Переписав данные Кашина в блокнот, сатанисты запрыгнули в джип с мычащим свертком на заднем сиденье и умчались восвояси, оставив коленопреклоненного участкового блевать посреди лужи…
На следующее утро он обнаружил в почтовом ящике пачку компрометирующих фотографий и записку печатными буквами: «Жди звонка с одиннадцати до двенадцати по мобильному телефону. Не вздумай болтать лишнего. Голову отрежем!» Без пяти двенадцать лейтенанту позвонил некий тип, представившийся Азазелло, и дал первое задание: каждую ночь ровно в полночь распинать на кладбищенском кресте кошку с перерезанным горлом и обязательно испражнятся на могилу, да пообильнее. «Увидим маленькую кучу — накажем!» Чем участковый и занимался с тех пор с усердием, достойным лучшего применения. После этого Азазелло звонил Кашину еще несколько раз (всегда из телефона-автомата), требовал подробного отчета о всех милицейских новостях, а сегодня, седьмого сентября, поручил задание особой важности: забрать в парке в тайнике спортивную сумку черного цвета. Отправиться в православный храм к 17 часам на вечернюю службу под видом прихожанина. После семи вечера, когда соберется побольше народа, оставить ее в укромном местечке, поближе к алтарю, потихоньку уйти и ждать дальнейших указаний. Вот, собственно, все…
«Четверг 7 сентября по новому стилю, — подумал я. — Завтра большой православный праздник — Сретение Владимирской иконы Пресвятой Богородицы. А сегодня в 17.00 во всех церквях начнется вечерняя служба. Народу, невзирая на будний день, в них будет много. И не к семи, а к шести! Максимум — к половине седьмого, т. е. сразу после окончания рабочего дня в большинстве фирм и учреждений. В сумке наверняка бомба приличной мощности, с большим количеством поражающих элементов (болтов, гаек и т. д.) и с часовым механизмом. Последствия взрыва в густой толпе верующих — даже представить страшно! Но вряд ли сатанисты после ТАКОГО оставят Кашина в живых. Они ведь прекрасно понимают, как легко расколоть это ничтожество! Стало быть, взрыв должен прогреметь где-то с шести до половины седьмого, угробив заодно и самого агента!..»
Я посмотрел на часы — 17.25. Неяркое солнце сползало к горизонту. Ветерок усилился. Из нежного, застенчивого превратился в нахальный и холодный. В воздухе пахло осенней прелью, разрытой землей и кашинским дерьмом, причем последний запах почти полностью заглушал остальные…
Притвориться богомольцем, пронести бомбу в церковь и спокойно слинять, отлично зная (или догадываясь), ЧТО произойдет дальше… Ладно бы был идейным врагом. Но нет! Кашин готов совершить чудовищное злодеяние всего лишь из скотского страха. Господи! И носит же земля такое… такое… Ну кем его назвать? Не человеком же?!! Я стиснул зубы, преодолевая жгучее желание немедленно пристрелить жирного ублюдка, а еще лучше — облить бензином и поджечь…
— Где сумка, животное?! — резко спросил я копошащегося в яме участкового.
— В отделении, в моем кабинете № 13 на втором этаже, — гнусаво промычал он. — Когда я выходил из парка, мне позвонил на мобильный Арлин и приказал сию же секунду явиться на службу. Я и явился, прямо оттуда, вместе с сумкой. А потом вы… э-э-э… увезли меня с собой.
— Номер дежурного, живо! — гаркнул я, — но не «02», а другой, который для своих.
Лейтенант начал с натугой диктовать, а я одновременно нажимал кнопки мобильника.
«Труп» соизволил поднять трубку после десятого гудка.
— Долго вошкаешься, кретин! — вместо приветствия прорычал я. — Говорит майор ФСБ Корсаков. Надеюсь, не забыл?!. Хорошо, слушай внимательно — в кабинете участкового Кашина лежит бомба с часовым механизмом в спортивной сумке черного цвета. Вероятное время взрыва от восемнадцати до восемнадцати тридцати. Немедленно эвакуируйте всех людей из здания и прилегающих к нему жилых домов, перекройте движение на улице, выставьте оцепление… Да, преступник со мной, раскололся до жопы… Где?… На западном краю В…го кладбища. Пришлите за ним «воронок», или «автозак», или… без разницы! Не хочу свои сиденья пачкать… В говне он весь, по уши!.. И еще — срочно свяжитесь с ФСБ. У меня батарейка садит… — связь внезапно прервалась, и мой мобильник, который я забыл сегодня подзарядить, превратился в бесполезный кусок пластика.
— Вылезай из ямы, ублюдок. Мордой в землю, ладони на затылок и замри! — приказал я Кашину. — Помогать не буду, а то удавлю ненароком!..
«Воронок» примчался быстро, десяти минут не прошло. Как позже выяснилось, «труп» сообразил направить к нам ближайшую на тот момент к кладбищу машину, а как менты умудрились с ходу отыскать нужное место, остается лишь догадываться. Может, по мощному запаху фекалий, исходившему от участкового? Два дюжих сержанта пинками привели Кашина в вертикальное положение, защелкнули у него за спиной наручники и пинками же загнали в кузов.
— К отделению, — распорядился я, усевшись за руль «девятки».
Маленький кортеж выскочил с кладбища и стремглав понесся по улицам, разгоняя встречный транспорт воем сирены и мигалкой «воронка». До взрыва, по моим расчетам, оставалось немногим более получаса…
Выселять и оцеплять наши менты еще не разучились. Хотя, как водится, изрядно перестарались. Улица была перекрыта аж за пятьсот метров до известного читателю «гроба». За редкой цепочкой стражей порядка толпились жильцы всех окрестных домов, расположенных от отделения опять-таки в радиусе пятисот метров. Несколько человек казались сильно напуганными и затравленно бегали глазами. Однако остальные вели себя достаточно спокойно, раскованно, а некоторые выражали откровенное недовольство.
— Нет, я понимаю, если дом рядом с вами! Но мой-то вон он, в десяти шагах отсюда! Даже если рванет вашу коробочку — ему ничего не сделается. Там же не авиабомба с ядерной начинкой! На фига на улицу выгнали?! — горячился крепкий мужчина лет сорока, обращаясь к молодому сержанту с автоматом наперевес.
— У нас приказ, — смущенно отвечал тот.
Прочие эвакуированные к беседе с милицией не стремились, зато активно общались между собой, обсуждая вполголоса: «Интересно, кто ментовку заминировал? Не иначе достали кого-то вконец!»
К черте оцепления подъезжали пожарные расчеты и кареты «Скорой помощи». Начальник отделения полковник Сундуков сидел нахохленным сычом в стоящем неподалеку служебном автомобиле. Сизые мешки под глазами полковника и красные прожилки на носу недвусмысленно свидетельствовали о причинах сразившей его «болезни».
Опухший заместитель с мегафоном в руках (нашелся-таки, сердешный!..) периодически призывал всех присутствующих сохранять спокойствие. Часы показывали 18.15. На пустой улице за линией оцепления стояла черная «Волга» со знакомыми номерами. Возле нее в небрежных позах расположились пять фигур. Едва я вышел из «девятки», одна из них — приземистая, большеголовая — призывно махнула рукой.
«Машков! — догадался я. — Принесла нелегкая!..»
— Ну-с, Дмитрий Олегович, и заварили вы кашу! — едва я приблизился, произнес он.
В голосе полковника звучала нескрываемая злость. Стоящие рядом Тихвинский, Сельянов и Игнатьев согласно закивали головами. А персональный водитель Машкова прапорщик Будылов нагло ухмыльнулся.
— …Подняли на ноги уйму народа, переполошили весь район. На основании чего, позвольте узнать?!
Я вкратце изложил суть показаний Кашина.
— Ну надо же, спортивная сумка! — в притворном ужасе всплеснул руками врио. — Какой кошмар! А почему вы решили, что в ней бомба?! Подозреваемый ведь ни словом о ней не обмолвился!
«Боже, какой он осел! — тоскливо подумал я. — И принесло такого на наши головы!»
— Можно и самому догадаться, — вслух сказал я.
— Простите, сэр, совсем забыл о ваших непревзойденных дедуктивных способностях, — дурашливо раскланялся Машков. — Но позвольте все же высказать некоторые сомнения. Первое…
— Вы взрывотехников привезли? — бесцеремонно перебил я.
Врио перекосился, как черт при виде Святых Даров, и на минуту умолк, кусая губы и сверля меня ненавидящим взглядом.
— Взрывотехники сейчас заняты, — ответил вместо него капитан Тихвинский. — На пульт дежурного недавно поступил анонимный звонок о нескольких СВУ,[20] заложенных в здании городской мэрии. Все силы стянуты туда…
— А отвлекать людей от важного дела ради досужих вымыслов никто не станет, — обрел дар речи врио. — Нам, господин Корсаков, отлично известны ваши методы ведения расследования. Увезли этого… как его…
— Лейтенанта Кашина, — вкрадчиво подсказал Тихвинский.
— Вот, вот, отвезли беднягу на кладбище. Наверняка запугали до смерти, жестоко избили, он и наболтал со страху невесть чего! Сатанисты… теракт в церкви… бомба в черной, зловещей сумке… Абсолютная чушь! Причем заметьте, она никоим образом не состыкуется ни с одной из рабочих версий, выдвинутых, к вашему сведению, отнюдь не дилетантами! — Полковник самодовольно подбоченился.
