Александр выходит, чтобы открыть дверь Пулату и запустить его в офис. «Маленький капитан», обычно приветливый и доброжелательный, сегодня непривычно хмур.
– Дорога не нравится? – спрашивает Александр еще в общем коридоре.
– Дороги наши нравиться не могут, – изрекает Пулат сентенцию. – Мне не нравится, когда на «Гешу» смотрят презрительно.
– Кто позволил себе такую неосторожность, и что ты с этим недоумком сделал? – улыбается Басаргин.
– В том-то и дело, что ничего не сделал. – Пулат даже голову от расстройства опускает. – Я, к собственному сожалению, человек предельно справедливый, и вижу небольшую разницу между маленьким «Гешей» и «летящей шпорой» [14]. Даже между одним маленьким «Гешей» и двумя «летящими шпорами». Мне за «Гешу», конечно, чертовски обидно, но я в этом бессилен. И при всем при том не согласен, клянусь, поменять свою машину ни на какую «шпору».
– Где ты с этой «шпорой» встретился?
– На мойке. И не одна, а сразу две. Первая – «серебристый металлик», то, что ныне называется «оцинкованным ведром», вторая – цвета кофе с излишком молока. Мне бы очень хотелось, чтобы там была очередь, и хозяева «шпор» полезли без очереди. Я бы этим чеченам рога обломал. Но очереди, к сожалению, не было.
– И там чечены?
– И там… И «шпоры» новенькие. Еще без номеров. Заметь, я не спрашиваю, почему русские, и особенно отставные офицеры спецназа, не ездят на таких машинах. Я не завистливый. Но мне не нравится, когда на моего «Гешу» смотрят косо и с ухмылками.
– Ладно, – улыбается Басаргин. – Ты что-нибудь придумал по поиску? А то мне уже звонил генерал Астахов. Подгоняет процесс мыслеобразования наших сотрудников.
– Пока у меня есть в голове только самая непосредственная версия. Деньги пришли в качестве оплаты за грядущие великие злодейские свершения. Что посоветует человеку психология? Готовый к проведению террористического акта человек не может быть уверен в завтрашнем дне. Не может, это категорично. И кому тогда нужны его деньги? Никому… И завтрашний террорист будет настроен на то, чтобы пожить хоть какое-то время красиво. Например, купить себе «летящую шпору». Два террориста – две «летящие шпоры»…
– Несерьезно, – качает головой Александр. – Не зацикливайся на «шпоре». Ищи что-нибудь более основательное.
– Купить дорогую квартиру… Это основательно? Буду спорить и доказывать, что это выпадает из психологического портрета частичного смертника.
– Мне не кажется бесспорным твой первоначальный посыл.
– А я тебе так расскажу. Из своей службы. Если предстояла серьезная командировка в район боевых действий, то аванс всегда хотелось пропить сразу и без остатка. Просто внутри все горело, а на «шпору» нам денег не хватало, да и «шпор» в те времена в Советском Союзе не видели. И самое большее, что могли мы тогда себе позволить – разгуляться во всю ширь. Потому что не знали, что с нами завтра будет… И аналогию я считаю возможной.
– Ладно. Посмотрим, что скажут другие…
– Думаю, что они увидят правомочность моей версии.
* * *
Басаргин смотрит сначала на наручные часы, поскольку Дым Дымыч Сохатый, как опытный специалист по всяким восточным штучкам, убедил всех в том, что настенных часов, олицетворяющих в восточной мудрости временность и непродолжительность бытия, в серьезном офисе быть не должно. И при не самой безопасной профессии работников антитеррористического бюро, часы могут олицетворять для кого-то из них серьезные неприятности со сроком пребывания в нынешнем воплощении. Из русских царей, прислушивающихся к голосам с Востока, только Александр Второй нарушил традицию, установив в своем кабинете часы. И это кончилось для него плачевно. С доводами спеца интерполовцы, как всякие люди, имеющие отношение к риску, слегка суеверные, согласились. И предпочли пользоваться часами наручными.
Александр цыкает и качает с осуждением головой. Потом бросает взгляд на телефон, ожидая обязательного звонка от генерала Астахова. Вскоре может прозвучать очередной вопрос из штаба «Альфы», но что на этот вопрос можно ответить…
– И где же сегодня наше народонаселение? – спрашивает из своего кресла «маленький капитан», замечая состояние своего прямого руководителя. – Мне весьма интересно выслушать мнение коллег по поводу моей небезынтересной мысли.
– Так вообще разве бывает – когда опаздывают на работу все сотрудники, кроме одного? – то ли Пулата, то ли сам себя сердито спрашивает Александр.
Уже первый час рабочего времени подходит к концу, а от сотрудников бюро нет никакого сообщения. Бывает, кто-то приболел, бывает, кто-то задерживается по семейным обстоятельствам, бывает, кто-то дела начинает, не заглядывая в офис… Но всегда предупреждают… Басаргин не понимает ситуацию, поскольку не знает за коллегами привычки долго спать и пренебрегать своими прямыми обязанностями.
Пулат листает свежий автомобильный журнал и внешне никак не показывает своего отношения к происходящему. Если раньше он листал журналы по изобразительному искусству, которыми его снабжала Александра Басаргина – жена шефа, художник по профессии – то теперь, после приобретения «Геши», он полностью переключился на автомобильные темы и тщательно изучает все сравнительные тесты, убеждая себя в превосходстве собственного транспортного средства над аналогами.
На вешалке за занавеской, в кармане куртки Пулата, раздается какое-то настойчивое пиликанье. Басаргин удивленно смотрит в сторону прихожей.
– Сигнализация, – объясняет «маленький капитан». – Это, наверное, Доктор приехал. Он любит пинать мои колеса… Разреши, я с твоей кухни посмотрю?
Окна офиса выходят на улицу, а во двор только окна квартиры Александра. Басаргин кивает, и Пулат торопливо направляется через коридор в квартиру. Возвращается одновременно со звонком во входную дверь.
– Я же говорил, что Доктору здоровье девать некуда… Когда-нибудь обижусь и обломаю ноги, которые он слишком распускает, – говорит Пулат, впрочем, совсем без злобы, потому что и к подобным шуткам Доктора Смерть уже привык, и, кроме того, сам первый начал так шутить с его большим «Мерседесом».
«Маленький капитан» выходит открыть дверь и возвращается с коллегой. Басаргин смотрит с улыбкой, представляя, как Пулат со своим ростом в метр шестьдесят семь обламывает ноги двухметровому Доктору Смерть, и ростом они при этом почти сравниваются. Но время идет, и шутить некогда, хотя и отчитывать сотрудников за опоздание Александр привычки не имеет.
– Семейные дела? – невинно звучит вопрос.
Доктор смотрит хмуро, глаза воспалены.
– Я сегодня дома не ночевал…
– Подался в Дон Жуаны? Прельстился лаврами Пулата? То-то ты вчера так спешил…
– Почти прельстился. Только обхаживать пришлось пару мужиков в солидном застолье, где много бутылок и минимум закуски.
Басаргин сразу понимает, что Доктор ночь посвятил работе, и не расспрашивает дальше – Виктор Юрьевич сам расскажет все, что нужно. Но взгляд на телефон все же бросает, потому что генерал Астахов вопросы будет задавать именно руководителю бюро.
Доктор садится в свое суперкрепкое кресло, выбранное при покупке мебели Александрой Басаргиной специально для него, и включает компьютер.
– А машину мою за что распинываешь? – с укором говорит Пулат.
– Это я от зависти, – кается Доктор. – Значит, так… У меня вечером естественная мысль появилась, я сразу позвонил кое-кому из своих штатных стукачей и нашел адресок для получения информации. Информация есть. Небольшая. Но – сначала мысль. Я исходил из психологического настроя людей, получивших крупную сумму денег за выполнение опасной работы…
Басаргин, сразу почувствовав, к чему идет разговор, переглядывается с Пулатом. «Маленький капитан» откровенно торжествует, словно Доктор пообещал ему к нынешнему вечеру непременно вручить Нобелевскую премию.
– Дальше, любезный друг, дальше, – торопит Пулат, посмеиваясь, и чуть руки не потирая.
– Есть, конечно, индивиды, которые от природы люди заботливые, и постараются на черный день семью обеспечить… Есть даже такие, кто эти суммы может на благотворительность потратить. Но это вообще не в характере террористов… Если в группе, а работают они всегда группами, даже когда шахидов и шахидок выставляют, и заваляется случайно такой, то остальные все равно будут обыкновенными и традиционными… И потому я сразу пошел прямым путем – начал искать традиционных, причем не просто классических мотов и растратчиков, а именно группу таких… И кое-что нашел. Два чечена из числа подозрительных – Муса Раздоев и Халил Мадаев – купили себе по «Бентли Континенталь». Новая модель. Только что в продаже появилась. «Летящая шпора»… Один из них отправил жену в Осло и выделил ей деньги на покупку небольшого домика. Сколько, я пока не знаю, но к вечеру мне обещали сообщить… Стоимость «летящей шпоры» более двухсот тысяч евро. Это тоже о чем-то говорит. Поскольку я не могу забраться в банковскую систему через Интернет, надо попросить генерала Астахова устроить проверку… Но оба подозреваемых не входят в число серьезных бизнесменов, которые могут позволить себе такую покупку, хотя и имеют какой-то выход на поставки бензина из Татарии и Башкирии.
