Третий день начался ударными темпами. Удалось, буквально ткнув пальцем в небо, выяснить причину ошибки в модуле. Ею оказался настолько искусно криво написанный цикл в одной из многочисленных функций, что не сразу была видна его нехорошая тенденция при определённых условиях превращаться в бесконечный. Зная привычку авторов копировать текст, мы нашли и исправили пару таких же мест и в других функциях. Тем не менее модули все ещё не запускались в штатном режиме, но за пару часов экспериментов мы выяснили, что если некоторые библиотеки подключить статически, а не динамически, то всё в итоге будет жить нормально. Время как раз подходило к вечеру, мы оперативно отослали Блезу, который сидел у заказчика и, заговаривая ему зубы, ждал результатов, исправленный модуль и приступили к записи на диск наработанных за последние дни файлов. Провозились с этим до семи часов вечера, а дело было в пятницу, когда народ старается уйти с работы пораньше. В зал опять зашёл менеджер, осведомился о планах на вечер и, услышав, что всё сделано, обрадовался и даже предложил подвезти нас до города.
Читатель может справедливо подумать, что пример нашей конторы не показателен. Она маленькая, да и специалистов сейчас повсеместно не хватает, они
дороги, а для небольших фирм зачастую недоступны. Однако с подобными проблемами сталкиваются практически все мои знакомые и коллеги. Если фирма с 50 % национального рынка электронных платежей вполне может работать без системы управления версиями исходного кода и дублированием таблиц в базе данных, то что же тогда говорить о стартапе…
Зато вы можете быть спокойными: без работы в ближайшие десятилетия не останетесь. Некоторые мои друзья в США жаловались на некоторую неопределённость в связи с разыгравшимся там кризисом лопнувших «дот-комов». Но вряд ли следует бояться заразиться насморком во время эпидемии чумы.
Современное софтостроение заслуженно забыто наукой. Ну а что вы хотите, если на вопрос «Почему нет науки на конференциях и в публикациях?» получаешь однозначный ответ «Никакая наука рынку не нужна»[129]. В результате на первый план выходят повара, написавшие очередную порцию рецептов приготовления пиццы и винегрета из найденных в холодильнике продуктов корпораций.
Ошибочно полагать, что такая ситуация возникла недавно. Отрицательная динамика степени полезности технических книг наблюдалась уже в начале 1990-х годов. Например, С. Дмитренко в предисловии к своему переводу известной книги Leo Brodie «Thinking FORTH. A Language and Philosophy for Solving Problems» в 1993 году писал:
Можно сказать много грустных слов о тенденциозности современной околотехнической литературы, о переориентации отечественных программистов и разработчиков с исследовательских и новаторских на чисто коммерческие работы, о складывающемся монополизме отнюдь не лучших (зато более хватких) производителей компьютеров и программного обеспечения и т. д. И все же, несмотря на эти признаки нарастающего вырождения в нашем, да и мировом компьютерном деле, я надеюсь, что подъем наступит, и мы будем его свидетелями и реализаторами.
Нынешняя «гуглизация» позволяет быстро находить недостающие фрагментарные знания, зачастую забываемые уже на следующий день, если не час. Поэтому ценность книг как систематизированного источника информации, казалось бы, должна только возрастать. Действительно, автору бессмысленно брать на себя функции интеллектуального фильтра RSS[130], составляя компиляции из содержимого чужих блогов. Кроме стоящих вне конкуренции учебников остаётся в основном только конкретизация – узкоспециализированная проработанная технологическая тема либо обобщение концептуальных наработок и практического опыта.
Но для возрастания значения книг на фоне всеобщей фрагментации знаний необходимо умение аудитории читать и усваивать длинные тексты, неуклонно снижающееся последние десятилетия.
Как-то раз сидели мы с хорошим знакомым на террасе его уютного дома и, потягивая из железных трубочек чай-мате, обсуждали, ни много, ни мало, но смену парадигмы мышления. Долгий опыт университетского преподавателя Павла Андреевича Калугина ныне обогатился добавлением в курс информатики такой эклектики, как Enterprise Java. Проблемы подобные курсы вызывают больше не у студентов, а у обладающего системным образованием и мышлением преподавателя, вынужденного каким-то образом связывать противоречивое и выстраивать логику там, где её изначально не было.
Почему же относительно легко студентам? Дело, прежде всего, в смене образа мыслей, а может быть, и восприятия самой действительности. Мир – это такая очень большая и сложная компьютерная игра, а преподаватели, соответственно, должны обучать не премудростям стратегий познания мира, а практическим приёмам, секретным кодам и даже шулерству, чтобы пройти в этой игре на следующий уровень. Этакие «мастера ключей» из Матрицы. Про то, что в игре продукты на столе появляются прямо из холодильника, тоже стоит упомянуть.
Изредка мне приходится практиковать обучение СУБД, где я столкнулся ровно с тем же явлением. Группа стажеров примерно моего возраста и старше всю неделю честно старалась вникнуть в детали, написанные мелким шрифтом после каждого слайда, уместить знания в некую систему, желательно, не диссонирующую с уже имеющейся в голове.
И напротив, аудитория примерно 20–25 лет оказалась совершенно равнодушна к пояснительному тексту. Если картинка слайда была удачной, то она более-менее откладывалась в памяти. Вдобавок, шло конспектирование некоторых случаев из моей практики с короткими кусками кода. Иное дело – лабораторные работы, когда решение находилось увлекательным методом «научного тыка». Если же метод не срабатывал, то ко мне обращались с просьбой подсказать «код доступа для прохождения на следующий уровень».
Много копий сломано в обывательских дискуссиях о так называемом клиповом мышлении, шаблонности, «плохом образовании» вкупе с апокалиптическими прогнозами и прочим. Хотя на самом деле пока непонятно, к чему приведёт тенденция в перспективе ближайших десятилетий. Во фрагментарном «клиповом» мышлении есть и свои плюсы: способность быстро решать типовые задачи, широкая квалификация и мобильность, меньшие затраты на массовое образование. Минусы тоже ясны. В апокалипсис технократии я не верю, всегда будут рождаться способные дети и существовать ограниченное число учебных заведений, дающих жутко дорогое фундаментальное образование, вроде того, что было общедоступным в СССР. Видимо, этого должно хватить на поддержку критичных технологий цивилизации и дальнейшее их развитие.
Является ли фрагментарное мышление приспосабливанием к многократно увеличившемуся потоку информации? Отчасти да, только это скорее не адаптация, а инстинктивная защита. Чтобы осознанно фильтровать информацию о некоторой системе с минимальными рисками пропустить важные сведения, нужно иметь чётко сформированные представления о ней, её структуре и принципах функционирования. Если, например, у стажера нет знаний о СУБД в целом, то курс по SQL Server – конкретной её реализации, сводится к запоминанию типовых ситуаций и решений из набора сопутствующих практических работ. Вся теоретическая часть при этом просто не проходит фильтры.
В такой ситуации альтернативой ухода от информационных потоков и некачественного образования во фрагментарную реальность является самообразование на базе полезных книг. Потому что хорошая книга – самый эффективный способ дефрагментации ваших мозгов. Если не верите, возможно, вас убедит рассказ классика научной фантастики А. Азимова «Профессия» о неудавшемся программисте.
Как вы заметили, я упомянул о полезности книг, но никакого объективного определения этому критерию не дал, хотя сам же и сетовал на недостаток науки. Не претендуя на приоритет и оригинальность, поделюсь следующими несложными правилами и эвристиками.
Простые правила чтения специальной литературы
Хороших и полезных книг в принципе не может быть много. Иначе вы посвятите все рабочее время чтению. Тут уместно вспомнить второе правило Аникеева
[12]; кстати, все три его правила стоит привести целиком. Итак, настоящий исследователь должен:
• быть достаточно ленивым. Чтобы не делать лишнего, не ковыряться в мелочах;
• поменьше читать. Те, кто много читает, отвыкают самостоятельно мыслить;
• быть непоследовательным, чтобы, не упуская цели, интересоваться и замечать побочные эффекты.
Может показаться странным, что в теме о технической книге я сослался на художественное произведение. Будучи студентом, я однажды услышал от заведующего нашей кафедры вычислительных и радиоэлектронных систем профессора и академика Михаила Борисовича Игнатьева совет, касавшийся обычной лабораторной работы, связанной с телеконференциями. Дословно он звучал так: «Я бы посоветовал Вам почитать Станиславского. Телеконференции – это большое представление, шоу…». Если рекомендацию тогда я всерьёз не воспринял, то сегодня оцениваю её как весьма полезную.
