из обслуги военного аэродрома. В каком виде его потом нашли, мне даже говорить не хочется. Хоронили бедолагу в наглухо закрытом гробу. Солдатский телеграф разносил кое-какие подробности того, что увидели судмедэксперты. Всякий боец, слышавший о том, что и как творили с нашим парнем эти гиены, для себя делал однозначный вывод: не давать шайтанским тварям никакой пощады!
Что было дальше? Аскеростанская контрразведка выяснила, какая группировка устроила эту садистскую казнь, и заманила этих негодяев в западню. Потом шайтаны нашли на бархане головы и туловища тех мерзавцев, которые до этого радовались мукам нашего парня.
Ой, как тут разверещалась мировая прогрессивная общественность! Особенно усердствовала редакция «Джа-Альзиры», ближневосточного телеканала, именующего себя независимым, но полностью подконтрольного американцам. Именно эти ребята голосили громче всех. Мол, деспотический аскеростанский режим практикует зверские пытки и убивает пленных чудовищными способами. Про мучения и казнь нашего военного почему-то ни одна сука не тявкнула. Видимо, по их гнилым понятиям выходит, что раз он русский, то с ним можно поступать так, как заблагорассудится. А вот с истинно правоверными шайтанами и, тем более, богоподобными пиндосами – никак нельзя!
Впрочем, аскеростанцы сработали не только предельно жестко, но и умно. Они сумели обставить дело так, что почти два десятка отрезанных голов в конечном итоге были признаны следствием разборок между двумя бандитскими группировками. На этом все и закончилось. Но только не для шайтанов.
Наш СПОР тоже стал активно вносить свою лепту в расплату с этой братией. Ранее, до трагедии, случившейся с прапорщиком, мы действовали в соответствии с рекомендациями военного специалиста по работе с личным составом. Он советовал нам не слишком ожесточаться и относиться к тем же шайтанам с долей гуманизма. У этих подонков было больше шансов уцелеть. Если наши парни имели выбор, то предпочитали не стрелять. А вот после того случая при малейшем подозрении стали бить на поражение, видели в каждом своем противнике замаскированного шахида.
Вот и я сегодня в Табаре сделал выбор не в пользу конвойных Гасана. Да, можно было взять их на мушку. Девяносто девять из ста, что они не пикнули бы, подняли бы руки. Однако все решила крохотная вероятность того, что эти люди окажут сопротивление и поднимут шум.
Как видно, полосуя ножами бедолагу-прапорщика, его палачи, скорее всего, рассчитывали устрашить русских, добиться того, чтобы наши парни начали массово увольняться из армии и отбывать к себе домой. На деле же они получили обратное. После того случая их потери выросли многократно. Та же «Джа-Альзира» как-то прохныкала, что русские совсем озверели и начали войну на физическое истребление живой силы повстанцев. А вы чего хотели? Как говорится, получи, фашист, гранату!
Теперь мне снова предстоит помериться силой сразу с несколькими отморозками, которые, судя по всему, настроены более чем решительно. Выбор у меня крайне невелик: уничтожить их всех и выйти из этой стычки победителем или погибнуть. Третьего не дано.
Я достаю из инструментального отсека квадроцикла, в просторечии именуемого бардачком, гранату-лимонку, кладу ее в нагрудный карман, оставляю кольцо снаружи. Это на всякий пожарный, чтобы, если вдруг возник риск попасть в плен, успеть выдернуть чеку.
Вот и все. Дорога назад отрезана напрочь. Теперь только вперед.
Я на несколько секунд задержался на гребне бархана, оценивал обстановку и запоминал расположение складок местности. За это время шайтаны успели перегруппироваться. Теперь они ринулись ко мне сразу с четырех сторон, поливая меня длинными автоматными очередями. Похоже, патронов у них, как у дурака махорки, раз не экономят свой боезапас.
Только вот молотили они из автоматов совершенно зря. Я не собирался изображать из себя удобную для них мишень, едва завидел квадроциклы, выскочившие из-за гребней барханов, тут же дал газу и почти по вертикальному склону ушел вниз.
Кроме того, чтобы сбить шайтанов с толку, я сперва включил габариты и фару, а потом уже вырулил на гребень бархана. Уйдя вниз, я тут же все это вырубил. Конечно, с учетом того, что уже начались сумерки, ориентироваться стало сложнее, зато теперь я куда менее заметен. Шайтаны помнили о том, что мое освещение включено. Случись мне встретиться в этих песчаных и глинистых лабиринтах с кем-то из них, они хотя бы на пару секунд окажутся в сомнении. А я ли это? Эти крохотные секунды запросто могут позволить мне их опередить и первым нажать на гашетку.
Надо сказать, что мой расчет оправдался. На полном ходу, нарушая любые физические законы, касающиеся движущихся тел, я ухитрился влететь в узкий коридор, промытый весенними водами между двумя глинистыми холмами. Он почти под прямым углом отходил от ложбины между барханами, по которой я мчался в сторону огромной круглой луны, восходящей на вечернее небо.
Где-то здесь должен находиться квадрик, ринувшийся ко мне с юга. Куда он подевался, зараза?!
Внезапно метрах в сорока от меня из-за поворота вылетел квадроцикл. Он несся прямо мне в лоб, слепил глаза лучом фары. Есть контакт! Душманы, мчавшиеся на нем, как я и рассчитывал, от неожиданности растерялись, непростительно промедлили с очередью, выпущенной в мою сторону.
Но уж я-то не зевал, нажал на кнопку гашетки автоматического гранатомета и увидел широкий фонтанчик оранжевого пламени, с хлопком вырвавшийся из ствола. Большая оранжевая искра в долю секунды преодолела расстояние между мной и шайтанами и попала точно в мотор их квадроцикла. Теперь уже хлопнуло так, что мне даже слегка заложило уши. Огромным шаром полыхнуло яркое желтоватое пламя.
Остановиться и развернуться назад было совершенно немыслимо. Я дал газу до предела и по сути повторил трюк, показанный в одном авантюрном детективном боевике. Там главная героиня уходит от лобового столкновения с тягачом в тоннеле, на огромной скорости проезжает по его стенам и потолку. Здесь, конечно, был не тоннель, но выбирать не приходилось. Я разогнался по склону расщелины и взмыл над полыхающим квадриком шайтанов. Вниз я спускался уже по достаточно широкому глиняному пандусу, который, к счастью, обнаружился за выступом склона.
Я пролетел метров тридцать по хвосту промоины на подъем, вновь вырулил на возвышенное плато и увидел еще один квадроцикл, несущийся в мою сторону. Бандит, сидевший на заднем, пассажирском сиденье, целился в меня из автомата. Я на автопилоте резко дал по тормозам. Трескучая автоматная очередь, выпущенная с прикидкой на скорость моего движения, просвистела мимо, можно сказать, пред самым моим носом.
Я кубарем скатился с квадрика, выхватил из-за пазухи автомат. Я быстро кувыркался по такыру с боку на бок, в какой-то миг успел поймать противника в прорезь прицела и немедленно нажал на
