Не обошлось и без кровопролития. В Сомали погибла католическая монахиня, участвовавшая в распределении гуманитарных грузов. Увы, это тоже реалии Востока — стало чуть ли не традицией наказывать за чужие “прегрешения” тех, кто приехал, чтобы взвалить на себя бремя помощи местным беднякам.
Началось повторение пройденного. По мнению наблюдателей, “по силе эмоций “папский скандал” достиг уровня предыдущего “карикатурного скандала” (“Коммерсантъ”, 25.09.2006).
Ситуацией поспешили воспользоваться руководители европейских держав, изрядно подпортившие в феврале отношения с исламским миром. Теперь они попытались “отыграть назад”. Президент Франции Жак Ширак, не называя Бенедикта ХVI, фактически выговорил ему: “Нужно избегать всего, что провоцирует напряжённость между народами и религиями, и не смешивать ислам, великую религию, с радикальным исламизмом — деятельностью совершенно другой политической природы” (“Коммерсантъ”, 19.09.2006).
На этом фоне достойно выглядела позиция Ирана. В отличие от французского коллеги, президент Махмуд Ахмади Нежад выступил в роли миротворца: “Я уважаю папу, равно как и всех людей, заинтересованных в мире и справедливости. Я слышал от него, что его слова были неправильно истолкованы” (“Коммерсантъ”, 25.09.2006).
Бенедикту ХVI пришлось по сути дезавуировать собственное высказывание. “Эти слова на самом деле были цитатой из средневекового текста, которая совершенно не отражает моё личное мнение”, — повторял он (“Коммерсантъ”, 18.09.2006). Папа пригласил послов 22 мусульманских стран в свою летнюю резиденцию, где призвал к диалогу между исламом и христианством.
Попытками оправдаться ознаменовался и визит понтифика в Турцию. Стамбул встретил Бенедикта ХVI массовыми протестами. По улицам прошли 25 тысяч исламистов, продемонстрировав рулон длиной 50 (!) метров с миллионом подписей противников визита (“Коммерсантъ”, 29.11.2006).
Обстановка не слишком благоприятствовала поездке. Согласно опросу, лишь 16% граждан Турции положительно относятся к христианам (ещё в 2004 году таких было 31%). Две трети опрошенных считают жителей Запада “жестокими, эгоистичными и фанатичными” (там же).
Действия властей вполне соответствуют такому настрою. Как раз во время пребывания папы в Турции проходил суд над двумя местными христианами (“Независимая газета”, 28.11.2006). Бенедикт ХVI счёл за лучшее не вмешиваться, ограничившись упоминанием о “нелёгком положении христианского меньшинства” (“Независимая газета”, 1.12.2006).
Кульминацией стало посещение понтификом мечети султана Ахмета. Бенедикт ХVI молился рядом с муфтием Стамбула, и его лицо было обращено в сторону Мекки! Только после этого турецкие газеты вышли с заголовками “Папа получил прощение” (“Независимая газета”, 6.12.2006).
Осенний скандал показал, что цивилизационный маятник качнулся в другую сторону. Да так резко и грозно, что едва устоял такой безусловный авторитет, как глава католического мира. В отличие от февраля, в сентябре нападающей (и весьма агрессивно!) стороной стала мусульманская умма. Фактически она наложила запрет на любое негативное упоминание об исламе, даже если оно согласуется с историческими фактами. В конце концов чем же, как не м е ч о м, была сокрушена православная Византия?
Связывая других обетом молчания, сами имамы не сдерживают себя, говоря о западных “крестоносцах”. Поделом, если вспомнить, что натворил на Ближнем Востоке Буш, объявивший вторжение в Ирак “новым крестовым походом”. Полагаю, правда навредить не может — как бы она ни была резка. Но в з а и м- н а я правда. А не о д н о с т о р о н н е е идеологическое разоружение христианства, как предлагают сегодня некоторые мусульманские лидеры, вдохновлённые победой в “карикатурной войне”.
Провокация, задуманная на Западе, в итоге нанесла удар по его же позициям. Ничуть не сожалею об оскандалившихся кощунниках! Но, почувствовав свою силу, мусульманская улица перешла в наступление, которое нелегко будет остановить на границе, где начинается несправедливость уже по отношению к христианству. И не только западному.
Противостояние продолжается.
(Продолжение следует)
P. S. Когда глава уже была в печати, из Франции пришло сообщение: в Париже началось рассмотрение иска мусульманских общин против юмористического журнала Charlie Hebdo, перепечатавшего карикатуры (”Коммерсантъ”, 8.02.2007). Из Дании на процесс приехал главный редактор ”Юлландс-постен”. Кандидат в президенты Франции от правых сил еврей Никола Саркози прислал в суд письмо, где заявил о поддержке журнала. Газета “Либерасьон” в знак солидарности с коллегами вновь перепечатала провокационные рисунки.
…А в тропических водах Персидского залива накипает новая война. На этот раз — настоящая. Возможно, ядерная.
Соединённые Штаты чуть ли не каждый день выступают с обвинениями в адрес Ирана. К его берегам направлены два американских авианосца с сотнями самолётов на борту.
Ветеран американской политики З. Бжезинский изложил вероятный сценарий вторжения: “…После провала попыток американцев нормализовать обстановку в Ираке Белый дом обвинит в этом Тегеран, далее последует теракт, в котором также обвинят иранские власти, и США нанесут удар “в оборонительных целях” (”Коммерсантъ”, 3.02.2007).
Осуществится ли эта затея, возможно, станет известно ещё до выхода номера в свет.
С именем В. Г. Распутина связаны высшие достижения журнала “Наш современник”. Валентин Григорьевич пришёл в редакцию молодым провинциалом, только начинающим путь в литературе, но был сразу же замечен главным редактором С. В. Викуловым. С тех пор все основные произведения Распутина, принесшие ему всемирную известность, публиковались в “Нашем современнике”. Неординарные, насыщенные острейшей проблематикой, они нелегко проходили цензуру, но вызывали восторженные отзывы критики и любовь миллионов читателей. Среди поклонников писателя немало его коллег по перу, а ведь известно, что завоевать любовь профессионалов особенно трудно. Заметки некоторых из них, приуроченные к юбилею Валентина Григорьевича, мы публикуем.
Читать Распутина, слушать Россию
При мысли о писателе Распутине невольно приходит — и не в одну, наверное, голову — образ могучего лиственя из “Прощания с Матёрой” — “неохватного… цельного и литого… отовсюду заметного и знаемого всеми”. Подобно древу-исполину, питаемому соками родной земли, давшей силы взметнуться вверх, в самое поднебесье, русский писатель-сибиряк вобрал в себя животворные токи своей родины, идущие от могучей, суровой, но и щедрой на красоту и богатства сибирской природы, кряжистых людских характеров, самобытного языка, созданного народом, более трех веков назад обжившим берега Ангары-реки.
С начала 70-х годов прошлого века имя Распутина зазвучало на весь мир. Будущее укажет, в каком из высоких рядов стоять этому имени, уже принадлежащему классической литературе — доказательства давно приведены, — мы же должны говорить сегодня об очевидном для нас, о том, что заставляет перечитывать страницы давних повестей писателя и с интересом ожидать новых.
Мы должны говорить о Распутине-прозаике — художнике огромного дарования; Распутине-публицисте, и здесь надо иметь в виду не одну, а по меньшей мере три плодотворные ветви: художественно-краеведческие очерки о Сибири, очерки религиозно-исторические и статьи, беседы, интервью о наболевшем, сегодняшнем. Сюда можно прибавить и Распутина — литературного критика, поскольку его предисловия к книгам писателей-современников содержат и оценки творчества, и размышления о литературе.
Надо говорить и о Распутине — общественном деятеле, опоре патриотических сил России, России, не делимой на советскую и постперестроечную. Здесь же, на своей малой родине, Валентин Распутин — личность неоспоримо влиятельная для ее культурной и духовной жизни.
Как, из чего возрос, сложился, явился такой писатель?
Внешняя линия его судьбы вполне обыкновенна.
Родился в поселке Усть-Уда Иркутской области 15 марта 1937 года. Детство прошло в деревне Аталанка, имевшей лишь начальную школу. Среднюю окончил в Усть-Уде и в тот же год поступил на историко-филологический факультет Иркутского государственного университета. В годы студенчества с некоторыми из однокашников — а учились в одно время с Распутиным будущие писатели А. Вампилов, Е. Суворов, К. Балков, А. Румянцев, Ст. Китайский — подрабатывал в газете “Советская молодежь”. После окончания университета трудился на Иркутской студии телевидения — редактором, затем в красноярских газетах — литсотрудником, спецкором. В группе молодых дарований был замечен на Читинском семинаре 1965 года, опубликовался в Москве. В 1966-м, вернувшись из Красноярска в Иркутск, ушел на литературную работу. Тоже не один — на это отваживались и другие.
