В заключение необходимо отметить, что было бы совершенно неверным считать, будто абсолютно все начальники в среде высшего руководства Пентагона и разведсообщества США разделяют единую точку зрения на данную проблему и на то направление, в котором она развивается. Имеется масса свидетельств тому, что среди этих людей немало и таких, кто имеет существенно иные взгляды. Но вот только высказываются все они уже после того, как оставляют высокие государственные посты.
В первых числах августа на известной хакерской конференции BlackHat-Defcon в Лас-Вегасе одним из основных докладчиков выступал отставной генерал Майкл Хейден (Michael Hayden). Последние десять лет, вплоть до 2009, Хейден последовательно занимал посты директора АНБ, директора ЦРУ и первого замдиректора национальной разведки. Доклад же его на конференции в целом был посвящен горячей теме кибервойны. Причем особый акцент в своем выступлении докладчик сделал на том, что Соединенным Штатам следует заранее определиться с правилами, регулирующими атаки против сетей других государств. А оформлением такой определенности могло бы стать некое международное соглашение о запрете на выведение из строя банковско-финансовых сетей и электросетей индустрии энергетики.
По свидетельству Хейдена, нынешние правила поведения на электронном поле боя по-прежнему всё ещё слишком расплывчаты, даже после того, как министерство обороны весной прошлого года создало Киберкомандование США. Эта новая организация облечена полномочиями, позволяющими вооруженным силам США проводить "полномасштабные военные операции в киберпространстве, обеспечивающие действия во всех прочих областях", что включает в себя и уничтожение электронной инфраструктуры противника столь же разрушительно, как бомбардировщик B-2, к примеру, уничтожал бы электростанцию.
Но даже официально объявленная кибервойна может иметь правила, отличающие её от традиционных боевых действий, предупредил Хейден. Одним из вариантов учета этого обстоятельства, по его мнению, стали бы шаги крупнейших и наиболее влиятельных государств, вроде групп G8 или G20. Эти страны могли бы подписать совместное соглашение, декларирующее, к примеру, что "киберпроникновения в любую (финансовую) сеть являются настолько катастрофическими для международной финансовой системы, что по серьёзности ущерба подобны применению химического оружия – то есть никто и никогда не должен их применять".
Другим вариантом для сообщества наций была бы декларация о том, что "за пределами настоящих физических атак в официально объявленных конфликтах, атаки типа отказ в обслуживании никогда не разрешаются, абсолютно запрещены и никогда не предпринимаются". А международный консенсус наций по этому вопросу, соответственно, подобного рода кибератаки мог бы свести на нет, считает Хейден, потому что создались бы условия, когда "нации не делают этого сами и не позволяют этому происходить из их суверенного пространства".
Примерно к тому же самому — к многостороннему договору о безопасности в киберпространстве — все последние годы, как известно, энергично призывает Россия (см. материал "Признаки согласия"). Вполне очевидно, что эти куда более здоровые идеи находят сторонников даже в Пентагоне и разведсообществе США. Не говоря уже обо всех прочих странах, лишенных амбиций мирового доминирования. Поэтому было бы намного естественнее, если бы международное сообщество конструктивно откликнулось на официальные российские инициативы, а не на "Киберстратегию 3.0".
Но большая политика, увы, нечасто ходит естественными путями. В особенности, когда её диктует военно-промышленный комплекс.
Василий Щепетнёв: Как у всех
Автор: Василий Щепетнев
Опубликовано 01 сентября 2010 года
Знакомиться с новостями, следить за миром, когда канал интернет-связи тонкий, но дорогой - дело достаточно канительное. Убираешь изображение, звук, и всё равно что-то загружается, загружается, загружается. Семь элементов, пятнадцать, сорок девять... Всего-то страничка содержит текста на пять килобайт, а израсходовано пятьсот двадцать пять. И потому вместо тридцати-сорока страничек новостей обходишься десятком. Поневоле оказываешься на голодном пайке, когда вместо гигабайта в сутки вынужден довольствоваться десятью мегабайтами. Что-то пропускаешь. Постишься.
Когда я увидел заголовок "Стартовала экспедиция на Марс", то решил: вот оно! Свершилось! Как в советские времена, когда полёты готовили в обстановке строжайшей секретности, а потом радовали все прогрессивное человечество. Включишь телевизор, а там торжественное "Человек Страны Советов в космосе!"
Вот и на Марс, оказывается, полетели! Дождался! А то американцы, понимаешь, трубят, готовятся, а мы храним гордое молчание.
Все это я думал пока грузилась страница, а когда вник в суть, лишь вздохнул. Речь шла об эксперименте, имитации полета. Тоже дело нужное, конечно, но, во-первых, таковой уже был много лет назад, а во-вторых, имитация без невесомости - это и не имитация вовсе, а так... освоение выделенных средств. Нет, реального полета я не дождусь, увы.
Лететь на Марс, используя существующие двигатели, - всё равно, что охотиться на тигра-людоеда с одним патроном в ружье. Любая ошибка, любая случайность, любой промах - и смерть. Гептил и амил - это звучало в двадцатом веке (вернее, не звучало по причине секретности, вот даже словарь текстового редактора их не знает), но для дальнего космоса нужен двигатель с КПД на порядок выше. Нет таких двигателей.
Я, конечно, надеюсь, что в обстановке все той же строгой секретности готовят что-то замечательное, космические корабли будут летать активно, разгоняясь, останавливаясь и маневрируя без оглядки на топливный бак, достигая скорости в пятьдесят, а то и в сто пятьдесят километров в секунду. Но покамест это лишь мечты, которые станут былью неизвестно когда. Если станут вообще.
Прогресс - штука неясная, возьмёт и остановится. Вот уже век автомобиль обходится двигателем внутреннего сгорания, никакой революции, дизельный двигатель тоже с седой бородой. Электромобили - игрушки, не подходящие для наших дорог, и, опять же, не новость. Сейчас производство автомобиля больше зависит от дизайнера, нежели от техника-инженера. Новая модель отличается от старой формой, цветом, обивкой, но не производительностью двигателя.
Скоро, опасаюсь, и новый компьютер будет превосходить старый не в пять раз, а на пять процентов - и ещё хорошо, если на пять. Но это отнюдь не повредит отрасли. Люди будут покупать новые модели не потому, что они производительнее, а потому, что с этого года в моде деревянные корпуса, приятные и на вид, и на ощупь, а иметь компьютер с алюминиевым корпусом - позорище и стыдоба.
Родители уже сейчас готовятся к тому, что в сентябре любимое дитя начнет ныть: мол, у всех в классе теперь iPhone 4, одно оно, дитя, ходит с iPhone 3G, и потому выглядит на фоне всех чучелом и нищебродом. Что ж, если оно не может быть, как все, ничего не поделаешь, жизнь не удалась со старта, приходится сойти с круга. Такую песню ("этот стон у нас песней зовётся") будет петь каждый одноклассник, и родители, если не все, то многие, сдадутся, куда ж им деться.
Желание, чтобы у ребенка было, как у всех иногда перерастает в манию и толкает к самым невероятным поступкам - смене профессии, гражданства и сексуальной ориентации. Некоторые идут в шпионы. Самые отчаянные даже берут банковские кредиты.
А одежда? Разве её покупают потому, что старая сносилась и более не греет и не защищает? Нет, бывает и такое, но чаще причина приобретения обновки - "будут носить длинное и широкое". И прежняя куртка, костюм или юбка, вполне ещё добротные и приглядные, будут висеть в шкафу, пока моль не сожрет, или выброшены на помойку, поскольку недостаточно длинны и широки. Не как у всех.
Понятно, что финансовая стесненность заставляет идти на компромиссы: Эллочка-Людоедка, не имея возможности носить норковый палантин, красит мех кролика зеленой акварельной краской, родители не купят чаду iPhone 4, но пообещают купить сразу iPhone 5, а подготовка к полету на Марс сводится к ролевой игре. Но какое-то утешение - "как у всех" - подобные замены могут принести.
Промзона: Коляска-трансформер
Автор: Николай Маслухин
Опубликовано 01 сентября 2010 года
Что делать с коляской, когда ребенок подрастет? Дизайнеры Цзон Хайдон и Баэ Цзюнсюн считают, что современная коляска должна меняться вслед за ребенком и отвечать потребностям нескольких возрастов. В результате на свет появилась коляска-трансформер Babyoom, которая подойдёт как грудничку, так и ребёнку до 6 лет.
Пока малышу не исполнится три года, Babyoom используется как обычная коляска или удобное переносное сиденье. В возрасте от трёх до шести лет Babyoom может стать детским велосипедом или тележкой для походов по магазинам.
