Я, возможно, несколько поторопил события – два дня назад собрал комитет из лучших юристов нашего округа и ознакомил их с докладом. Решение принято единогласно.
На понедельник назначено заседание большого жюри. Главарям «синдиката», как они называют прест упную банду, повестки для явки в суд вручат в воскресенье вечером.
У них не хватит времени на подготовку версий со своими адвокатами. Впрочем, адвокаты им не помогли бы, даже если бы у них было время. Слишком много винтиков в этой машине, одним взмахом р уки ее не остановить. Веря в силу своей власти, они рискнут выйти на поле брани, но мы готовы к встрече с ними и уверены в победе…
Однако я, кажется, увлекся. Прошу меня извинить. Сейчас мы подошли к главному и самому неприятному моменту нашего разгово ра, если вообще термин «приятный» к нему применим.
Вчера, около часа ночи, мне позвонил Ник Майло. Он сказал, что обстоятельства изменились, и если он не переправит оригинал доклада этой же ночью, то мы его лишимся. Чтобы не подвергать доклад риску уничтожеиия, поскольку не исключено, что Майло на крючке, он попросил назвать имя человека, которому я всецело доверяю. Таким человеком был Генри Фарб. Майло знал его и согласился со мной. Он при нял решение разбить доклад на главы, а их пять, в послать его с курьерами к Фарбу. Если кто-то не довезет своей части, то ее можно будет восстановить, но этим уменьшался риск потери всего документа. Я не знаю, кем были его курьеры. Мне известно лишь то, что Майло выдвинул идею использовать противников мэра из числа республиканцев, готовых на крайние меры, чтобы лишить нынешнюю администрацию политического влияния. В этом решении есть доля авантюризма, не лишенная однако, логики. Но он уже договорился с конкретными людьми, и они готовы принять участие в операции. Майло заготовил шесть конвертов: пять с докладом и шестой с документами, подтверждающими обвинения. Сам Майло готов прибыть в суд в понедельник и выступить в качестве главного свидетеля обвинен ия. Он же и зачитает доклад перед жюри. На этом мы и порешили. Я созвонился с Фарбом и мы договорились, что Генри будет ждать курьеров в своем офисе с семи утра. Как только все шесть конвертов попадут к нему в руки, он тут же явится ко мне. Около четырех часов Майло позвонил. Он сообщил,, что пять курьеров с докладами выехали по назначению.
Шестой по непонятным причинам не явился и пакет с документами все еще находится у него, Майло. Как только и он будет отправлен, мы вновь созвонимся. Это все. Все чт о я знаю. Больше Ник Майло не позвонил. Какова судьба главного конверта, мне неизвестно. Сам звонить ему я не рискую. Благодаря вам. мистер Элжер, и вам, мисс Лайн, у меня в руках два конверта из шести. Мы также знаем, что один из курьеров, Питер Харвей, погиб. Он был активистом республиканской партии, очень перспективным политиком, и выполнил бы задание до конца, не настигни его смерть. Второй конверт, попавший сюда при самоотверженной настойчивости мисс Лайн был доверен изначально Бобу Келли, личному шоферу Ника Майло, его я несколько раз видел. Майло не сомневался в преданности этого человека. Обстоятельства его гибели нам, увы, тоже известны. И, наконец, смерть Генри Фарба. Смерть загадочная. Он ведь не был курьером и не выезжал из дома Майло! Зна чит, «синдикату» каким-то образом стало известно о планах секретаря Гиша, и они приняли меры. Эти люди готовы на все, это очевидно. Что же случилось с остальными курьерами? На часах полдень, а мы в полном неведении. Вы должны понять, мистер Элжер, что во йна началась и что промедление смерти подобно. Иначе нам не избежать новых жертв.
А я, увы, бессилен, что либо изменить.
– Единственное ваше преимущество, мистер Клейн, в том, что преступники размахивают палками в темноте, – после долгого молчания произнес Элжер. – Они не знают истнного противника, и пока вы не вышлете повестки в суд, знать не будут. Но это лишь предположе ние. Насколько изменилась ситуация в последние сутки, нам неизвестно. Вы приоткрыли завесу, но по сути не дали мне никаких фактов или зацепок. Напрашивается наивный и очень простой вопрос: почему вы до сих пор не обратились в полицию? Один человек, даже с помощью судейского жюри, не может вести борьбу с целой армией преступников!
– Ответ так же прост, как и вопрос: шеф криминальной полиции Фил Караден один из тех, кто значится в злополучном списке. Он давно куплен «синдикатом», он их марионетка. Рассчитывать на Карадена, как на защитника закона, бессмысленно.
– Не вся полиция такова. Вы помните лейтенанта Твитта, о котором я вам рассказал? Сто процентов, что этот человек не агент мафии. Как и многие другие его коллеги.
Судья поморщился. Он не понимал, чем продиктовано видимое нежелание детектива ввязываться в драку. Когда людям предлагают та;гие деньги, они обычно ведут себя совершенно иначе.
– Приходится повториться: пока Караден руководит управлением, мы не можем обращаться в полицию. Помимо того, что все станет известно противнику, Караден умышленно заведет расследование в тупик. Его, конечно, можно отстранить от работы. Такие полномочия даны мэру. Но Гиш, как видите, – по крайней мере сейчас, – явно дистанцировался от меня и моих коллег, он по какой-то причине испугался открытой борьбы. Карадена может освободить от работы суд. Но для этого его следует вызвать на большое жюри или на конф ликтную комиссию и предъявить обвинения, не позволяющие Карадену занимать свою должность. У меня таких обвинений нет пока нет пакета с оригиналом документов. С какой стороны ни рассматривай эту сторону дела, на принятие решения по Карадену требуется вре мя. А его у меня нет.
Поверьте, Элжер, я знаю, что вы рисковали жизнью, но кроме вас мне обратиться не к кому. Может быть, мал предложенный вам гонорар? Мы можем вернуться к этому вопросу.
– Дело не в деньгах, сэр. Я смотрю на вещи трезво. Дело в возможностях. Как я вас понял, моя задача – найти и доставить вам недостаю щие четыре конверта и успеть выполнить это задание к понедельнику. Сегодня пятница. У меня неполных три дня.
– Вы сами говорили о преимуществах. Никто не знает, что вы занимаетесь этим делом, никто не знает, кому нужны документы. Вы опытный сыщик. Рискните. Деньги вы получите в любом случае, вне зависимости от результата. Я понимаю, с каким риском связано подоб ное расследование. Если вам нужна помощь, то ставьте условия, я выполню их.
– Одному будет трудно…
– Минутку! – не выдержала Джуди. – Почему одному? Почему ты меня не берешь в расчет? Мистер Клейн? На данный момент вам доставили два конверта. Один я, другой Элжер. Осталось четыре. Значит, остальные тоже надо поделить поровну, два – мне, два – мистеру Элжеру.
Элжер оторопел от такой наглости. Он даже не нашелся что сказать. Клейн отреагировал на инициативу Джуди спокойно и счел ее вполне разумной – судья не видел мисс Лайн ни в обмороке, ни в истерике.
– У меня нет возражений, мисс Лайн. Если вы партнеры, то я рад. Я уже говорил в начале нашего разговора, что вы будете вознаграждены подобающим образом, и…
– Хорошо, ваша честь, – прервал судью Элжер, – не будем сейчас вдаваться в подробности. Перейдем к делу. Могу ли я знать имена главарей «синдиката»?
– Простите, мистер Элжер, пока я не могу их назвать, это вправе сделать только суд, и на основании не только представленных документов, но и показаний свидетелей. Я уже и так нарушил закон судебной этики и охарактеризовал капитана Карадена. Кроме того, я надеюсь, что вам не придется иметь дело с руководством «синдиката». Ваша задача найти документы.
– Не буду настаивать, но вы ошибаетесь, мистер Клейн. По крайней мере один из конвертов находится в их руках. А то и больше. Если допустить, что все пять курьеров из дома Ника Майло отправились в офис адвоката Фарба, то на данный момент нам известно, что двоих убили. По случайному стечению обстоятельств, конвертов у них не нашли. Но их искали. Люди, выслеживающие курьеров, знали, кто они и что везут. Майло сам сказал вам, что произошла утечка информации. Двух курьеров убрали по дороге. Одному или всем т рем удалось добраться до Фарба и передать документы. Иначе его пока не убирали бы и обыск в его офисе не устраивали. Нет сомнений, что документы выкрадены.
А это значит, что они попали в руки тех, кому они были нужны.
– Я вас понял, Элжер, но боюсь, что дам вам неверный след. Сейчас трудно определить, к кому именно попали похищенные конверты. Ваше собственное следствие лучше моих рекомендаций, и именно оно даст ниточку, которая приведет нас ко всему клубку.
– Тут столько вопросов, что одной ниточкой не обойтись. Многое в этом деле не подчиняется логике с самого начала. Взять хотя бы Гиша. Если отцы ^синдиката" узнали что в их своре нашелся отступник, который составил на них компромат с документальным подтв ерждением, то почему они не изъяли этот доклад с самого начала и не прихлопнули Гиша? Как они допустили, что он попал в руки секретаря, а не в их собственные? Как они допустили разбивку документа на части и выхода ценной информации из-под контроля? Не ус пели? Но мэр давно уже составлял документ! Если утечка произошла и он пошел на попятную, то почему компрометирующие данные сохранились в его сейфе?
