все секреты», поскольку «человечество подошло к опасной черте», да и вообще, «наступает новая эра».
Золотые слова! Как говорится, к опасной черте мы не только подошли… Мы ее догнали, перегнали и оставили далеко позади. Стоя на краю пропасти, сделали решительный шаг вперед. И наступила такая новая эра, что даже никогда и не снилась…
Естественно, не надо было обладать недюжинными аналитическими способностями, чтобы понять, что все это была банальная подстава…
Примерно лет за тридцать до той самой даты процесс закрутился так лихо, что под замес попали даже никому не нужные местечковые пророки, городские сумасшедшие и просто сочувствующие фуфлогоны.
В общем, даосисты, цигунисты, дзэн-буддисты и сексуальные практики быстро просекли, чем пахнет, и позалазили снова в пещеры и бамбуковые рощи, поднялись на священные горы, а те, кто успел привыкнуть к благам цивилизации, бесследно растворились в неисповедимых путях Господних.
Так что к 2012 году человечество подошло уже подготовленным. Стало пусто и тоскливо, словно серпом, извините, по гениталиям полоснули.
Однако же, не все искатели истин почили в бозе. Как минимум три категории еще кое-как живут.
Во-первых, мелко шарлатанствующие субъекты, которые не сильно в теме. Фишку они не рубят, но на кое-какие небольшие фокусы все еще способны.
Во-вторых, просветленные миллионеры и им подобные хмыри, использующие весь арсенал энергетических и ментальных техник исключительно в погоне за фикцией под названием успех, которые для вящего самоуспокоения и борьбы с собственной совестью даже создали учение о бесконечном количестве денег во Вселенной.
В-третьих, это веселые ребята адвайтисты-недвойственники, которым, честно говоря, по хрену, работает, вообще, что-нибудь на белом свете или нет. В современном мире они заняли место эпатажных хулиганствующих дзэнских патриархов, способных ударом посоха поломать тебе мозг. Правда, мозг адвайтисты ломать умеют даже без посоха…
Не спорю, энное количество сторонников старых практик все еще работают где-то втихаря, да только вот все тщетно – пропатченная реальность уже давно не реагирует на все их потуги.
Из всех Великих истин остались сущие крохи.
Вот, например, из Дао Дэ Цзина уже можно выкидывать все, кроме двух первых строчек (если читать в оригинале с уйгурским акцентом):
На русский это переводится примерно так: все, что более-менее понятно, фуфло. Этим, собственно, и живут недвойственники.
Даже третья и четвертая строчки (там, где говорится про имя) уже не катят. Имя сейчас по умолчанию фуфло, как ни старайся… Истинные имена стерты, кольцо Всевластья брошено в Ородруин, старая магия кончилась. Теперь живите с этим… Или ищите новую. Исследуя лбом прочность бетонной стены, как в старые добрые времена первобытно-общинного строя.
4. Дружба дружбой или Как не перепутать белое с мягким
Друг – это тот, кому ты делаешь небольшие одолжения в обмен на большие
Очередная избитая истина
Как правило, наибольшее количество воспоминаний и впечатлений, как положительных, так и не очень, с самого детства и далее оставляет такое явление, как дружба.
Явление это весьма ценится в житейской шкале ценностей подавляющего большинства индивидов, и это неспроста… Но большинство ценителей истинной мужской (и женской тоже, не будем же впадать в сексизм) дружбы, право, часто затрудняются назвать причину такой высокой ценности этого явления, особенно, если попросить их выражаться конкретно, прямо и избегать пространных высокопарных речей.
Я, пожалуй, упрощу им задачу, и скажу так – настоящие мужские отношения (впрочем, как и женские) зарождаются исключительно от скуки, чтобы там ни говорили адепты всевозможных теорий.
Происходит это, как правило, в детстве, и в детстве это явление, как правило, встречается в своем наиболее чистом, можно даже сказать, истинном виде.
Друг – это, по большому счету, еще один участник для совместных игр или даже для одной большой Игры. То есть, если выражаться точнее и называть вещи своими именами, друг – это источник дополнительной интенциально-волевой неопределенности в искусственных модельных ситуациях, используемых нами для познания мира. Как такового, естественно… Как такового.
А уже затем, во вторую очередь, по мере, так сказать, взросления, и в меру, образно выражаясь, педагогической испорченности, на эту самую дружбу уже накладываются другие вещи, такие, как всевозможная стрёмная романтика, попытки самоутвердиться, взаимообмен всевозможными вредными привычками, ну и конечно, какой-нибудь негласный договор.
Один из мальчиков, с которым я раньше всех подружился в школе (назовем его, допустим Шон), идеально подходил под такую роль истинного друга. Ничего личного, только скука… Совместное дуракаваляние на уроках… И шатания по окрестностям после… Когда я попал к нему в гости, это было очень интересно, ведь у него дома был компьютер…
Потом, когда наступила моя очередь звать его к себе, я повел Шона на ближайшую стройку. Ведь у меня не было дома компьютера. А эта стройка была самым интересным, что я мог ему предложить.
Случилось так, что в первый же день на этой стройке Шон оступился и проткнул какой-то железной штукой ногу. С ужасом глядя на раскрывающуюся рану, я принял казавшееся мне тогда единственно правильным решение.
Со словами «Сейчас» я развернулся и побежал.
Побежал домой, к телефону, откуда позвонил его родителям и все рассказал…
Когда я вернулся, уже приехала вызванная кем-то неотложка, и взрослый сосед нес Шона на руках к карете, и нога уже была кем-то заботливо перевязана, а на горизонте бежали насмерть перепуганные родители…
Не скажу, чтобы дружба наша на этом прекратилась… Нет. Но все же перешла она в какую-то другую, холодно-отчужденную фазу… Бывают же холодные войны… Вот так и с дружбой.
Другой случай зарождения дружбы, уже с другим мальчиком (назовем его, скажем, Джо), был более удачен. В этот раз все началось, как ни странно, с исключительно договорных отношений. По-видимому, тогда день не задался не только для меня… Джо получил двойку за невыполненное домашнее задание, а я сидел и хлюпал носом, получив от кого-то из более резвых сверстников по шее.
Так началось Великое наше соглашение. Джо, как более физически развитый, обеспечивал мне защиту от всевозможной мелкой школьной шушеры. А я, как более склонный к учебе и дисциплинированный, должен был следить за тем, чтобы он делал домашнее задание… Правда, как правило, выходило так, что вместо этого, домашнее задание за него делал я сам.
Моя бабушка, мудрая еврейская женщина, не одобряла этой дружбы.
Она говорила:
– Не дружи с ним! Он лентяй.
Но игры… Какие у нас были игры! Мы играли в шахматы, шашки, го, всевозможные тематические настольные игры, совдеповский вариант «Монополии» и домино.
