и сжимается, когда бьется, легкие расширяются и сжимаются, когда мы дышим. Если указанная ритмическая пульсация свободна и полноценна, мы испытываем приятное чувство. Мы приятно возбуждены. По мере нарастания указанного возбуждения, когда пульсация приобретает более интенсивный характер, мы ощущаем радость. Если интенсивность такого возбуждения достигает своего максимума или того, что на греческий лад называется «акме» (кульминационный пункт, вершинная точка), мы переживаем экстаз. И напротив, отсутствие хоть какого-то возбуждения или пульсации означает, что данный организм мертв. Возбуждение представляет собой результат энергетического процесса, происходящего в теле и имеющего отношение к метаболизму, или, иначе говоря, обмену веществ. Источник энергии – пища – в рамках метаболизма сжигается, высвобождая энергию, которая необходима для поддержания процесса жизни. Если рассматривать жизнь как огонь, непрерывно горящий в окружении жидкой среды, то любовь можно описать как его вспышку. Поэты и песнопевцы пользовались указанной метафорой на протяжении веков. Но это больше чем просто метафора. Влюбленный человек самым буквальным образом пылает, пламя чувств прямо-таки светится в его глазах. Такого рода интенсивность чувств или возбуждения может быть охарактеризована как страсть.
Любовь, страсть, радость и экстаз – все эти термины используются также для обрисовки отношения человека к Богу: и к тому Богу, который находится внутри нас, и к тому, который обитает вовне. Во вселенной также имеется пламя, и ей присуща пульсация энергии, которая имеет самое непосредственное отношение к процессу расширения и сжатия. Поскольку наша жизнь берет начало в этом процессе и является его интегральной частью, мы чувствуем себя тождественными с ним. Некоторые мистики в состоянии реально ощутить связь между биением пульса в их сердцах и пульсацией вселенной. Я сам не раз чувствовал, как мое сердце бьется в такт с сердцем птиц. Ведь в городе они являются единственными созданиями, которые по-настоящему свободны.
Сопереживание и сочувствие, при котором человек умеет, поставив себя на место другого человека, ощутить и воспринять его чувства, имеет место тогда, когда два тела пульсируют с одной и той же частотой колебаний. Описанное только что свойство, иногда называемое эмпатией, представляет собой основное орудие терапевта. Оно отсутствует у тех людей, чьи тела слишком закрепощены или закоченелы, так что пульсация в них совсем невелика. Если тело человека в должной мере полнится жизнью, то такой человек оказывается более чувствительным к другим людям и их чувствам. Разумеется, такой более живой и бодрый человек в большей степени способен к любви и радости.
Хотя любовь представляет собой источник жизни, она не является защитницей жизни. Наивно верить, что если вы влюблены, то это поможет вам избежать всяческого вредоносного жизненного воздействия. Все люди вступают в жизнь любящими и любимыми, что, увы, не становится препятствием для тех нападок и травм, которым многие из нас подвержены в детстве. Страницы этой книги полны свидетельств боли и ударов, от которых страдают дети. Никакой живой организм не просуществовал бы так долго, если бы не располагал оборонительными средствами. У большинства организмов указанная оборона принимает форму гнева. В норме на любое нападение, которому подвергается наша интегральная цельность или наша свобода, мы реагируем гневом. Гнев является одним из аспектов жизненной страсти. Страстный человек будет страстно защищать право каждого человека на жизнь, свободу и поиски счастья. И только Бог может даровать и лишать их.
Радость представляет собой экстраординарное чувство для большинства взрослых людей, жизнь которых вращается вокруг обыденных, ординарных поступков и не менее обыденных вещей. Эти вещи и поступки могут доставлять нам удовольствие, но сопутствующее этому возбуждение очень редко достигает высот радости. Основная причина отсутствия радости в будничных делах заключается в том, что ими управляет эго и они нацелены на эго. Маленькие дети с легкостью могут находить радость в самых бесхитростных повседневных занятиях, поскольку ни одно из их простых действий не находится под контролем эго. Ребенок ведет себя спонтанно, не думая и не планируя, а только импульсивно реагируя на естественные побуждения своего тела. В противоположность взрослым людям, все движения и прочие действия которых в значительной степени определяются эго и находятся под его контролем, ребенком движут чувства или силы, которые не зависят от его сознательного разума. Различие между тем, движет ли тобой эго или какой-то сознательный, мыслящий мозговой центр, либо ты движим силой, исходящей от глубинного центра, расположенного в теле, как раз и образует собой отличие экстраординарного и необычного от ординарного и прозаического, отличие священного от мирского, радости от удовольствия. Когда я вижу своего маленького сына скачущим от радости, то понимаю, что он прыгает не каким-то сознательным или намеренным образом, а его отрывает от земли мощная волна позитивного возбуждения, возносящая его вверх. Он переживает подъем в прямом и переносном смысле. Всяким экстраординарным переживаниям присуще такое свойство – сопровождаться переживанием подъема. Это свойство присуще и наиболее глубоким религиозным переживаниям, которые верующий человек будет рассматривать как несомненные свидетельства присутствия Бога или явления его милости. И эта интерпретация вполне правомерна, поскольку сила, вызывающая у человека подъем, должна быть большей, нежели его сознательное Я.
Переживание глубокого подъема наблюдается и в ситуациях, не имеющих непосредственной связи с религией или понятием Бога. Наиболее распространенным примером, когда человек ощущает такого рода глубокий подъем, является состояние влюбленности. И какое же это радостное ощущение – испытывать любовь! Оно приходит, когда наше сердце глубоко затрагивается другим человеком. Ощущаемая всем сердцем любовь к любому земному созданию или к другому человеку может также рассматриваться в качестве наглядного, зримого проявления Божьей милости. Капитулируя перед любовью, мы также капитулируем перед Богом, находящимся внутри нас. Любовь поднимает, возвышает человека до единения с объектом любви, будучи нацеленной на физическую близость или контакт с любимым человеком и – через сексуальность – на энергетическое слияние двух организмов. То чувство, которое в любви приводит двух людей к объединению, – это страсть, а ведь указанное слово описывает также и огромное желание близости к Богу. Страстью обозначается такая интенсивность чувств, которая поднимает и возвышает человека вплоть до трансцендентного выхода за пределы границ собственного Я или эго. Когда такое происходит в акте сексуального оргазма, вовлекающего все тело в свои конвульсивные сокращения, то это и есть переживание трансцендентного в чистом виде. В нашей культуре подобное происходит не слишком-то часто, поскольку секс и сексуальность оказались изъятыми из царства священного, став чем-то заурядным и сугубо мирским. Секс превратился в то, чем вполне сознательно занимаются, чтобы расслабиться и снять или облегчить напряжение, перестав быть выражением подлинной страсти.
Еще одно занятие, также
