Сергей Бакшеев
Верни, если успеешь
Copyright © Sergey Baksheev, 2013
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru), 2014
Давно Фатима не вставала так рано. Четыре утра, а она уже припарковала старенький «Фольксваген» в Рязанском переулке у Казанского вокзала. Что поделать, если автобус из Махачкалы прибывает под утро, чтобы избежать московских пробок.
Фатима опустила солнцезащитный козырек, посмотрелась в зеркальце. Линялый платок, завязанный под подбородком, седая челка, уродливые очки, выпяченные бесцветные губы и в довершении особая примета: приклеенная родинка на щеке. Ни макияжа, ни маникюра. Одежда соответствующая: бесформенная кофта, прямая длинная юбка, черные носки, растоптанные мокасины. Когда выйдет, обопрется о палочку, сгорбится, взгляд опустит. Ни дать ни взять – провинциальная бабка, а не сорокапятилетняя женщина. Такой ее и зафиксируют камеры видеонаблюдения, если они здесь имеются.
Месяц назад Фатиме позвонил Расул Аргунский. Известный боевик нашел ее спустя восемь лет. Тогда его люди прислали в Москву четырех униженных доведенных до отчаяния девушек с поясами смертниц. Две «живые бомбы» эффектно сработали в самолетах, третья при входе в метро, а с четвертой приключилась особая история, после которой Фатиме пришлось лечь на дно[1]. Она вновь стала скромной учительницей, преподавала физику школьникам в подмосковных Люберцах. За эти годы она переборола тупую злость за поруганную родину, тем более что после поражения в войне с федералами жизнь там стала на зависть соседним регионам. Однако работа учителя монотонна и незаметна. Фатима истосковалась по смертельной игре с могущественным противником и тому всплеску собственной значимости, который неизменно опьянял ее после успешно организованной акции.
С сегодняшнего дня всё изменится. Накануне Расул Аргунский сообщил о приезде исполнителей, а также назначил дату и место взрыва. Фатима не задавала лишних вопросов. Не важно кому и зачем понадобился кровавый теракт в столице, главное она снова в игре. Унылые будни в прошлом. Мозг работает как часы, организм взбудоражен предстоящей схваткой, душу греет обещание хорошего вознаграждения. Это раньше она работала за идею и будущие почести на родине. Теперь успех в жизни определяют деньги. Да и расходы немалые. Взять хотя бы этот автомобиль, приобретенный без регистрации, и аренду квартиры для исполнителей.
Автобус из Махачкалы заехал на площадку. Фыркнули двери. Сонные пассажиры спустились в предрассветную хмарь, разобрали багаж и двинулись в сторону метро. Некоторых встретили земляки на машинах.
«А вот и мои жертвенные бараны», – догадалась Фатима.
Около автобуса озирались двое молодых парней с единственным рюкзаком. Фатима досадливо покачала головой. Одеты во всё черное, взгляд настороженно-агрессивный, а смуглые лица так и кричат: проверьте меня, я чужой! Вот оно новое поколение гордых кавказцев. Ни образования, ни специальности, русский язык через пень колоду, но святая уверенность в том, что Москва – это скопище зажравшихся придурков с шальными деньгами. Стоит ему появиться здесь, молодому и сильному – и он богат.
Фатима прошаркала к парням, которым едва исполнилось двадцать, и заканючила старческим голосом:
– Подайте бабушке сто рублей мальчики. На билет не хватает.
– Уйди! – отмахнулся парень со сросшимися бровями, презрительно сплюнул и выругался.
– Нехорошо бабушку обижать, Надир. Плохой пример подаешь Малику.
Фатима назвала имена, полученные от Расула, и проследила за реакцией дагестанцев. Сросшиеся брови изогнулись от удивления, значит угадала. Фатима зашипела:
– Слушай меня и молчи. Идите вперед. За углом светлый «Фольксваген». Двери не заперты, сядете на заднее сиденье и ждите.
«Старушка» протопала к следующему автобусу, попросила милостыню, так же безуспешно, и скрылась за домами. Фатима вернулась к своей машине окружным путем и села за руль.
– Привезли? – спросила она, сидевших сзади парней.
– А ты кто?
– Мент в пальто! Мобильные есть?
– Угу.
– Дай сюда. – Фатима подставила ладонь и повысила голос: – Оба телефона!
Она приоткрыла дверь и расчетливо опустила дешевые трубки под колесо. Машина тронулась, раздался хруст.
– Ты что, рехнулась?! – задохнулся от возмущения Надир.
– По ним вас могут отследить, олухи! – отрезала Фатима. – Вы не в своем ауле, а Москве. И будете подчиняться моим приказам!
– Нам обещали по десять тысяч долларов, – хмуро напомнил Надир.
– В воскресенье отработаете и получите.
Парни пошушукались. Надир, который явно был вожаком, заявил:
– Без аванса не пойдем.
Фатима резко нажала на тормоз. Парни ухнули на спинки передних сидений. Женщину переполняла злость. Она, закончившая пединститут с отличием, с юности не терпела людишек с замашками торгашей.
– Где пластилин? – не скрывая раздражения, спросила Фатима.
– Здесь. – Удивленный Малик похлопал по рюкзаку, лежавшему на коленях.
– Оставьте рюкзак и убирайтесь! Без вас справлюсь. Ну!
– Ты чего? Я только спросил, – засопел Надир.
Парни испуганно переглядывались. Фатима выждала паузу и обернулась.
– С этой минуты делаете только то, что я скажу. Ясно?
Дагестанцы затрясли подбородками.
– И обращаться ко мне на вы!
Автомобиль тронулся. Фатима посматривала через зеркало на примолкших гостей. Недовольство на их лицах сменилось настороженным уважением. Они осознали, что эта волевая женщина их руководитель, ее маскарад не ради хохмы, а для серьезного дела. Свое истинное лицо Фатима не собирается им показывать. Два дня до заказанного «шоу» продержится в выбранном образе. Только придется ежеминутно контролировать молодых балбесов. Особенно этого наглого Надира. Сейчас он поутих, но что будет завтра? Горское воспитание еще напомнит ему, что женщина второсортное существо. И опять будут проблемы.
Фатима задумалась. Для акции ей достаточно одного послушного мальчика. А что, если…
– Надир, хочешь получить свою долю сегодня? – дружелюбно поинтересовалась она.
– Ну, так. – Парень криво ухмыльнулся и пихнул друга локтем. Вот, мол, я какой, добился.
От него точно надо избавляться, решила Фатима. Осталось определить, где сбросить лишний человеческий балласт, чтобы наделать шума и увести след от главной цели.
Генеральный директор торговой сети «Бригантина» Анатолий Сергеевич Осадчий прибыл на работу к девяти утра. Вздернутая борода эспаньолка, зачесанные назад волосы, надменный взгляд и растущий животик, удачно прикрытый сшитым на заказ костюмом, прошествовали мимо ассистентки. Начальник удостоил удивленную Ксюшу сдержанным кивком. Обычно он позволял себе задерживаться, но сегодняшняя пятница и последующие выходные должны были стать самыми важными в его сорокалетней жизни. Наступили дни великой аферы, к которой он долго готовился. Он станет сказочно богатым. Или оправится в тюрьму.
Золотой телефон «Vertu» заиграл статусную мелодию, когда Осадчий входил в кабинет. Ладонь мгновенно вспотела, как только гендиректор увидел имя звонившего. В трубке прозвучал требовательный голос:
– Привет, Осадок. Ты помнишь про свой долг?
– Да, – прошептал Анатолий Сергеевич, прикрывая дверь.
– Время пришло. Не вздумай меня разочаровать.
– Я всё сделаю.
– Ну-ну. Учти, братки из «Чистой совести» обожает иметь дело с такими богатенькими должниками, как ты.
– Вы получите свое.
– Вот именно, мое! Я хочу вернуть то, что принадлежало мне! – жестко заявил собеседник и отключился.
Осадчий рухнул в высокое кресло. Полярный расклад между богатством и тюрьмой и так сводил его с ума, а постоянный пресс со стороны звонившего просто добивал.
Пальцы нащупали в кармане пакетик спасительного порошка, без которого гендиректор уже не мыслил свое существование. Он не стал возиться с дорожками и трубочкой из купюры. Горстка искристого «снега» легла на тыльную сторону ладони между большим и указательным пальцем. Осадчий ткнулся носом и втянул волшебный «снежок» одним жадным вздохом. Прочистило сразу. Он чувствовал себя, как утопленник, вытащенный в предсмертный миг на живительный чистый воздух.
Золотой телефон вновь напомнил о себе. На этот раз Осадчий смело взял трубку.
– Ты готов, мой гений? – ласково спросил женский голос.
– Конечно, радость моя, – проворковал Анатолий Сергеевич.
– А с айтишником Давыдовым почему тянешь?
– Сегодня я избавлюсь от него, – заверил Осадчий.
– Не тяни, он единственный, кто может помешать.
