чем-то обязанным, хотя бы что-то сказать, и наконец стеснительно поинтересовался:
– Знаете, Владимир, я мотаюсь в Питер довольно часто. Люблю я этот город. Попал туда впервые как турист, а потом наладил небольшой бизнес и теперь катаюсь уже по делам… А вы – в Харьков? В гости или как?
– Скорее «или как», чем в гости, – улыбнулся Владимир и продолжил: – Завтра деловая встреча будет, сделка: нужно мое присутствие. Это на ХТЗ, Харьковском тракторном заводе. Имени Серго Орджоникидзе который. Ну, знаете трактора ХТЗ, желтые такие? Мы закупили большую партию и продали одной сирийской компании, надо быть на трехсторонней сделке теперь. Наше дело малое – всего-то двенадцать процентов, и все. Мы – брокеры. Я работаю на МТБ, Московской товарно-сырьевой бирже. У нас работа такая: мы ищем товар для одних и покупателей для других. Иногда цепочка тянется до тех пор, пока на конце не появляются деньги. Наша работа – биржа, наш заработок – маржа!
Холеное лицо Владимира заметно повеселело, он заулыбался. Было заметно, что ему явно повезло с последней сделкой. Точнее сказать, не повезло, а он доволен результатом.
Александру стало очень интересно, как можно на бирже делать деньги. Конечно же, в институте он слышал на лекциях и про биржу, и про биржевых брокеров, но это все было так далеко и так чуждо: биржи США и Европы… А тут вот он, чувак с МТБ, «брокёр», как шутливо называли эту загадочную профессию однокурсники.
Он, еще раз поблагодарив собеседника, придвинул к себе стакан горячего чая в металлическом подстаканнике со сценой освоения космоса, со спутником…
Вдохнул теплый и терпкий пар чая, бросил в него оба брусочка сахара из упаковки МПС [5] со скоростным поездом на этикетке, придавил лимон и заинтересованно посмотрел на Владимира. Подумал: надо бы поучиться у него – глядишь, и у меня дела наладятся. Ведь может же этот самодовольный чувачок процветать, так почему же у него не получится? Ведь он же – Аксенов, как любила повторять его классная руководительница. Не зря же он был лучшим в классе и лучшим в школе! Он с грустью остановил цепочку своих воспоминаний… Да-с, в институте эта цепочка прервалась. В институте Александр уже да-а-авно не лучший. Постоянные поездки, производство хрустальных люстр, шоп-туры в Турцию, Польшу, Сирию, Болгарию. Коммерц-вояжи… Какая уж тут учеба!
– А вы чем, если не секрет, занимаетесь, Саша? – деликатно и иронично спросил его Владимир, глотнув чаю и головой как бы привыкая к ритму покачиваний вагона.
– О, к сожалению, я занимаюсь чем попало! Студент экономического факультета Воронежского государственного университета. И одновременно пытаюсь стать коммерсантом. Покупаю здесь и продаю там. Еще имею цех по производству хрустальных люстр в родном Гусь-Хрустальном. Примерно так… Иногда платят мне своевременно, тогда – еще раз покупаю и еще раз продаю, за неделю, а иногда и за месяц. Но бывает, как в этот раз, не платят своевременно, и тогда я сижу в плацкарте и еду грустный за деньгами…
Сказав «за деньгами», Александр слегка поежился, но не от холода. Ведь об этом нельзя говорить никому. Этот урок он усвоил хорошо, после того раза, когда у него отобрали все деньги в киевском аэропорту Борисполь…
– Да не переживайте, – с теплой улыбкой сказал Владимир. – Я никому не скажу, что вы за деньгами едете, тем более что я выхожу через четыре часа. Да и к тому же вам ведь не отдадут денег в этот раз, увы!.. – Белозубая улыбка Владимира мелькнула, словно молния, и он отвернулся к темному окну, они проезжали какой-то городок…
Последняя фраза незнакомца влилась в сознание Александра, точно раскаленный свинец, прожгла все его мозги. Ничего себе – не заплатят! Да с чего ты взял и каково тебе это понять, умник? Не заплатят… Пусть попробуют, я без денег никуда не уеду! Не заплатят…
Собравшись с мыслями и преодолев негодование, Александр упавшим голосом спросил:
– А почему вы считаете, что не заплатят? – Он пытался изобразить улыбку, но прекрасно понимал, что его лицо выдает лишь жалкую гримасу.
– Да не переживайте вы так, – развивал свою мысль незнакомец, хлебнув чаю, – глядя на вас, я понимаю, что тот, к кому вы едете, вам в очередной раз не заплатит.
За окнами, мельтеша огоньками, пролетал очередной полустанок, Александр тоже отпил чаю, ложкой придавив дольку лимона в своем стакане, посмотрел на собеседника, а тот продолжал:
– Дай бог, чтобы я заблуждался, но, как правило, я в этих вопросах не ошибаюсь. Я люблю деньги и надеюсь, что эта любовь у меня небезответная. И вижу, что вы тоже их любите!..
Пачка дойчмарок – воплощение любви студента к деньгам (рисунок автора 1993 г.)
– Да, в этом вы совершенно правы, что я люблю деньги, – прервал Владимира воспрянувший Александр. – Вернее, не деньги я люблю, а процесс создания денег – дельту, или если хотите по Марксу, то я люблю прибавочную стоимость. Плюс люблю ту свободу, что могут дать только деньги. Люблю свободу выбора и свободу действий, подкрепленные деньгами. А без материальной подпитки не бывает настоящей свободы. Но вы не правы в том, что мне не заплатят. У меня четкий договор, и не заплатить мне уже не смогут. Там уже все сроки подошли, я так думаю…
Александр немножко замешкался на последней фразе. Владимир улыбался, слушая собеседника, и медленно качал головой, снова, как джазмен, улавливая покачивания вагона.
– И все-таки вам не заплатят! – медленно, как приговор, произнес Владимир и опять улыбнулся, а затем сделал большой глоток чаю, перевел дух. – Знаете, Алекс… Хотите, я вам попробую помочь? Я могу вам раскрыть первый закон бизнеса, или, проще говоря, с чего начинается любой бизнес. Однако у меня есть одно строгое правило: я не помогаю людям, пока меня не просят об этом. Не думайте про меня ничего плохого, я не хочу никого обидеть, тем более вас. Вижу, что вы человек порядочный, трудолюбивый и умный. Вижу в вас колоссальное желание работать и зарабатывать. Но вы не тем заняты. Вы можете больше. Поэтому у нас с вами есть, – он посмотрел на часы, – три с половиной часа времени, и я попробую сделать так, чтобы это время для вас не даром прошло, а с пользой, с «маржой». Просто многим я помогал и многих консультировал, а потом оказываешься для них же виноватым. Люди не всегда хотят слушать тебя. Есть масса людей, кто спрашивает совета или, не спросив, самопроизвольно вызывает желание подсказывать ему. Дело в
