Ознакомительная версия.
— Жив, товарищ подполковник, что мне сделается.
— Пожелания есть?
— Скромное, товарищ подполковник. Похороните меня на Мальдивах, а?
Лебедев гоготнул.
— Ты вроде был уже в отпуске… ну, если можно так выразиться. Какие Мальдивы, капитан? Ты же на свою воюющую родину собрался. Или передумал уже?
— Не передумал, товарищ подполковник. Ухожу я от вас, хватит, навоевался. Да и злые вы.
— Ладно, шут с тобой. — Лебедев поднялся и погрозил пальцем. — Все, некогда мне. Сам доберешься, или носильщиков прислать?
— Сам, товарищ подполковник.
Устал он чего-то, еле ноги тащились. Преодолеть шестьсот метров оказалось равносильно переходу через Альпы. На улице Гамзатова было как-то нервозно. Шустрила местная полиция, обрадованная тем, что можно безопасно выполнять свои обязанности. Подтянулись ободрившиеся чиновники. Из дома выносили мертвых бандитов.
Сергей облился холодной водой, и ему стало легче. Он добрел до сада на задворках, отыскал автомат, жилет, погрозил кулаком снайперу, который, казалось, окаменел вместе со скалой. Тетерев, блин!
— Посмотри-ка, красавец! — Васильев как-то смущенно, словно стесняясь, заключил Гайдука в объятия.
— Не сказать, что сохранил свежесть и товарный вид, но выглядит неплохо, — поддержал Бредов.
Операция проходила на грани фола, но вроде справились. Банду уничтожили, обошлось без потерь заложников и личного состава. Как-то стеснительно улыбался лейтенант Волгин. Сержант Зуев, гордый, восседал на башне транспортера, как орел на вершине Кавказа, и учил жизни механика-водителя Долганя.
С деловой физиономией шнырял начальник полиции, подгонял своих подчиненных, занимающихся непонятно чем. Глава районной администрации бодро рапортовал по сотовому в Махачкалу, что операция под чутким руководством местных чиновников прошла успешно, Хатиев ликвидирован.
Мертвых боевиков выносили из дома. Выживших заложников из состава колонны внутренних войск погрузили в подъехавшую «Газель». Сержант Бакиев был без сознания. Прапорщик Суриков жал руки всем, до кого мог дотянуться. Детей увезли в медпункт — в том числе и злобного подростка.
Мертвого Хатиева, в отличие от прочих боевиков, убитых в лесу, привезли в отдельном фургоне и сгрузили посреди двора. Собралась толпа любопытных. Люди таращились на истерзанное пулями тело, робко улыбались, переговаривались.
— Еще один красавец, — проворчал Канбиев, осторожно трогая повязку на пострадавшей голове. — Вот кому блистать в анатомическом театре.
Прибежала взъерошенная Ариза с трагической миной на лице, свалилась перед телом, стала биться в истерике.
— Сволочи, презренные неверные! — кричала она. — Ненавижу вас всех! Верните мне моего мужа! — Она вновь бросилась с кулаками на майора Васильева, стала колотить его, забрызгивать слезами.
Майор сосредоточенно хмурился, кусал губы, видимо, подбирал цензурные слова.
— У нее что, не все дома? — осведомился с брони сержант Зуев.
— Да у нее вообще никого дома, — заявил Бредов и отвернулся.
Операция закончилась. Спецназовцы засобирались на базу. Они простились с бойцами лейтенанта Волгина, сели в свой джип. Колотко за баранкой клевал носом. Майору приходилось покрикивать на него, особенно в те мгновения, когда дорога пролегала мимо обрывов. Бредов извлек из-под сиденья фляжку, подбросил, задумчиво посмотрел на Васильева.
— Ну и чего уставился? — Майор отобрал у прапорщика фляжку, открутил крышку и сделал неслабый глоток.
Лицевые мышцы свела судорога, лицо побагровело.
— Что за дрянь у тебя, прапорщик? Впрочем, неважно. — Подобревший Васильев передал фляжку Гайдуку.
Бойцы по очереди прикладывались к живительной влаге, произведенной на далекой Смоленщине тещей Бредова.
— Тройная перегонка, товарищи офицеры, — гордо комментировал тот. — Настояно на луговых травах, не только вкусно, но и полезно. А тебе нельзя! — Он злорадно хохотнул, перехватив укоризненный взгляд Колотко, и тут же сжалился. — Юрий Викторович, может, и водителю нальем? Тоже ведь человек. Чисто в плане полечиться? А то ведь осерчает, сбросит нас в пропасть.
Бредов зубоскалил, Мирзоев и Канбиев хихикали. Гайдук уже пришел в себя и настороженно оглядывал пейзажи, проплывающие за окном. Опасность в этой местности никто не отменял. Грунтовая дорога вгрызалась в горный кряж, мимо проплывали липовые и грабовые рощи, овраги, заросшие хвойным стлаником.
— Ты точно решил уйти? — вернулся Васильев к обсуждению скользкой темы. — Может, одумаешься? Чем тебе плохо в армии? Нет, пойми, я не издеваюсь, понимаю, что сегодня ты был на волосок от гибели…
— Юра, прекращай! — Сергей поморщился. — Говорено уже. Ты же знаешь, я не трус, опасностям не кланяюсь. Просто хватит, навоевался. Жизнь одна, а мне уже тридцать шесть. Шестнадцать лет в армии, пора и честь знать. Жизнь уставом, знаешь ли, не ограничивается.
— Так оставайся в России, — урезонивал его майор. — У тебя здесь друзья, связи. Устроишься на хорошую работу. Я поговорю с приятелем, он поставит тебя курировать банковскую службу безопасности.
— В сложное время живем, — отшутился Гайдук. — Банки лопаются как шарики. Пойми меня правильно, Юра. Да, я русский, полжизни прожил в России, служу ей верой и правдой, люблю ее, несмотря ни на что. Но сам я с Украины. Городок такой — Новодиев, может, слышал? Днепропетровская область. Сорок тысяч душ. Мать там у меня, Клавдия Павловна. Отец скончался год назад. Там же сестра Дарья — на соседней улице с семьей живет. Муж вроде нормальный, бизнес раскручивает — автосервис, пара моек, шиномонтаж. Магазинчик автозапчастей прикупил. Племянницу мою растят — Лизку. Четыре года девчонке.
— Ну, живут, а ты чего туда собрался? Съезди, погости да шуруй обратно в Россию.
— Поживем — увидим. — Сергей сделал неопределенный жест и усмехнулся: — У меня еще невеста во Львове — Марина. Окончила тамошний университет, в нем же и преподает, на факультете экономики. Был у нее в ноябре последний раз, помолвку сыграли, соскучился уже.
— Где, говоришь, невеста? — изумился Васильев.
— Во Львове.
— Чудно, Серега! — Майор озадаченно почесал висок. — Далеко не дружественный город.
— Так получилось, Юра. Судьба занесла. Сама она с Полтавы. Мы с ее братом в двухтысячном году в Чечне вместе служили. Он гражданин России, она — Украины, пересеклись втроем в белорусском Гомеле. Перепуталось все.
— Так привози ее к нам, в чем проблемы? Нужны заморочки на чужбине?
— Не чужбина. — Гайдук вздохнул. — Меня в Новодиеве каждая собака знает. Городок-то русский. Вернее, русскоговорящий. Нормальный, мирный. Не знаю, правда, что там сейчас. — Капитан помрачнел.
— Должны обрадоваться капитану Российской армии, — мрачно пошутил Васильев. — Сделают почетным жителем города…
— Мать и сестра писали. — Гайдук продолжал мрачнеть. — По скайпу общались. Чувствую, Юра, что-то там не так. Вроде веселые, улыбаются, а что-то мешает им жить нормально. Глаза какие-то грустные, боятся чего-то. Мать болеет, нуждается в уходе, но дело даже не в этом. Чую нутром — неважнецкие у них дела.
— Так война там идет, — напомнил майор. — Ополченцы Славянск сдали.
— Новодиев далеко от войны, — отмахнулся Сергей. — Мы в тылу, прикрыты Днепропетровском, в нашей области все спокойно. Спрашиваю — что не так? Делают удивленные глаза. Мол, все в порядке, Сережа, не переживай, только приезжай скорее, если сможешь. Тревожно мне, Юра.
— А мне за тебя тревожно, — проворчал майор. — Странно как-то, Серега. Когда ты на Хатиева в одиночку пошел, не боялся за тебя. А как заводишь речь про Украину, так неспокойно на душе.
— Чувствительный ты стал, майор. Может, полечишься? — Гайдук покосился на почти приконченную фляжку.
Вечером того же дня пришел приказ на увольнение капитана Гайдука из Вооруженных сил Российской Федерации. Он лежал в своей комнате в общежитии, забросив ноги на стену, в десятый раз перечитывал скупой текст и чувствовал, как тоска подгребает к горлу. Шестнадцать лет — не короткая неделя. Слишком много связано с этим противоречивым монстром под названием «Российская армия».
Вторая чеченская кампания — служба по контракту, сразу после срочной, ранение под Аргуном, три месяца в госпитале. Училище, направление в отдельный гвардейский полк специального назначения, год в чеченских и дагестанских горах. Переезд на Дальний Восток, в отдельную бригаду спецназа ГРУ, двенадцать месяцев относительно спокойной жизни.
Снова Кавказ, Абхазия. В 2008 году в составе воздушно-десантной дивизии Гайдук штурмовал Цхинвал. Пара лет в Осетии, принял роту в отдельной бригаде Северо-Кавказского военного округа. Потом полк спецназа, созданный в 2012 году для обеспечения безопасности сочинской Олимпиады. Снова Кавказ, спецподразделение «Вихрь» в составе внутренних войск — часть, которой на бумаге как бы не существовало.
Ознакомительная версия.
