Ознакомительная версия.
Кямал Муртазин входил в бакинскую агентурную сеть ГРУ, точнее, в ее «азербайджанскую» часть из местного населения: служащие администрации порта, ресторанов, госслужащие, бизнесмены, нефтяники и прочие. Нередко встречался с людьми, чьих имен не знал. Исключение — сегодняшний день: с человеком, с которым он встретился рано утром, он контактировал не раз.
— Сегодня я говорил с ним, — сказал азербайджанец чеченцу, которого буквально выжили из России. Вначале Ильясов осел в Катаре у своего приятеля Мовлади Удугова, затем перебрался поближе к исторической родине, оставив на попечение земляка свою жену и двух дочерей.
— Он хочет встретиться с тобой, — продолжил Кямал Муртазин.
— Ты можешь сказать, кто он? — начал злиться Ильясов.
— Он из ГРУ.
— Из ГРУ?!
— Ага, — подтвердил азербайджанец, довольный произведенным эффектом. — Всего три буквы, а какой результат — из самого Главного разведывательного управления. Не отказывайся от встречи с ним, Бадран. Раз военный разведчик сам идет на контакт, думаю, дело для вас взаимовыгодное.
Вначале Ильясов подумывал назначить встречу как бы на нейтральной территории, потом изменил решение: все равно, думал он, этот Моравец наверняка знает не только место, где отшвартована его яхта, но и роскошный дом в пригороде азербайджанской столицы.
Бадран основательно подготовился к встрече, собрав на борту яхты группу из шести боевиков, принимавших самое активное участие в боях против федеральных сил. Все они прошли подготовку в диверсионных лагерях Хаттаба и Басаева.
* * *
Ильясов поздоровался с капитаном спецназа сдержанно, выжав на худое лицо скупую улыбку, поскольку внутренне был напряжен. Казалось, ничуть не удивился заявлению гостя с военной выправкой: его боевой группе была поставлена конкретная задача — ликвидация Бадрана Ильясова.
Отчего-то сразу после откровения капитана в голову Ильясова влезла отнюдь не бестолковая информация: Соединенные Штаты и Великобритания, в частности, включили Ильясова в список террористов, подлежащих выдаче правоохранительным органам тех стран, где они совершили преступления. Да еще пришло на ум очередное выступление Путина: «Бандитов и террористов нужно вытаскивать из щелей и уничтожать».
Придя в себя, чеченец не знал, радоваться ли ему своевременному предупреждению. А кто предупрежден, тот, как известно, вооружен.
Яков, приняв угощение и делая мелкие глотки скотча, говорил об израильской разведке МОССАД, которая в свое время провалила не одну серьезную операцию. Взять хотя бы охоту за «Красным принцем»...
* * *
СПРАВКА
Али-Хасан Саламех по прозвищу «Красный принц», оперативник террористической группировки «Черный сентябрь» в Европе. Али-Хасан спланировал акцию в Мюнхене и убийство Баруха Коэна в Мадриде. Саламех был сыном крупного командира ООП (Организация освобождения Палестины) и возглавлял «подразделение 17» — спецслужбу ООП, отвечавшую за охрану Ясира Арафата. Он же поддерживал тайные связи между ООП и ЦРУ.
Али Саламех был настоящим конспиратором и не раз выскальзывал из ловушек, расставленных агентами МОССАДа. Ему удалось оторваться от погони и затеряться «где-то в Европе». После нескольких месяцев поисков его вроде бы опознали в Лиллехаммере. В Норвегию выехали ликвидаторы МОССАДа, провели заключительную часть акции и бпагополучно покинули северную страну, а прочие агенты укрылись на конспиративных квартирах. Наутро стало известно, что убит ни в чем неповинный марокканец Ахмад Бучики, женатый на норвежка и очень похожий на Саламеха. А израильские разведчики до сей поры вспоминают о Лиллехаммере как о «лей-ла-ха-мар», то есть как о «горькой ночи»[5].
* * *
Моравец не зря вспомнил о «Красном принце», которого МОССАДу все же удалось ликвидировать: небольшая оперативная группа въехала в Ливан с канадскими паспортами, они запарковали автомобиль, начиненный взрывчаткой, на обочине дороги в Бейруте и взорвали его в тот момент, когда мимо проезжал «Красный принц».
Яков вспоминал и проводил недвусмысленные аналогии, которые никак не могли дойти до Ильясова: неплохой конспиратор, мастер отрываться от погони, которого все же опознали, но ликвидировали совсем другого человека. Недвусмысленный намек на еще одну «горькую ночь». По-русски. Или по-чеченски.
Когда Ильясов понял, что именно предлагает ему капитан Моравец, то спросил, с обычным прищуром глядя ему в глаза:
— Сколько я тебе должен?
— Нам, Бадран, — поправил чеченца Яков. — Пять бойцов плюс руководитель операции. По полтиннику на брата. За триста штук я сделаю работу чисто, комар носа не подточит. А на тебе поставят крест. Или повесят полумесяц, — рассмеялся капитан.
Ильясов пропустил мимо ушей тяжелую шутку спецназовца. О деньгах он думал меньше всего, больше его волновало недосказанное, стоявшее в чуть насмешливом, чуть напряженном взгляде командира «Гранита»: «Как много осталось несказанного!» За бывшего рэкетира, на совести которого десятки трупов, и действующего финансиста незаконных вооруженных формирований взялись всерьез и ликвидируют его если не сейчас, то немного позже, как «Красного принца». Его уберут если не руками капитана Моравеца, то любыми другими, лишь бы они были «чистыми».
Капитан давал ему шанс не только остаться в живых, но и надолго заставить забыть о себе. Это действительно стоило денег — тех, что запросил Яков, тем паче не такие они и большие. Подобные услуги порой стоят на порядок дороже, и инициатива чаще всего идет от заказчика.
Что касается денег, они у Бадрана были. И наличными он мог набрать требуемую сумму. Однако Моравецу сказал, что с налом у него сейчас напряженка.
Яков, не пряча насмешки, процитировал данные, полученные от подполковника Виталия Козырина:
— «Из Банка Дуглас Кредит, Мехико, переведены один миллион шестнадцать тысяч долларов на счет фирмы Алана КУСУЕВА, предприятие FKB ZARJA, а также один миллион сто тысяч долларов на фирму Бадрана Ильясова БАДР-ИЛЬ за посредничество с FKB ZARJA». Далее, Бадран. Из одного миллиона ста тысяч ты успел обналичить сотню, оставив в банке ровно «лимон». Вот его ты и переведешь на счет, который я тебе укажу. Кроме руководителя операции, у меня есть еще хозяин, — внес ясность Моравец.
— Откуда у тебя эти сведения? Алан Кусуев раскололся?! — Ильясов стукнул кулаком по столу.
— На вопрос «откуда?» в детстве мы говорили «от верблюда».
Капитан протянул Ильясову листок бумаги и пояснил:
— Переведи деньги на этот счет сегодня до полудня. Успокойся тем, что эти деньги достались тебе даром.
Это был счет консультационно-адвокатской фирмы Bombay Consulting Pvt. Ltd. О том, что через эту фирму некогда отмывались деньги военно-морской разведки, знали сенатор Воеводин и его помощник, но не знал капитан Моравец.
— Дальше, — продолжил Яков. — Вечером пригласи на яхту знакомого — азербайджанца или чеченца, не важно, желательно — твоей комплекции и возраста. Ровно в двенадцать тридцать уходи с яхты: остальное — это наша забота. Но если денег на счету не окажется, о двойнике можешь не беспокоиться. Равно как и о своей жене и детях — с этой минуты они под надежной опекой. В Катаре сейчас прекрасная погода, Бадран. Мы знаем не только свое дело, но и его продолжение.
В последних словах капитана прозвучала угроза.
— Как я могу верить тебе, шакал, после всего этого?! — вздыбился чеченец.
— А ты можешь не верить, дело твое, — спокойно ответил капитан. — Да, вот еще что, — добавил Моравец, — будешь уходить, оставь в ахтерпике[6] свою куртку с документами и хотя бы твою печатку.
Капитан Моравец, войдя во вкус, делал деньги.
Командир группы заранее распределил роли, и в помещения яхты проникли трое диверсантов: Саша Маленький и Крекер — через люки, расположенные перед кокпитами, и сам Моравец — через светлый форлюк, который имел достаточную площадь для подачи парусов из парусной кладовой на палубу.
В основном диверсанты работали ножами, стараясь не шуметь. Саша Большой убрал двух чеченцев из охраны Ильясова на палубе до вторжения группы в помещения яхты. Еще с одним, оказавшимся в каюте, сейчас разбирался Крекер. Диверсант всадил в живот Сайду двадцатисантиметровый клинок и на нем, помогая себе свободной рукой, чуть приподнял охранника. Ноги чеченца снова коснулись палубы, когда в животе у него образовалась огромная рана, а клинок коснулся ребер.
И все же один выстрел прозвучал. Саша Маленький не совладал с огромным «шкафом» своего роста и веса, поднаторевшим на татами. Дзюдоист, выбив нож из руки нападавшего, сбил его с ног передней подсечкой. Больше он ничего сделать не успел. Из положения лежа Саша Маленький исправил свою ошибку: пуля из «глока-19», которыми также вооружены польские боевые пловцы, попала борцу в переносицу.
Ознакомительная версия.
