Михаил Рогожин
Богатых убивают чаще
Евгений подошел к серому вытянутому вдоль Садового кольца зданию бывшего международного пресс-центра, в котором теперь находился клуб «Up and DAUN» и ресторан «Три пескаря». Слегка поежился, втянул голову в воротник кожаного пальто и тревожно осмотрелся по сторонам. Москва со свойственным великому городу безразличием никак не отреагировала на его появление. Любой человек, рискующий передвигаться по тротуарам Садового кольца пешком, неизбежно превращается на фоне громадин домов и несущихся четырехколесных сверкающих монстров в легковесное насекомое. Евгений не стал исключением. Как всякий среднестатистический москвич, он больше привык к духоте и толчее в метро, к усталым скучным лицам сограждан, выражающих покорную терпимость к себе подобным. Ежедневный заученный маршрут от дома до работы и обратно вбирал в себя все пространство Москвы, и поэтому сейчас Евгению казалось, что он попал в какой-то неведомый ему город-призрак, существующий по чужим неземным законам.
Самыми впечатляющими чудовищами этого мира являлись автомобили. Некоторые из них сворачивали с кольца и замирали возле входа в престижный клуб. В основном «Мерседесы», «Саабы» и «БМВ». Из их затемненного чрева выскакивали здоровенные парни в длинных черных пальто. Тяжелыми свинцовыми взглядами продавливали пространство до стеклянных дверей и только после этого слегка раздвигались в стороны, пропуская вперед вальяжных владельцев припарковавшихся авто. Те важно шествовали мимо Евгения, глядя себе под ноги. Как он ни пытался разглядеть их лица, ничего не получалось. Его присутствие нервировало охранников. Чтобы не навлекать на себя неприятностей, он предупредительно вынул руки из карманов, давая понять, что не замышляет никаких террористических деяний. Лишь иногда незаметно поглядывал на часы, для чего приходилось приподнимать левую руку. Стрелки упорно не хотели приближаться к трем часам дня. Никогда еще Евгений не ожидал с таким трепетом и нетерпением. Через несколько минут должно было произойти чудо. И он свято верил в неотвратимость этого события.
Судьба и раньше была благосклонна к Евгению. Но за последний месяц он вдруг потерял веру в свою везучесть. Поддался панике и впал в самую настоящую депрессию. Случилось это в тот момент, когда начальник отдела загранпоставок фирмы «Главцемент» вызвал его в кабинет и кратко сообщил о том, что он уволен. Несколько африканских стран отказались от закупок российского цемента, и опытный специалист Евгений Архипович Петелин оказался не нужен. Нельзя сказать, что беда пришла ниоткуда. В течение нескольких лет руководство «Главцемента» планомерно избавлялось от лишних работников. Кольцо вокруг Евгения сужалось, но он старался этого не замечать, убеждая себя в собственной незаменимости. Ведь в фирме он работал с самого ее основания, произошедшего после развала министерства стройхимматериалов СССР. После беседы с начальником отдела Евгений безропотно забрал трудовую книжку, конверт с шестьюстами долларами окончательного расчета и, совершенно не представляя, как жить дальше, на полном автопилоте отправился домой — в маленькую комнатушку, доставшуюся ему после развода с Милой.
Наблюдая за подъезжавшими бизнесменами, Евгений ловил себя на мысли о печальной несправедливости человеческого существования. Какая мистическая сила одних усаживает в «Мерседесы», а других выбрасывает на улицу? Ведь те, кто стремительно скрывался за дверями престижного клуба, были не умнее и не талантливее Евгения. Скорее, наоборот. Но так уж повелось — в бизнесе ловкий нанимает умного. Нравственный закон, который культивировали в себе завсегдатаи московских интеллигентских кухонь, стал тем непреодолимым порогом, о который с треском разбивались умные головы.
Почти все знакомые Евгения ушли в бизнес. Начинали с перепродажи всего подряд и в конце концов разорились. Он посмеивался над их потугами. А заодно и над теми, кто вкладывал деньги в «Чару», «Тибет», «МММ». Евгений считал, что единственным гарантом стабильности может быть государство. Поэтому дорожил своей работой, хотя и получал не более шестисот «зеленых» в месяц.
Уволили его без намеков на будущее сотрудничество. В первые дни тешил себя надеждой, что специалист его уровня не пропадет. Но каждый последующий телефонный разговор с просьбой взять на работу больно ударял по самолюбию даже не самим отказом, звучавшим в ответ, а той безразличной интонацией, с которой он произносился.
Убедившись в тщетности попыток, Евгений стал обзванивать старых друзей, умудрившихся зацепиться в большом бизнесе. Но ни с кем из них поговорить не удалось. Каждый раз он натыкался либо на бездушный голос автоответчика, либо на вялую рассеянность секретаря. И лишь когда черные мысли одолели его окончательно, в голову пришла нелепая мысль позвонить Артему Давыдову. Знакомством с ним Евгений гордился и при каждом удобном случае вспоминал, как они сидели за одной партой с пятого по десятый класс. Это производило впечатление, ибо Артем Давыдов возглавлял крупнейший коммерческий банк. Никакого отношения к нынешнему банкиру Давыдову Евгений не имел. Их пути разошлись сразу после выпускного вечера. Какое-то время они еще перезванивались, изредка встречались, даже участвовали в одной пьяной групповухе. Но вскоре окончательно забыли о существовании друг друга…
Дрожащей рукой Евгений набрал номер телефона, выуженный из старой записной книжки.
— Кто это? — раздался глухой женский голос.
— Ариадна Васильевна? — как можно любезней спросил Евгений.
— И что?
— Я — Женя Петелин… помните такого? Мы с Артемом учились в одном классе.
— Ах, Женечка?! Петелин?! Еще бы тебя не помнить! Ты же Артему шевелюру испортил.
Евгений вспомнил, как в пятом классе засунул в черные кудри товарища детскую механическую игрушку «Дюймовочка» и несколько раз нажал на рычажок. Железные лепестки цветка раскрылись, и маленькая фигурка девочки завертелась вокруг своей оси, накручивая на себя жесткие волосы. Артем взвыл от боли. Евгений, испугавшись, попытался высвободить игрушку, но ничего не получилось. Пришлось бежать к Ариадне Васильевне, которая едва не упала в обморок от увиденного. Вооружившись ножницами и причитая на весь дом, она вырезала игрушку вместе с клоком волос, после чего повела понурившегося Артема в парикмахерскую, где его остригли, оставив лишь кучерявый чубчик.
И надо же было, чтобы в такой ответственный момент старуха вспомнила именно этот случай. Евгений понял, что позвонил некстати, и тяжело вздохнул.
— Это хорошо, когда человек переживает, — одобрила Ариадна Васильевна и продолжила без всякого осуждения: — Ах, какие у Артема были кудри! Помнишь? Смоль! Он был похож на херувимчика… а теперь одни воспоминания. Осталось несколько пучков и те по бокам. Но банкирам лысина положена.
— Да, да, — поддакнул Евгений, хотя и не мог представить Артема лысым.
— Вы давно не виделись? — более дружелюбно поинтересовалась старуха.
— До него теперь не добраться. Сколько раз пытался дозвониться, но тщетно, — соврал Евгений.
— О, Артем всем нужен. Сколько народа его одолевает! Без конца приходится менять номера телефонов… Тяжелая у него жизнь. Вокруг какие-то странные люди, женщины… Ты бы ему посоветовал почаще бывать дома… — в свою очередь тяжко вздохнула Ариадна Васильевна, — ты ведь был хорошим мальчиком.
У Евгения затеплилась надежда
— Вот и хочу с ним повидаться. Но как это сделать?
— А я тебе дам номер мобильного! — легко откликнулась обеспокоенная мамаша и тут же спохватилась. — Ой, он же предупредил, чтобы никому… но ты же друг детства… тебе можно. Только не говори, что узнал от меня!
Так в записной книжке Евгения появился телефон Артема Давыдова.
* * *
Артем узнал его сразу. Перебил после первых же робких фраз:
— Помню я, помню! Сидели вместе! Да, ха-ха, как сиамские близнецы, ха-ха, за одной партой! Эх, давно это было. Телефон мать дала? Нет? Врешь, забудь его навсегда. Слушай, мне воспоминания по херу. Ну, все мы были детьми… такое с каждым случается. Ах, где то шикарное детство? О, времена были! Девки давали бескорыстно… Да… обойдемся без лишних соплей. Я дам тебе десятку и похороним наши воспоминания навсегда. Договорились? Нет, ты не понял! Даю десять тысяч баксов, и с ностальгией заканчиваем. Только не благодари и не уверяй, что отдашь. Больше ничем помочь не могу. И выбрось из головы. Ты таких денег нигде не заработаешь. Ты же еще в школе был мечтателем. Запомни железное правило: «Не хватай кусок шире рта!» — и громко захохотал в трубку.
Теперь, поджидая Артема у входа в клуб «UP and DAUN», Евгений не мог отделаться от мысли о новой светлой жизни. Десять тысяч долларов были для него не просто спасением, а торжеством справедливости. Не в силах побороть возникающие фантазии, он в который раз прикидывал, как лучше распорядиться обещанной суммой. Можно было тысяч за пятнадцать продать комнату, в которой оказался из-за развода с женой. Приплюсовать десять и купить однокомнатную квартиру где-нибудь в спальном районе. Но в таком случае на жизнь не останется ни копейки. Лучше задержаться в коммуналке. Сделать в комнате ремонт, купить мягкую мебель, аппаратуру и на оставшиеся пять тысяч вести тихую аккуратную жизнь, тратясь только на самое необходимое. Таким образом можно перекантоваться года два. А за это время наверняка подвернется какая-нибудь приличная работенка. Ведь чем меньше человек суетится, тем больше находит…
