого директора, я обязана была на сто процентов завлечь, увлечь и загипнотизировать немотивированного участника, чтобы от радости он запрыгал. А поскольку слез умиления тренинг у «оппозиционера» не вызвал и прыгать от счастья он категорически отказывался, то, собственно, я – непрофессионал, а тренинг не дал результатов. Мои призывы оценить большую часть работы, демонстрация наших результатов и наброски к отчету не произвели на моего начальника никакого впечатления. Зато он потребовал немедленно представить отчет (работы на неделю) и собрался «пройти по рядам», с тем чтобы участники тренинга наизусть продекламировали выбранные ими страницы методического пособия. Вот это, объявил он, и будет показателем результата.
Практически любая коммуникация с данным начальствующим субъектом сопровождалась целой серией уловок, направленных на то, чтобы сотрудники перманентно ощущали свою никчемность и свою вину за то, что сделали и чего не сделали. Этот игрок-любитель обожал как прямые нападки, так и подтасовку, передергивание фактов. Попытки выудить из его выступлений что-то рациональное оборачивались цепью логических противоречий, которые он выплевывал с пулеметной скоростью.
Диалог о «неудачной» коуч-сессии для топ-менеджеров.
Коммерческий директор: Я говорил, что выводы сессии надо было заранее спланировать и к ним подвести!
Я: Это как раз то, чего опасались руководители компании, из-за чего они отказывались принимать участие в сессии. Все предполагали, что им сообщат готовые выводы. А вот то, чего они хотели, так и не прозвучало, хотя мы об этом договаривались, – выступление ваше и генерального директора по стратегии.
– Это все увод! Теперь-то, конечно, никто не будет тратить на это время, потому что возник негатив, а главной целью этой сессии было именно создание позитивного настроя1.
– ??
– Да-да! Пока только создание позитивного настроя для таких форм работы.
– Так, сейчас внимательно: у меня тут записано – цель, средства достижения, сценарий деловой игры и т. п. У меня другая формулировка главной цели сессии. Я чего-то не знала, что изменилось?
– Мы и не собирались решать на этой сессии стратегические вопросы, нам важно было создать настрой!
– То есть когда мы с вами и генеральным директором планировали ваше выступление по итогам деловой игры и обсуждения, вы как раз и не собирались выступать, а создавали положительный настрой?
– Мы получили негатив и разочарование. Теперь мы никого не убедим в необходимости этой работы!!
– По созданию позитивного настроя? Может, лучше бег в мешках?
Из подобных немногочисленных, к счастью, примеров я сделала следующие выводы:
1) манипулятора распознать нетрудно, трудно его каждый раз преодолевать – сизифов труд;
2) грамотно противостоять уловкам можно, как только ты поймешь, приемы из какой серии используются. Но это не может продолжаться бесконечно – игрок, не желающий расставаться со своими сценариями, вынуждает тебя рано или поздно задаться вопросом «Доколе?» и прервать неконструктивную коммуникацию;
3) в затеваемой игре важно не поддаться соблазну занять вакантную роль в драматическом треугольнике;
4) никто не застрахован от втягивания в манипуляции. Но свои уязвимые места надо знать, а не оправдывать их под видом достоинств (у меня, к примеру, – комплекс отличницы, эдакий перфекционизм. Мое стремление все делать «идеально правильно» вызывает у потенциальных манипуляторов стремление поискать «бревно в глазу»);
