Когда двери кабины раздвинулись, я кувырком выкатился из лифта, изготовился для стрельбы лежа и… обомлел. Зачищать было некого! Я находился в широком, светлом коридоре с дверями кабинетов по обеим сторонам. Частично открытыми, частично нет. На стенах висели модернистские картины. В напольных горшках-вазах зеленели декоративные растения. Вокруг ни шороха, ни звука. Передо мной, на чисто вымытом линолеуме валялись четыре трупа: два мужских, два женских. В строгой, дорогой одежде, в модельной обуви, с ухоженными прическами, без каких-либо следов насилия. Выждав для верности секунд двадцать, я начал по очереди заглядывать в кабинеты. Повсюду трупы, трупы, трупы. Пожилые и молодые, мужчины и женщины… Одни лежали на полу, другие уткнулись носами в клавиатуры компьютеров, третьи – просто застыли в креслах. Все вещи на местах, ни малейших следов борьбы или паники. Люди в офисе умерли одновременно и внезапно. Так же как охранник в подвале. Дойдя до конца коридора, я уперся в полуприкрытую дверь с табличкой «Генеральный директор Паскаев В.Л.» и толкнул бронзовую ручку. Мягко жужжал фирменный вентилятор. В огромном, до потолка, аквариуме важно плавали тропические рыбы. Кабинет буквально сиял роскошью. А вот хозяин его смотрелся довольно чмошно. Низенький, плешивый, с мешками под глазами и дремучей щетиной на физиономии. Он растекся по кожаному креслу, свесив голову набок. Мятый костюм гендиректора ощутимо пованивал мочой и экскрементами. На столе перед покойником стоял цветной монитор, и лежало переговорное устройство. На экране четко отображалась моя опустевшая камера, с так и не подписанным листком на полу. Очевидно, Паскаев и бубнил в динамик тем безжизненным голосом, вернее, транслировал речи Управляющего компьютера. А вид его объяснялся просто – «Кукловод» не позволял зомби ни на секунду отвлечься от выполнения «высокой миссии». Даже чтобы в туалет сходить. Приходилось под себя…
Покачав головой, я подошел к одному из телефонов и набрал номер полковника Рябова.
– Корсаков, ты жив?! – в ответ на мое приветствие, радостно вскричал шеф. – Где ты пропадал?! Где находишься?! Как себя чувствуешь?!
– Чувствую неважно, – често признался я. – А пропадал… Гм! Меня захватили в плен зомби, пытались заставить принять подкожный чип, морили жаждой, стращали, а потом вдруг разом все сдохли. Сейчас я у них в офисе, на четвертом этаже, в кабинете некоего господина Паскаева. Повсюду трупы, без признаков насилия. Адреса
не знаю, а спросить не у кого. – Тут я надсадно закашлялся и с большим трудом удержал равновесие.
– Ладно, Дима, не беда! Ты, главное, не вешай трубку, – успокаивающе произнес начальник отдела. – Мы определим номер и скоро подъедем. Слышь, майор, крепись! Совсем немного осталось!!!
– Креплюсь, разумеется, креплюсь! – заверил я, положил трубку на стол, нашарил глазами свободное кресло, обессиленно плюхнулся в него и тупо уставился в аквариум с рыбами. Измученное тело превратилось в квашню. В голове не осталось ни одной мысли. Только ругательства в адрес дятла, вновь начавшего долбить мое темя. Спустя минут пятнадцать-двадцать в коридоре послышались топот ног и знакомые голоса, выкликивающие меня по имени. «Наши оперативники. Шустро обернулись. Молодцы», – безучастно подумал я и потерял сознание…
Неделю спустя.
Заброшенное кладбище на западной окраине Н-ска
Порывистый ветерок бесцеремонно трепал листву старых деревьев. На небе неумолимо сгущались тучи, обещая очередной дождь. Частое явление нынешним летом. Издалека доносились глухие отголоски грома. Лавочка была та же самая, на которой я встречался с Компьютерщиком в прошлый раз. Только сегодня на ней сидели трое.
– Однако широко они развернулись, – вздохнул Рябов. – В тот день город захлестнула эпидемия инфарктов и инсультов. Умерли самые разные люди, зачастую никак не связанные между собой: государственные чиновники и мелкие торгаши, сотрудники спецслужб и обычные работяги, офицеры Генерального штаба и эстрадные шуты. – Начальник отдела задумчиво посмотрел на старинный обелиск. Затем перевел взгляд на загримированного Компьютерщика. – Кстати, Виктор Иванович, а как вы заставили «Кукловода» отдать подобный приказ? – с интересом спросил он. – Понятно, люди для него мусор, но лишиться в одночасье всех рабов…
– Вы неправильно меня поняли, – вежливо перебил ученый. – Я просто внедрил в компьютер программу самоликвидации, а он в процессе уничтожил подчиненных ему зомби.
– Из вредности? – полюбопытствовал я.
– Конечно же нет, – усмехнулся Коновалов. – У машин отсутствуют эмоции.
– Тогда почему?
– Скорее всего, он воспринимал чипированных как собственные придатки.
– При-дат-ки, – раздельно повторил Рябов. – Исключительно верное сравнение! Они, в сущности, уже не являлись людьми! Одного лишь мы так и не сумели – найти тех, кто стоял за этой затеей, не узнали, кто и под каким предлогом вживлял людям микрочипы! Торгово-закупочная фирма «Азазель», где содержали в плену Диму, оказалась вовсе не штабом. (Хотя там и были заклеймены все до единого.) А чем именно – мы до сих пор толком не поняли. Соответствующую документацию они не вели, получая приказы непосредственно в мозг от «Кукловода» и отчитываясь точно так же. Может, «Азазель» один из вербовочных пунктов? Кто знает?! – полковник пожевал губами. – Н-да! Операцию нельзя считать завершенной, – после короткой паузы продолжил он. – Без захвата и допроса организаторов большинство вопросов остаются невыясненными. Например, совершенно непонятна та демонстративная, садистская жестокость, с которой зомби умертвили семью Жукова, капитана Озерова… Это, несомненно, входило в какой-то изощренный план, но в какой?!
– А я по-прежнему не знаю, где находился Управляющий компьютер, – печально добавил Виктор Иванович. – То ли у нас, то ли за границей…
– Сплошные загадки! – с умным видом вставил я.
Оба старших товарища иронично посмотрели в мою сторону, но от комментариев воздержались.
С неба упали первые капли дождя.
– Пора расходиться, – поднявшись с лавочки, сказал Коновалов. – Иначе вымокнем до нитки.
– Пора, – согласился Рябов.
– А эта история еще получит свое продолжение, – на прощанье пообещал Компьютерщик. – Очень гнусное и страшное. Вот увидите, господа офицеры!!!
Пистолет самозарядный, специальный, для бесшумной, беспламенной стрельбы. (Здесь и далее примеч. авт.)
Об этих событиях подробно рассказано в моих повестях «Атака из Зазеркалья» и «Изгой» в сб. с твердым переплетом «Депутат в законе».
Такого рода электронные воздействия на людей, которым вживили под кожу микрочип с личным кодом, отнюдь не страшная выдумка автора. При современном развитии компьютерных технологий это действительно не составляет ни малейшего труда. (Подробнее см. приложение к журналу «Первый и последний». М., Ноябрь, 2003. Спецвыпуск.)
Сильный удар в висок зачастую убивает человека на месте.
Подробнее о В.И. Коновалове и его истории рассказано в повести «Атака из Зазеркалья», опубликованной в сборнике с твердым переплетом под общим названием «Депутат в законе». Здесь же приводится лишь очень краткая выжимка.
Существуют и другие системы штрихкодов: 11PS (США и Канада), а также БАМ (Европа). Но в них тоже в качестве защитных символов присутствуют три шестерки.
О том, что представляет собой это самое Правительство, см.: Олег Платонов. Криминальная история масонства… М., 2005.
Подробнее см. повесть «Атака из Зазеркалья».
см. повесть «Изгой».
Плюшкин – сатирический персонаж из поэмы-романа Н.В. Гоголя «Мертвые души». Олицетворяет собой безграничную, патологическую жадность, доходящую до безумия.
Ксива – документ, удостоверение (жарг.).
см. повесть «Изгой»
АС «вал» – автомат специальный для бесшумной и беспламенной стрельбы. Стреляет патронами калибра 9 мм. Прицельная дальность стрельбы – 400 м. На расстоянии до 100 м пробивает бронежилет четвертого класса защиты. На расстоянии 200 м – стальной щит толщиной 6 мм.
«В-94» – 12,7 мм, снайперская винтовка с огромной убойной силой. Прицельная дальность – 2000 м. Скорость полета пули – 820 м/с. Приспособлена под патрон с пулей БС, которая имеет металлокерамический сердечник и с расстояния 800 м может пробить броню толщиной 15 мм.
Произошло это, конечно же, не из-за «гуманизма» Управляющего компьютера. Просто ему известно, что упомянутые психотропные препараты (скополамин, натрий-амитал, натрий-пентонал и т. д.) нельзя вводить человеку, находящемуся без сознания, да еще с сильнейшим сотрясением мозга. Даже если он и заговорит в беспамятстве, то ничего связного от него не добьешься. Будет молоть различную чепуху.
