Код Бытия - Кейз Джон

Сопровождающая снимок заметка была озаглавлена:

БРОКТОН. Несмотря на чудовищно скользкие дороги и температуру минус двадцать градусов по Цельсию, тысяча прихожан явились в воскресенье в католический собор Пресвятой Богоматери послушать мессу на латинском языке, которую служил отец Сильвио делла Торре.

Стоя спиной к собравшимся, лидер традиционалистов обращался к алтарю таким дивным голосом, что вызвал у многих верующих слезы. В то время как некоторые воздавали хвалу «красоте и мощи церемонии», другие предпочитали говорить о своем почти мистическом единении со многими поколениями католиков, когда-либо слушавших мессу на этом древнем языке.

Во время проповеди делла Торре, прекрасно владеющий английским, призвал к «католицизму с крепкими мускулами» и убеждал паству «сомкнуть ряды и сопротивляться научным мерзостям».

Лидер традиционалистов возглавляет в Италии быстро растущее сообщество мирян «Умбра Домини» и прибыл в Бостон для торжественного открытия нового общинного дома в Бруклине.

Устав «Умбра Домини» отвергает многие изменения, привнесенные в церковную жизнь II Ватиканским собором, и одновременно утверждает право католиков возносить молитвы традиционным способом. Эти доктринальные разногласия несколько лет назад получили одобрение Ватикана.

Пресс-секретарь организации заявил, что пребывание делла Торре не ограничено строгим маршрутом, «программа святого отца является гибкой и открывает различные возможности».

Ласситер прочитал заметку с бешено колотящимся сердцем и принялся перечитывать. Затем, налив себе виски, проглотил все залпом, не сводя глаз с фотографии священника.

Утром он катил в управление автомобильного транспорта, полуприкрыв веки, чтобы защитить глаза от отражающегося от снега матового блеска. Небо было затянуто облаками, температура по сравнению со вчерашним днем немного повысилась, но и влажность тоже. В результате возник пренеприятнейший холод, заставляющий вспоминать Флориду.

Клерк «Информационной службы» вручил ему небольшой конверт, и Ласситер подошел к длинному, стоящему вдоль стены столу, за которым девица с нездоровым цветом лица заполняла какой-то формуляр.

Распечатка занимала примерно десять страниц, и в ней значились все до единого микроавтобусы «фольксваген» выпуска 1965—1975 годов, зарегистрированные в штате Мэн. Данные, размещенные в алфавитном порядке, включали имя владельца, его адрес, дату рождения, номер регистрации, соответствующий номерному знаку, и год выпуска машины. Даты рождения имели особое значение, поскольку позволяли ограничить круг интересующих его лиц женщинами тридцати и более лет.

Каллиста родилась в 1962 году.

Джо был уверен, что ему предстоит долгая унылая работа. После того как будут устранены все мужчины и список сузится до женщин нужного возраста, он станет объезжать их одну за другой – и стучаться в их двери. Просматривая весь список от начала до конца и выделив семнадцать представляющих интерес имен, он вдруг увидел:

Первыми ему бросились в глаза цифры – 1962 – и имя – Мэри. Джо пожирал взглядом распечатку. Восьмое марта. Каллиста родилась, кажется, восьмого? Да, совершенно точно.

«Боже мой, – подумал Ласситер. – Я ее нашел!»

Он ударил кулаком по столу. Девица с нездоровым цветом лица окинула его таким кислым взглядом, что он сразу пришел в себя. Сунув распечатку в карман, Ласситер выскочил на мороз и побежал к машине, с трудом удерживая равновесие на обледенелой земле.

Это может быть только она. Вряд ли в Мэне сыщутся две женщины по имени Мэри, родившиеся 8 марта 1962 года и имеющие микроавтобус фирмы «фольксваген».

Открыв перчаточник, Ласситер вытащил карту и посмотрел на индекс. Кандис-Харбор: К-2. Он провел пальцем по розовому Квебеку, пересек границу Мэна и побежал вниз по городам и озерам, чтобы замереть на крошечном пятнышке на побережье, чуть юго-восточнее Брансуика.

Через час он уже ехал среди сосен, окружающих колледж Боудена (спасибо тебе, Дикки Биддл), и свернул направо, следуя указателю

Даже при низкой облачности ландшафт радовал глаз – огромные обледенелые валуны и вечнозеленые сосны на фоне серого неба. Облака здесь имели необычный оттенок, выдающий близость моря. Следуя по карте, Джо миновал разнообразные закрытые на зиму туристские заведения: ресторан, кафе с рекламой блюд из омаров, сувенирную лавку. Дорога раздваивалась, и Джо, взяв влево, двинулся по более узкой. Впрочем, эта дорога скоро закончилась тупиком в крошечном поселении под названием Кандис-Харбор. Заметив флаг, Ласситер направился прямо к нему и скоро оказался на небольшой автомобильной стоянке рядом с почтовым отделением, служившим жителям поселка универсальным магазином.

На стоянке Ласситер увидел синий микроавтобус и, даже не глядя на номер, понял, что машина принадлежит именно ей. Подъехав чуть ближе, он разглядел и номерной знак:

«Что теперь? – думал Джо, стоя на скале рядом с маленьким строением, расположенным в сотне футов от моря. – Возможно, Каллиста… вернее, Мэри сейчас находится в лавке». Эту женщину преследовали, искали, и ему не хотелось без надобности пугать ее.

А если допустить, что она узнает его, вспомнив похороны Кэти, то это вряд ли пойдет на пользу. Неприятные ассоциации наверняка вызовут у нее тревогу. Ласситер спустился к кромке воды, размышляя, что предпринять. Он сосредоточился только на поисках и не задумывался, как поступить в случае успеха. И вот теперь он в полной растерянности стоял на берегу моря.

Кандис-Харбор напоминал поселение с рекламной открытки, однако музеем его никто не назвал бы. Это был старинный рыбачий поселок, мужчины которого до сих пор выходили в море. Здесь имелись деревянные, обильно покрытые птичьим пометом пирсы, заваленные ловушками на омаров и другими рыбацкими принадлежностями, а в уютной гавани качались на якорях разнообразнейшие посудины, в их числе ржавый, ощетинившийся лебедками траулер, несколько старых оборудованных для ловли омаров катеров и пара блестящих новых судов с закрытыми кокпитами.

Был отлив, и широкая полоса грязи с выступающими валунами и желтыми полосками водорослей успела обледенеть. Облака потемнели, а когда налетали порывы пронизывающего ветра, Ласситер не мог унять дрожь. «Надо купить пальто, – внушал он себе, – или немедленно укрыться в помещении».

Почта, она же магазин, походила на старинную табакерку с полками, уставленными разноцветными консервными банками и бакалеей. В допотопном холодильнике со стеклянной стенкой хранились молоко, яйца и пиво. Седовласая женщина оторвала взгляд от газеты и сказала:

– Привет.

В ее голосе, как показалось Ласситеру, прозвучала угроза. Джо улыбнулся и, подойдя к печке, в которой трещали дрова, принялся греть руки, оглядываясь по сторонам. Лавка была наполнена морскими картами и приливными схемами, рыболовными блеснами и складными ножами, карманными фонарями и конфетами, электрическими приборами и стегаными одеялами, газетами и собачьим кормом. У противоположной стены разместилась миниатюрная почта с ящиком для писем, стойкой и батареей из пяти десятков небольших абонентских ящиков из бронзы.

Но ни Каллисты Бейтс, ни Мэри Сандерс в помещении не оказалось.

Седовласая дама наконец заговорила с характерным для жителей Мэна акцентом:

– Могу ли я вам помочь, дорогой?

А, черт побери! Чего стесняться?

– Надеюсь, сможете. Я ищу Мэри Сандерс.

– О, дорого-ой. – Она посмотрела на него таким взглядом и пропела «дорого-ой» таким тоном, что сердце Ласситера ухнуло прямо в желудок.

– Но разве там, на парковке, не ее машина? – спросил он.