Но в целом это дела не меняет, так как технологии генерации дорвеев тоже не стоят на месте. И в рамках существующих критериев релевантности (содержание страниц + индексы цитирования) решить эту проблему, похоже, принципиально невозможно.
Где же выход? Видимо, только в признании факта, что «искусственный интеллект» поисковиков не выдержал столкновения с естественным интеллектом веб-мастеров и оптимизаторов и в обращении к человеческим оценкам релевантности.
Судя по последним заявлениям, именно в этом направлении начал двигаться Yahoo!, планирующий радикально улучшить поиск за счет использования своего 90-милионного сообщества пользователей. Посмотрим, что из этого получится…
Можно, конечно, представить себе следующий виток оптимизационных и спам-поисковых технологий – на сей раз социальных, – но это, вероятно, будет сильно дороже, чем сейчас. И может быть, наконец, дороже, чем честная покупка рекламы в поисковиках.
Я довольно давно подписан на «Яндексе» на рассылку, которая уведомляет о новых проиндексированных страницах с упоминаниями моих проектов. И где-то с год назад я стал обнаруживать в массовых количествах какие-то странные каталоги на странных доменах типа uuu.pp.com.ua, «дерущие» в совершенно неудобоваримом виде информацию с Медпром.ру. Зачем это делается, я тогда не понимал.
А недавно, например, я хотел найти информацию об обещанном в Доме Журналиста концерте Щербакова. Набрал в «Яндексе» «сайт Дома Журналиста». Первые две страницы пестрели «левыми» ссылками на странных доменах, и только на третьей я обнаружил искомое.
Да и большинство пользователей Интернета уже наверняка сталкивались с подобными ситуациями.
Идеи: Верны, следовательно опасны
Почти двенадцать месяцев назад, в одном из первых номеров 2005 года, мы опубликовали подборку ответов американских ученых, писателей и журналистов на вопрос «Во что вы верите, хоть и не можете доказать свою правоту?». Вопрос был задан редактором американского сетевого альманаха Edge Джоном Брокманом (John Brockman), который выложил все ответы на сайте edge.org, а несколько месяцев спустя скомпилировал из них книгу «What We Believe But Cannot Prove: Today’s Leading Thinkers on Science in the Age of Certainty».
В этом году традиция новогодних опросов Edge была продолжена. На сей раз у участников (а точнее, соавторов специального выпуска Edge) спросили, в чем заключается их «опасная» идея. Понятно, что для каждого ученого опасной является ошибочная теория, способная подорвать его репутацию, но речь в данном случае идет о другом – о теориях, которые опасны именно потому, что верны. В чем заключается опасность, является ли она социальной или этической или еще какой-нибудь – должны были решать сами отвечающие.
Подборка ответов получилась очень любопытной. Во-первых, выяснилось, что физики – кто бы мог подумать – превосходно разбираются в биологии (по крайней мере, опасных идей на эту тему у них хватает), биологи – в психологии, а психологи, журналисты и писатели одинаково хороши почти на любом научном фронте. Во-вторых, некоторые «опасные» идеи нам опасными вовсе не показались – все-таки Россия гораздо менее религиозная страна, и предположения об отсутствии души или Великого Зодчего здесь вряд ли кого-то удивят (даже верующие неоднократно сталкивались с атеистической аргументацией). Точно так же далеки от нас и распри эволюционистов со сторонниками теории Разумного Творения (в ответах эти дебаты нашли свое отражение, но в нашей подборке для них места, к сожалению, не хватило).
С любезного разрешения редакции Edge мы публикуем сокращенный перевод некоторых ответов. Мы постарались сделать некий срез, публикуя как дополняющие реплики (Брукс и Девлин, Трехуб и Саббах), так и противоречащие друг другу оценки одних и тех же идей (Курцвайл и Холтон). Тем не менее полной картины эта публикация не дает; к тому же в некоторых случаях ради экономии нам пришлось урезать ответы, убрав из них аргументы и оставив только конечные выводы (Ширки). Поэтому всех заинтересовавшихся отправляем к полной версии, которая выложена на сайте Edge.
Мы одни во Вселенной
Родни Брукс (Rodney Brooks), директор лаборатории ИИ в МТИ
Больше всего меня тревожит то, что спонтанное превращение неживой материи в живую может оказаться крайне маловероятным событием. Нам известно, что однажды такое случилось, но что, если в ближайшие десятилетия мы получим доказательства, что этот переход случается очень редко?
Вряд ли нас слишком удивит то, что мы одни в Солнечной системе, но осознание нашего одиночества в Галактике или – того хуже – во всей Вселенной может ввергнуть нас в пучину отчаяния и снова заставит искать спасения в религии.
Мы совершенно одиноки
Кит Девлин (Keith Devlin), математик
Разумные живые существа не более чем сиюминутный каприз Вселенной. Возможно, во Вселенной и существует жизнь, но вряд ли она обладает саморефлексирующим сознанием. Нет ни Бога, ни Разумного Создателя, ни высшей цели, оправдывающей наше существование.
Лично меня наше одиночество не особенно угнетает, однако многие могут зайти очень далеко, убеждая себя в обратном.
Концептуальная химера
Джон Аллен Паулос (John Allen Paulos), математик
Неверием в высший разум сегодня никого не удивишь. Куда радикальнее усомниться в собственном существовании – предположив, что мы всего лишь не очень хорошо интегрированные формальные сущности, использующие для удобства ярлыки типа «Миртл» или «Оскар». Довольно опасная идея. Конечно, первенство тут принадлежит Юму или Будде – они отрицали привычное нам понятие личности как чего-то неизменного и внутренне присущего человеку, предпочитая определять "я" как постоянно изменяющийся набор представлений, ощущений и предпочтений.
Если это представление станет общепринятым – возможно, благодаря исследованиям в нейробиологии, когнитологии, философии и т. п., – его эффект на общество трудно предсказать (по крайней мере, так кажется одному из наборов представлений, ощущений и предпочтений).
Демократия на исходе
Хаим Харари (Haim Harari), физик
Возможно, будущие историки отметят, что демократия – всего лишь столетний эпизод в истории человечества. Она исчезает. Это печальная, действительно опасная, но очень реалистичная идея (или, точнее, предсказание).
Размывание границ, международная коммерция, слияние экономик, постоянный поток информации и множество прочих особенностей современного общества – все ведет к созданию наднациональных структур. Если экстраполировать этот необратимый тренд, то окажется, что целая планета станет единым политическим образованием. Но очевидно, что у антидемократических сил в этом образовании чистое большинство. И согласно демографическим паттернам, с каждым днем «антидемократов» будет все больше и больше. В демократических странах население растет медленно, а то и вовсе убывает, тогда как антидемократичные и необразованные общества растут очень быстро (тот же процесс происходит и на уровне семей в демократических странах – чем выше образование, тем меньше детей, и наоборот). Это означает, что и на индивидуальном, и на национальном уровне чем больше людей вы представляете, тем меньше реальных экономических сил стоит за вами. В экономике, основанной на знаниях, количество рабочих рук не имеет особого значения, и ситуация получается еще более недемократической, чем в индустриальную эпоху. Восходящая мобильность[Восходящая мобильность – изменение социального статуса в сторону повышения] – как людей, так и наций – пока нейтрализует этот фактор, однако если рассматривать планету в целом, то ясно, что демократия обречена.
Под силу ли нам придумать новую, лучшую систему? Возможно. Но этого не случится, пока мы не признаемся себе в возможности существования политической системы, лучшей, чем демократия. Нынешняя политкорректность не позволяет говорить такие вещи вслух. Из-за этого запрета мы можем прийти к некой форме тоталитаризма, которая, конечно, будет отличаться от империализма, колониализма или феодализма, но не станет более справедливой. С другой стороны, открытое и честное обсуждение этих вопросов может привести либо к мировой революции в образовании неимущих слоев населения (что сохранит демократию), либо к осторожному поиску справедливой (повторяю, справедливой) и лучшей системы.
Современная наука – всего лишь продукт биологии
Арнольд Трехуб (Arnold Trehub), психолог
Все, что составляет корпус современной науки, не более чем продукт биологии. И самые простые, и самые сложные научные идеи – относительность, квантовая теория, теория эволюции – порождены и неизбежно ограничены человеческой биологией. Это означает, что познание не безгранично.
Человеческий мозг не способен постичь Вселенную
Карл Саббах (Karl Sabbagh), писатель, телепродюсер
