Ознакомительная версия.
Кроме того, в настоящее время частные компании, структуры гражданского общества и технического сообщества, зачастую при поддержке государств, ведут разработку и реализацию целого ряда проектов и технологий, максимально расширяющих доступ к Интернету и беспроводным сетевым коммуникациям, а также несоизмеримо повышающих их доступность для развивающихся стран. К числу таких проектов относятся:
• фонд Internet.org, созданный Facebook с целью подключения к Сети 5 млрд человек по всему миру, и инициативы Facebook и Google по созданию спутниковых систем, систем околоорбитальных БПЛА и аэростатов, обеспечивающих возможность доступа к Сети в труднодоступных и удаленных районах;
• проекты сверхбыстрого Интернета со скоростью передачи данных от 2 Гб/сек до 10 Гб/сек (Google Fiber) и даже до 1,4 Тб/сек (BT Group) и более; данные технические решения, в частности, реализуются в рамках таких проектов, как Global Environment for Networking Innovations (GENI), а также Internet 2.
• проекты создания сетей обмена данными на основе дополняющих или альтернативных нынешнему Интернету технологических решений (сети с ячеистой топологией (Mesh Networks), технологии P2P и т. п.).
Еще более революционные идеи и решения реализуются на стыке интернет-сектора и других отраслей экономики, таких как производство и массмедиа.
Одним из примеров является развитие рынка сервисов и устройств на основе технологии дополненной реальности (англ. Augmented Reality), которое включает такие ниши, как визуальный поиск, распознавание информации, визуализация продукции и т. д. Приложениям дополненной реальности прогнозируют уровень проникновения на рынке, близкий к 100 % к 2021 г. Причем объем этого рынка уже в 2016 г. может составить порядка 5,15 млрд долл. США, в том числе 209 млн долл. США в российском сегменте.
Еще более грандиозные перспективы открывает технология трехмерной печати (англ. 3D Printing), рынок которой к 2018 г. может составлять до 2,99 млрд долл. США. Несмотря на относительно скромную оценку емкости рынка, 3D-печать обладает практически универсальным потенциалом в различных сегментах производства. В числе наиболее перспективных отраслей для внедрения технологий 3D-печати называют ВПК (производство оружия и обмундирования, узлов и запчастей для боевой техники, боеприпасов, роботов), биотехнологии (печать искусственных тканей), строительство и инженерное дело – т. е. спектр почти не ограничен. При этом уже сегодня методы 3D-печати, пока несовершенные, позволяют добиться экономии в 97 % по финансовым затратам и 83 % по времени при производстве таких объектов, как турбовинтовой двигатель (результат достигнут уже в 2011 г.).
Но самое революционное изменение, которое обещает 3D-печать в сочетании с развитием соответствующей ниши программного обеспечения и Интернета вещей – преобразование всей нынешней модели промышленного производства путем ее децентрализации и индивидуализации. По прогнозам Gartner, уже в 2016 г. средняя цена 3D-принтера упадает ниже 2000 долл. США, что сделает эту технику доступной для миллионов индивидуальных пользователей в развитых странах. К этому же времени развитие рынка ПО и виртуальных 3D-моделей, а также совершенствование самой технологии печати и расширение спектра используемых 3D-принтерами материалов позволят в домашних условиях производить значительную часть всех бытовых товаров и изделий. Несмотря на то что предприятия осваивают 3D-печать раньше конечных пользователей, рост индивидуальной продукции заложен в самом факте развития рынка изменяемых программными средствами виртуальных шаблонов продукции.
Разумеется, и 3D-печать имеет обратную сторону и порождает новые вызовы безопасности. В 2013 г. был напечатан первый функционирующий пистолет, в 2014 г. успешно печатались штурмовые винтовки, запаса прочности которых уже хватает на отстрел нескольких обойм. Потенциальный импульс получает рынок подпольного кустарного производства оружия уже на новом витке технологии. Его регулирование пока относится к числу вызовов ближайшего будущего (по крайней мере, для России), но запас времени здесь крайне ограничен. Необходимо, с одной стороны, активно осваивать эту нишу самим, в том числе в интересах безопасности; а с другой стороны – запускать экспертную проработку возможных последствий развития 3D-печати для мирового рынка вооружений, биотехники, а также сферы организованной преступности и черного рынка. Пока в России имела место одна заметная инициатива – тендер Минобороны на создание биоинженерной печени (шифр «Прометей»), объявленный 20 февраля 2013 г. и завершившийся безрезультатно 15 марта того же года. В настоящее время над проектами сходной направленности ведет работы Фонд перспективных технологий.
В результате реализации этих и других инициатив Интернет наряду с другими сетями продолжит расширять свой пространственный и географический охват. С развитием беспроводной связи пятого, шестого и последующих поколений географическое покрытие беспроводных сетей, их доступность будут расти, пока в мире практически не останется территорий, не покрытых ими. Уже в пределах 10–15 лет стоит ждать повсеместного распространения беспроводных сетей на любой освоенной человеком высоте, глубине, в сложных условиях рельефа, а также, в ограниченной степени, в межпланетном пространстве.
Таким образом, складываются социально-экономические предпосылки для фактического перехода интернет-коммуникации в статус универсального общественного блага (англ. common good).
Перспективы права на доступ к Интернету
Повсеместная, почти абсолютная распространенность Интернета в ближайшем будущем вкупе с его огромным значением в хозяйственных, экономических, социальных и собственно коммуникативных процессах как на уровне государств и корпораций, так и на уровне отдельных граждан подтолкнет формирование запроса на включение доступа к цифровым коммуникациям в список базовых прав человека.
Эта тенденция уже обозначила себя и на уровне международных организаций, и в рамках отдельных государств (см. табл. 1).
Развитие данной тенденции не несет в себе особых противоречий и не создает точек напряжения. Более того, бóльшую актуальность она представляет для развитых стран с уровнем проникновения Интернета, приближающимся к 90 %, в то время как для России и тем более развивающихся стран, где проникновение не всегда достигает 50 %, запрос на такое право пока менее актуален.
Вместе с тем учитывать его все-таки необходимо в контексте выработки политик государственного регулирования интернет-сектора. И в отсутствие кодификации права на доступ в международных документах и закрепления этого права в национальном законодательстве восприятие Интернета как одного из базовых общественных благ обусловливает необходимость поддержания максимально стабильного доступа к Сети. Отключение доступа к Интернету в масштабах региона и тем более государства переходят в глазах граждан в разряд острого кризисного явления.
Яркой иллюстрацией последствий таких ситуаций является эпизод событий так называемой арабской весны в Египте 27–28 января 2011 г., когда крупнейшие египетские интернет-провайдеры одновременно прекратили работу, оставив без доступа в Интернет 93 % всех сетей в стране. Результатом действий, приписываемых правительству Мубарака, стал резкий рост интенсивности протестов и числа их участников, возмущенных «информационной блокадой».
Таблица 1. Закрепление права на доступ к Интернету в мире
Уходя в сторону от столь радикального примера, все же необходимо отметить нежелательность включения в национальное законодательство положений, предполагающих масштабное и/или долгосрочное ограничение доступа в Сеть для большого количества пользователей. Степень зависимости от Интернета в плане получения информации и участия в коммуникации для граждан такова, что даже в кризисной ситуации подобных мер необходимо избегать любой ценой; данное обстоятельство, в частности, рекомендуется учитывать при выработке стратегии действий в кризисных ситуациях (чрезвычайное положение и т. п.).
Одновременно упрочнение статуса Интернета в перечне базовых общественных благ может способствовать привлечению дополнительного внимания и ресурсов к обеспечению стабильности работы Глобальной сети, а также обеспечению безопасности ее критической инфраструктуры.
Криптовалюты: вызовы и возможности для мировой финансовой системы
Одновременно ИКТ и Интернет создают принципиально новые технологические и инфраструктурные возможности для глобальной финансово-экономической системы. Не имеющими в истории аналогов инструментами ликвидности стали криптовалюты, суммарная капитализация (объем предложения) которых на сентябрь 2014 г. составляла порядка 7 млрд долл. США (из этой суммы более 90 % – Bitcoin) и продолжала активно расти. В правовом смысле криптовалюты, основанные на технологии блокчейна и представляющие собой распределенные пиринговые платежные системы, являются «белым пятном» для финансовой системы, национальных и международных финансовых регуляторов.
Ознакомительная версия.
