Михаил Нестеров - Выстрел из прошлого

Ознакомительная версия.

Афганистан

Они потеряли машину на обратном пути, уничтожив конвой и забрав партию героина, оставив на месте перестрелки восемь трупов. Независимые от снабжения, транспорта, условий, диверсанты тем не менее стали заложниками «УАЗ-469» гражданской версии, самой непригодной, наверное, машины для передвижения здесь, где властвует горячий юго-западный ветер, прозванный «афганцем», и несет с собой пыль, песок, мелкие камни, дует порой до двух месяцев подряд.

Прежде чем открыть капот и попытаться устранить неисправность, Еретик развязал платок, который отфильтровывал пыль и песок, и смачно сплюнул.

– Здесь лафа, – приятным голосом, которому мог позавидовать диктор радио, проговорил он, смочив горло водой из фляжки. – А что сейчас творится в Кандагаре? Там за полста градусов зашкаливает. Сам видел, как чертов «афганец» закручивал смерчи. Однажды вынул пачку сигарет из кармана, а ее смерчем – фьють, – диверсант присвистнул, изобразив рукой спираль, ввинчивающуюся в небо. – На броню бэтээра однажды помочился. Так моча сразу скатывалась, как с горячего утюга, и парила, блин, парила… Хорошо, что здесь влажность мизерная. А в Джелалабаде – стопроцентная. Майка после стирки сутки, двое сохнет. Чего молчишь, Парфянин?

– Жду, когда ты наговоришься, – ответил капитан лет двадцати семи, в полевой форме и панаме. – Ты сам откроешь капот или?..

– Сам, – это короткое слово Руслан Хакимов по кличке Еретик растянул, блаженно улыбаясь, словно находился не на северо-западной границе Афганистана, а на сочинском курорте. В группе он был самым старшим – тридцать лет, а погоны носил с тремя звездочками, как и большинство членов спецподразделения, базирующегося в инженерной части близ подмосковной Коломны, железнодорожная станция Голутвин.

Он был единственным в команде мусульманином, и к нему прочно прилепилась кличка Еретик. Клички были у всех, включая командира подразделения, капитана Виктора Инсарова. Но его редко называли Парфянином, чаще – просто командиром.

– Машина нам досталась – обхохочешься, – продолжал тянуть время Еретик, проведший за рулем больше двух часов.

В этот раз диверсионная группа в составе всего пяти человек передвигалась на автомобиле Ульяновского автозавода, и дату выпуска можно было посмотреть под капотом: ноябрь 1973 года. То есть одиннадцать лет назад. Спустя год после того, как сошел с конвейера последний «козлик», неутомимый «ГАЗ-69» с открытым кузовом. «Уазик» позволял перевозить семь пассажиров и сто килограммов багажа. Амортизаторы у него были рычажные, а четырехцилиндровый двигатель объемом два с половиной литра был всего на семьдесят пять лошадиных сил.

Спецназовец открыл капот, из-под которого повалил густой дым: занялась прокладка и другие резиновые и пластмассовые детали в моторном отсеке.

– Сдохла, падла, – незлобиво выругался Еретик. – Движок надо менять. Где у нас ближайший автосервис?

– В Советском Союзе, – ответил, вылезая из машины, Михаил Шульгин. – Командир, сколько до ближайшего кишлака?

Инсаров был занят именно поиском на карте населенного пункта без названия, затерявшегося в районе селения Акча – километров восемьдесят до Термеза. Сориентировавшись на местности, он назвал точную цифру:

– Шесть километров. Распределим груз поровну и прогуляемся до кишлака. Может, нам повезет, и там окажется какой-нибудь транспорт.

Сто килограммов героина, расфасованного в полиэтиленовые пакеты по одному килограмму, разделили на пять частей. В итоге рюкзак каждого спецназовца потяжелел на двадцать килограммов.

Еретик шел в середине колонны и, по обыкновению, трепался:

– Как-то приютил меня афганец – лет сорока пуштун. Дал поесть, отдохнуть, расспросил, когда я собираюсь свалить из его дома. Разузнав все, пошел к соседу и сказал ему, когда мимо его дома пойдет гость. Сам-то он традиции и обычаи соблюдал, падла. Но я-то был наслышан об афганском гостеприимстве и, перепрыгнув через дувал, прошел незамеченным до соседского дома. А когда тот вышел встречать меня с автоматом, я ему кишки наружу выпустил.

– Еретик, заткнись, а? – попросил товарища Шульгин по кличке Шульц. – У меня зубы ноют от твоей болтовни.

Командир группы шел последним и не переставал хмуриться. Получалась накладка: им пришлось брать груз в Афгане, убив восьмерых сопровождающих, и срочно прибыть в Термез, где их поджидал генерал Тараненко.

Шесть километров военные преодолели за час с четвертью, экономя силы: неизвестно, найдется ли в поселке транспорт, а опаздывать на встречу с генералом не рискнул бы никто, даже по уважительной причине.

Когда до поселка осталось метров триста, капитан Инсаров велел остановиться. Оглядев в бинокль безлюдный с виду кишлак на восемь домов, с коровником и молельней в центре, он послал на разведку Еретика и Куницу, назначив Еретика старшим пары. Спецназовцы с видимым облегчением сбросили тяжелые рюкзаки и короткими перебежками – от одного саксаула до другого, вымахавших до десяти метров в высоту, – устремились к поселку.

Пользуясь прикрытием дувала, Еретик и Куница сели, прислонившись к нему спиной, и отдышались, прислушиваясь. Из-за саманного забора до них не донеслось ни одного звука, которые выдали бы человека: ни голоса, ни кашля, ни стуков при выделке шкур. Лишь куры и петух давали знать о себе.

Еретик осторожно выглянул из-за дувала, привставая на цыпочки, поскольку оказался в небольшой ямке, и окинул взглядом первый дом и двор, где бродили куры. На его лице не дрогнул ни один мускул, когда он увидел то, на что так надеялась вся команда: копия машины, которая недотянула до пункта назначения семьдесят километров.

– Желтого цвета, похожа на цыпленка, – доложил Еретик товарищу, понаблюдав за двором. – Крыша демонтирована, так что прокатимся с ветерком. – Кто это, «непримиримые»? – спросил Руслан и сам же ответил: – Они на нас редко нападают, защищают свои кишлаки. Охраны вроде бы нет. Посмотри ты, – попросил он Куницу, – а то я ничего, кроме машины, не вижу: желто в глазах.

Кунице пришлось пройти вдоль забора метров на пятьдесят к северу. Вернулся он через десять минут с докладом:

– Там пацан лет двенадцати караулит. Пассажиры «уазика», скорее всего, отдыхают в этом доме.

Еретик ретировался на предыдущую позицию и в тени саксаула, земля под которым была усеяна ветками, вызвал по рации командира. Инсаров выслушал его и велел оставаться на месте.

– Ждите нас.

Основная группа спецназовцев оставила рюкзаки на месте привала и вскоре присоединилась к паре, выбравшей идеальное место для наблюдения: по центру «зеленки» из заросли полыни высилось дерево, ближе к поселку горбатились могильные холмики.

– Возьмешь пацана, – распорядился капитан, глядя на Руслана.

– Ладно, – с готовностью отозвался «раскольник».

Виктор Инсаров не мог не думать о том, что его подчиненный убьет, скорее всего, еще одного афганца. Их с раннего детства приучают к крови, и смертью их не удивишь. Уже три года его подразделение задействуют в тайных спецоперациях – Афганистан, Пакистан, а также социалистические республики – Туркмения, Узбекистан, Таджикистан. И только в одной стране, в Афганистане, преступления совершаются с особой жестокостью и «всеобщей безнаказанностью». Пленным выкалывали глаза, отрезали гениталии, разбивали головы, причем в казни участвовали женщины и дети. И бойцам Инсарова нередко приходилось отвечать им той же монетой.

Ознакомительная версия.