Здесь же, собственно, заложен и ответ на вопрос Лори о том, что в действительности изменилось в интернете со времен Чома или Брандса: наступил бурный расцвет и зрелость архитектуры P2P. Причём под зрелостью здесь понимается не только и даже не столько эффективность (пиринговые сети были и в девяностые годы), сколько способность системы к окончательному выживанию.
Все предшествовавшие модели цифровых наличных так или иначе должны были опираться на централизованный «монетный двор», необходимый для предотвращения жульничества с повторным расходованием средств. Но нельзя не понимать, что такой центр и отслеживаемые через него денежные резервы сами по себе создают точку краха системы через конфискацию... Было бы безответственно и крайне наивно полагать, будто централизованный монетный двор способен избежать закрытия, если такова будет цель властей.
Нет никакого сомнения, что изобретатели системы Bitcoin имеют вполне определённые политические убеждения относительно природы явления под названием инфляция, относительно того, какого рода активность является её причиной, и того, много ли доверия вызывают здесь действия центральных властей с их станками для печатания денег. Гениальность изобретателей в том, что они сумели преобразовать свои политические убеждения в работающий программный код, причём сделали это на редкость остроумно.
Продолжение следует
К оглавлению
Кафедра Ваннаха: ТМО и парад геев
Ваннах Михаил
Опубликовано 02 июня 2011 года
Трудно понять ИТ-публицистов, вступающих в противоборство с новыми устройствами, почти как семейство Лаокоона со змеями, и испытывающих примерно такие же переживания. Технологии давно достигли такого совершенства, что техника почти всегда работает так, как предполагалось. Использование её на нештатных режимах – ну, это практически стрельба из дробовика патронами с двойной порцией дроби, залитой к тому же парафином: делать не рекомендуется, но любители находились даже во времена повального политехнического образования.
Инструкции… Ну да – инструкции, песня отдельная. Ставшая немаловажным элементом веселой фантастической книжки Ольги Громыко и Андрея Уланова «Космобиолухи». Бороться с этим можно лишь путём изучения иностранных языков и пользования оригиналом. Но, поскольку спроектированные в Китае устройства — редкость, проблема небольшая. А вот концепции той науки, которую принято нынче обзывать theoretical computer science, а некогда проходившей под прозвищем «кибернетика», куда забавнее. С их помощью можно понять многое в окружающем нас мире. И не только в живой и неживой природе, но и в социуме…
Ну, вот какая в Рунете самая горячая тема в самом начале лета 2011 года? Да гей-парад. И не где-нибудь, а в Первопрестольной, в Третьем Риме, по версии старца Филофея. Про гей-парад поисковик даёт под два миллиона ссылок. Про гей-парад в Москве – почти три четверти миллиона. Да и новостные ленты серьёзнейших агентств, вроде респектабельнейшего и объективнейшего BBC, эту тему отобразили. И гей-парад как таковой. И обеспокоенность госдепартамента США «в связи с жестоким подавлением акции защитников прав секс-меньшинств в Москве». И высказывания широко известных в узких кругах правозащитников. И возмущение защитников традиционной морали.
Так почему же эта тема вдруг приобрела такой резонанс? Давайте посмотрим на это не с точки зрения морали и морализаторства, но с точки зрения «кибернетической» дисциплины, известной как Теория Массового Обслуживания (ТМО).
Теория массового обслуживания, хоть и носит сугубо коммунхозовское имя, родилась в огне Второй мировой войны. Её создали математики, привлечённые к исследованию процессов, развернувшихся на земле, в небесах и на море. Одно из важнейших понятий этой дисциплины – перегрузка системы массового обслуживания. А ею может быть, скажем, противотанковая пушка. Ну, легендарная «сорокопятка», 45-миллиметровая противотанковая пушка образца 1937 года, заводской индекс 53-К, запечатлённая в знаменитом фильме «В шесть часов вечера после войны». Она могла успешно пробивать броню германских танков ранних модификаций и присутствовала в стрелковых дивизиях РККА (по штатам 29 июля 1941 года) в количестве восемнадцати штук, по шесть в стрелковом полку.
Но вот германец пускал танки достаточно большими массами, и такое количество орудий, размазанное по участку обороны дивизии, остановить их не могло, даже при наличии хорошо обученного расчёта. (Проблем с бракованными бронебойными снарядами мы не касаемся.) Расчёту орудия надо обнаружить цель, навести и зарядить орудие, произвести выстрел, внести коррекции. Добившись попадания, продолжать огонь до уничтожения цели. А на это нужно время. И танк ведёт огонь. И прикрывающая наступление артиллерия. И кого-то намотают на гусеницы. То есть если танки сосредоточены в большем количестве, то противотанковая оборона будет прорвана, с каким бы искусством и мужеством она бы ни велась.
Аналогичные процессы разворачивались и в небе, и в морях. «Волчьи стаи» нацистских субмарин могли задавить числом эскортные корабли, нанеся тяжёлые потери охраняемым транспортам. А позже, по мере увеличения эскортных сил, фрегаты и корветы загоняли под воду и истребляли субмарину. Все эти процессы, интуитивно понятные, были сведены в систему с помощью достаточно элементарной математики. Получив прозвище теории массового обслуживания.
С использованием ТМО проектировались системы противовоздушной и противоракетной обороны. Она, вместе с Исследованием Операций, применялась в ходе холодной войны при создании стратегических сил, на десятилетия обеспечивших отсутствие Большой Войны. Ну а в информационную эпоху они нашли применение и в информационных процессах, и в интересах государств, и для частных нужд.
Тут обратимся к ещё одной дисциплине, возникшей примерно тогда же, в эпоху первых Боевых Информационных Постов и насыщенных приборами приборных панелей аэропланов, – инженерной психологии. Одной из аксиом этой дисциплины стало «правило семёрки»: человек в состоянии следить за семью переменными, ну плюс-минус два, то есть от пяти до девяти. Все, что больше – будет откинуто, упущено.
И вот представим себе: мы берём и начинаем кормить потребителя информацией. В Москве готовится гей-парад. Геи готовятся к параду. Передовая общественность поддерживает геев. Чиновники не в восторге от гей-инициативы. Общественные организации выступили против гей-парада… Масса информации. По самым различным каналам. И что самое смешное — не имеющей никакого отношения к жизни большинства людей. И к тому же ничего не прибавляющей к образу мира.
Ну что, кто-то не знает, что секс-меньшинства существуют с древнейших времён (нет, ну мальчик, прочитавший «Швейка», не знал, кто же такие эстеты и кто такие гомосексуалисты…)? Ну что, проблемы секс-меньшинств затрагивают многих? Вряд ли, на то они и меньшинства. Да и кому какое дело, кто как кувыркается и как играет в чехарду…
Но объём внимания у людей ограничен. И если идёт информация о гей-параде, его организации, его друзьях и его противниках, то значит, не идет какой-то другой информации. Какого в этом году можно ждать урожая и сколько будет стоить тривиальная гречка. Что произойдёт с главной международной резервной валютой – долларом. Какая участь постигнет вторую резервную валюту – евро в связи с ожидаемыми полупромышленными дефолтами ряда стран ЕС. Как всё это повлияет на золотовалютные резервы нашей страны. На реальные цены и реальные зарплаты. Что гражданам России ждать от переговоров о вступлении в ВТО. Чем озабочен потенциальный обладатель ещё одной мировой резервной валюты – Китай.
А ведь жизнь людей определяется именно этими процессами, внимание к которым привлекается весьма слабо. Ну то ли дело геи! То ли дело их игрища с оппонентами. То ли дело недостаточно ласковое обхождение правопринудителей. Вот об этом легко и интересно писать и говорить!
Социальные процессы? А что, закрытие земских ещё больниц в старых купеческих городах, больниц 1950-х годов в заводских и шахтёрских посёлках, в сёлах – это не социальный процесс? А вот он, в отличие от публичных игрищ с сотоварищем по полу, внимания правозащитников не привлекает. И Госдеп на него не реагирует. Хотя Право на жизнь вроде всё ещё фигурирует во Всеобщей Декларации Прав Человека.
Кстати, столичные жители зря недооценивают эти процессы: летом они ломанутся вывозить на дачи своих детишек и тёщ, и куда тех повезут в случае пореза, укуса, гипертонического криза – в больничку за сотню вёрст? А что если девочки, кончившие пед в губернском городе, в этом же губернском городе спустя год после защиты диплома получают по четыре тысячи рублей (каждый месяц) – это как, не скажется на Праве на образование? Но и на это плевать и прессе, и правозащитникам. То ли дело секс-меньшинства!
