Опыт покупателя
Критики утверждают: после того как совершится переход от офлайновых продаж к потоковому вещанию и «облачным» серверам, потребители лишатся возможности обратиться куда-либо за советом. Каждый, кому случалось посетить книжный магазин, пообщаться с истинным библиофилом и уйти с охапкой книг, которые непременно надо прочесть, знает, что благодаря таким наставникам опыт покупки заметно меняется к лучшему. Увы, на каждого гуру в захудалом музыкальном магазинчике, способного навскидку подсказать лучшую версию Sympathy for the Devil, приходятся толпы низкооплачиваемых сотрудников Virgin Records, просто зарабатывающих себе на хлеб. На каждого книжного червя, готового часами рассуждать о Ниле Геймане, приходится десяток консультантов, познания которых в литературе начинаются и заканчиваются стоящим перед ними компьютером. То же самое относится к фильмам, играм и любым мультимедиа.
Но ошибкой будет полагать, что, лишившись офлайновых магазинов, покупатели начнут блуждать по интернету и скупать все товары в соответствии с призывами всплывающей рекламы. Гуру в области мультимедиа по-прежнему существуют, несомненно, их стало еще больше, и теперь каждый может приобщиться к источнику их мудрости в сети. Разница в том, что своей мудростью они делятся из любви к мультимедиа, а не за минимальную плату. И вместо того чтобы делиться ею с несколькими сотнями покупателей в офлайновом магазине, эти люди обращаются в сети сразу к десяткам тысяч слушателей. Они спорят с другими гуру, а также, если говорить начистоту, со многими, кто безосновательно претендует на это звание.
Как и следовало ожидать, благодаря программированию интернет получил еще одно ни с чем не сравнимое преимущество – возможность производителей подстроиться под разные вкусы потребителей. Вычисления и алгоритмы точнее, чем человек, могут подсказать, что понравится тому или иному покупателю, исходя из таких показателей, как пристрастия, антипатии, привычки и даже чувствительность к цене. Безусловно, программирование способствует развитию таких коммерческих предприятий, как Amazon и eBay, но у него есть и некоммерческие варианты применения. К примеру, сайт Paperback Librarian поощряет создание пользователем виртуальной библиотеки, а затем сравнивает библиотеки разных читателей, учитывая совпадения названий, авторов, жанров и другие показатели. После этого пользователь может изучить библиотеки других читателей-единомышленников и найти для себя новые книги, которые уже показались интересными тем, у кого выявлены подобные вкусы. Такие сайты помогают создавать сообщества, способствуют общению, но при этом остаются лишь пассивно коммерческими, благодаря аккаунтам класса премиум, позволяющим собирать библиотеки больших размеров или пользоваться другими, эксклюзивными функциями.
Но у потоков все-таки остается один изъян: он очевиден, когда речь заходит о пользовательских ремиксах и перемонтированных материалах. Без высококачественных файлов для работы культура ремикширования страдает. Наряду с материальными мультимедиа существуют и файлообменные сайты, предлагающие почти идеальные копии для любого способа применения. Не приведут ли сокрушительные потоки мультимедиа к падению ценности и значимости файлообмена, не сделают ли его более заметной мишенью для правообладателей, настроенных на судебные процессы, не потеряет ли файлообмен своих участников, а следовательно, характерные для него скорость и разнообразие? Пользователи всегда будут творить и обмениваться материалами, но если потоковые мультимедиа одержат верх, получение защищенного авторским правом контента для создания пользовательских ремиксов может стать слишком затратным и затруднительным делом по степени приложения усилий.
Нет никакого сомнения в том, что популярность интернета – как и объемы его использования – со временем будет неуклонно увеличиваться. Это, в свою очередь, означает и соответствующее развитие потоковых мультимедиа. Правообладателям остается следить за тем, чтобы потоковое вещание происходило по законным каналам. Если они не сумеют удовлетворить рыночный спрос на потоковые медиа, это сделают пираты.
Патенты на продукты питания: мрачная картина контроля за интеллектуальной собственностью
Освященная веками практика создания земледельцем фонда посевного материала на самом деле наносит страшный вред фермерам развивающихся стран, которые в итоге вынуждены хранить приверженность устаревшим сортам, поскольку выбирают легкий путь и не выращивают новые, более урожайные сорта.
Гарри Коллинз, вице-президент компании Delta & Pine Land, разработавшей принципы терминаторной технологии (Warwick, 2000)
И я взглянул, и вот конь бледный, и на нем всадник, которому имя Смерть; и ад следовал за ним, и дана ему власть над четвертою частью земли – умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными.
Откровение Святого Иоанна Богослова, 6:8
Интеллектуальную собственность называют «нефтью XXI века», однако во многих случаях она не имеет материальной формы. Одна из самых сложных задач, стоящих перед правообладателями, – сделать свою интеллектуальную собственность недоступной для пиратов, неважно, есть в этом потребность или нет. Во многих отношениях у подобной защиты больше недостатков, нежели достоинств. Такие методы, как CSS и другие технические варианты защиты, оказались настолько неэффективны, что в подкрепление им требуются многочисленные судебные процессы, хотя изначально эти средства разрабатывались для независимого предотвращения пиратства.
Если RIAA борется с пиратством в сфере музыки, то сельское хозяйство сражается с подлинным и предполагаемым пиратством в сфере производства генномодифицированных культур, видя спасение в оформлении патентов на продукты питания. ГМ-культуры могут отвечать самым разным потребностям. В одних случаях модификация повышает урожайность, в других – делает культуру менее уязвимой для вредителей или даже более устойчивой к действию конкретного гербицида. Такие компании, как Monsanto, создали модель, согласно которой фермерам приходится платить и за посевной материал, и за гербициды, чтобы достичь наилучших результатов. Monsanto, известная разработками ДДТ и дефолианта «эйджент оранж», производит RoundUp («Раундап»), самый эффективный гербицид из имеющихся на рынке. Поэтому для нее очевиден финансовый смысл создания сельскохозяйственных культур, которые не вырастут именно без этого гербицида, и неважно, какая судьба их потом ожидает. Безусловно, государствам нужны культуры, дающие максимальную урожайность. В связи с этим понятно, что применение RoundUp для борьбы с сорняками, а также закупка ГМ-семян Monsanto, имеющих высокую урожайность и несъедобных для вредителей, означают большее количество пищи. Но увеличение экспорта культур из развитых стран само по себе не опровергает доводы против применения ГМ-культур, тем более что новаторские средства защиты своей интеллектуальной собственности, используемые компанией Monsanto, далеко не всегда достойны подражания.
