Ознакомительная версия.
Человек, рассказывал инструктор, сильнее всех не потому, что у него мощные челюсти и острые когти. Нет, он умнее, хитрее и безжалостнее всех хищников. Он убивает больше, чем ему надо, он злой. Человек может убить потому, что у него плохое настроение, а хищник — нет. Он нападет, если ты будешь угрожать ему, но охотиться не станет. И человека боятся все. Боятся его непредсказуемости. И надо такое отношение к себе поддерживать. Вот тогда природа, будь то тайга, будь то горы, примет вас как полноценную свою часть и относиться будет к вам аналогично.
Леня помнил все эти наставления, он вообще вырос в Забайкалье и природу этого края знал хорошо. Сейчас он настраивался на «хищника», на хищника, который охотится. И горе тому, кто окажется на его пути, кто посягнет на его добычу. Чужая территория? Плевать, это мы еще посмотрим, чья это территория! Я пришел! И теперь она моя! Схватки хотите? Лучше бы вам убраться восвояси и посидеть за кустом, пока я не закончу охоту и не сожру добычу. И тогда вам, может, что-то перепадет…
Думать так легко, потому что это было в характере Лени Владимирова. Если его не трогать, то он вполне мирный приличный парень, но если ему «попадала шлея под хвост» или если его кто-то недобро задевал, то спуску он не давал. В прошлом году в ночном клубе в Чите один придурок…
Так, это лишние воспоминания! Леня был хищником, и он находился на охоте. Шаг стал пружинистым и практически неслышным, внимательный взгляд, настороженный слух и руки, готовые к действию в любой момент. Заточенный шест вместо копья, метательная дубинка в одной руке и острый охотничий нож в другой. Были еще и мышцы, перекатывающиеся под рубашкой, и реакция, которой может позавидовать любой хищник.
Леня пробирался минут пятнадцать, когда наконец перед ним оказалось более или менее открытое пространство. Это была поляна с высокой травой, в которой поднимались то хохлатые и бородатые черные головы тетеревов, то их раздвоенные хвосты. Старый самец топтался на другом краю поляны, вертя головой. Сторожил, пока стая налопается ягод? Правильно, оттуда масса звуков раздается, и его это беспокоит.
Леня лежал на животе и примеривался, как возьмет свою дубинку, как приподнимется, отведет назад руку и с силой метнет снаряд в ближайшую пару птиц. Они как раз были рядом друг с другом, и дубинка обязательно кого-то из них подобьет. Скрываясь в высокой траве, он стал приподниматься на руках, занимая положение для атаки, и вдруг замер, буквально напоровшись на звериный взгляд, очень недобрый взгляд, взгляд-предупреждение, взгляд ненависти, взгляд-вызов.
Это была рысь. Здоровенный самец, килограммов под тридцать весом. И сидел он левее в траве, метрах в пяти от Лени. Его желтые глаза смотрели пристально и, наверное, давно. Леня рысь просто не заметил, увлекшись процессом охоты на тетеревов. Она, видимо, тоже на них охотилась, и сейчас шла схватка взглядами с невесть откуда появившимся человеком.
Леня мысленно выругался всеми грязными словами, какие только знал. Связываться с разъяренной и голодной рысью на ее охотничьей территории — это еще надо двадцать раз подумать и взвесить свои шансы. Да, она размером и весом с хорошую собаку, но сражаться с собакой — это одно, а с большой тяжелой кошкой — это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Собака сражается челюстями, ее оружие зубы. А кошка использует в схватке и когти, а задние лапы у любой кошки, даже домашней, очень сильные. Вы когда-нибудь пытались искупать домашнюю кошку, когда она этого не хочет, пытались удержать ее за задние лапы? Фигушки! Не удержишь. А тут три десятка килограммов сплошных мышц. И когти задних лап, которыми она раздерет тебя, пока, вцепившись передними зубами, будет держать в своих объятиях. Кишки выпустить она может очень легко. А уж отделать тебя так, что ты и назад до самолета не доберешься, — это ей проще простого.
Все, что Леня знал о рысях, сводилось к тому, что эта дикая большая кошка — ночной хищник. Днем она отдыхает в логове, в глухой недоступной чаще, а на охоту обычно выходит поздним вечером. Сильный, ловкий и быстрый зверь. Только один раз в детстве Леня видел, как охотится рысь, но запомнил это надолго. Точный молниеносный бросок, и все. Рысь никогда не промахивается.
Но это, так сказать, общие сведения, а что он знал о повадках рыси, о характере этого хищника? Они ведь все разные: что рыси, что тигры. И о каждом из них у охотников ходит множество легенд и баек. Про ум, сообразительность, хитрость. Ну и другие мелочи. Например, что рысь ест только свежее мясо и никогда не питается падалью. Говорят, что она может сидеть в засаде несколько суток, что ест очень мало, как будто и не проголодалась, и никогда не возвращается к брошенной добыче. И еще! Рысь, как говорят бывалые люди, охотится не тогда, когда проголодалась, а тогда, когда увидит подходящее животное. Как кошка. Хочет есть, не хочет, а за мышью кинется.
Осталось понять, а сейчас-то эта пестрая кошка что тут делает? И еще. Рысь всегда уходит от человека, она его опасается. А эта сидела и ни хрена не опасалась! И насколько она настроена уступить добычу человеку? Леня никак не мог избавиться от впечатления, что рысь прекрасно понимает, что у этого человека нет при себе его вонючих, убивающих на расстоянии грохочущих палок. А нож против когтей и зубов — это еще кошачья бабушка надвое сказала.
Леня, как мог, тужился и старался смотреть на хищницу уничижительно. Я — царь природы, а ты тут «никто»! Рысь в ответ чуть ли не смерила человека ироничным презрительным взглядом и отвернулась в сторону добычи. Это было унизительно, это было как плевок в душу. А что он мог противопоставить, чем ответить? Мог! Например, испортить рыси всю охоту. Себе, правда, тоже, но у него есть банка консервов, а у нее шиш!
Но что-то подсказывало Лене, что в дикой природе, с которой он себя сейчас ассоциировал, так не поступают. В ней поступают рационально. Видимо, правильным будет попытаться опередить соперника и напасть на добычу первым. А потом отстоять ее в честной борьбе.
— Блин! — со злостью бросил он. — Ну, ты мне тут еще зачем? Без тебя проблем мало? Ладно, засранец, посмотрим, кто у нас тут круче!
Он отвел руку назад, и его тяжелая коряга полетела вперед в густую траву. Леню оглоушил яростный рык, и он мгновенно оказался на ногах, выставив свое хлипкое копье. Но рысь бросилась все же не на него, а на тетеревиную стаю. Наверное, это был акт отчаяния, потому что человек может распугать всю добычу, а хоть одну птичку схватить рыси хотелось.
Взгляд Лени одновременно зафиксировал, как брошенная палка ударила одного тетерева, перелетела и ударила второго в момент, когда тот пытался взлететь. Тут же мелькнуло гибкое быстрое пестрое тело, и первый тетерев забился в зубах дикой кошки. Леня взревел, как самый настоящий… дикарь, и ринулся на поляну. С громким хлопаньем крыльев стая взлетела и скрылась среди деревьев, только один тетерев бился со сломанным крылом в густой траве. Леня прыгнул и тут же сломал ему шею.
И только после этого посмотрел на рысь. Хищник отходил в сторону, держа в зубах еле трепещущую птицу. Желтые глаза продолжали подозрительно и злобно смотреть на человека. Вот рысь остановилась, положила добычу, прижав ее лапой, и стала отплевываться от набившихся в пасть перьев.
Леня решил больше не наглеть и вести себя в рамках необходимости. Подхватив мертвую добычу, он двинулся в сторону родника. Выдержки идти, повернувшись к хищнику спиной, у него хватило минуты на две. Ожидать в каждое мгновение прыжка было утомительно, и он оглянулся. Рысь все так же стояла и ждала, когда человек уйдет с ее территории. Было в ее желтых глазах что-то торжествующее. Леня сплюнул, но вынужден был сознаться, что преимущество все-таки оказалось за хищником. Он рыси боялся, а она его нет.
Всей тушки Лене было не съесть. Заниматься копчением и другой подготовкой мяса для длительного хранения не было времени. Ничего, в тайге остатки тетерева не пролежат и до вечера. Те же лисы мгновенно учуют, росомахи. Он ограничился тем, что отрубил у тетерева ноги, ощипал их и нанизал на сырую веточку, примостив ее над костром. Сидеть было хорошо. Особенно когда за спиной скала и, значит, прикрытый тыл. К тому же Лене почему-то казалось, что рысь ушла, запаха дыма не любят все животные.
Сначала он обжег мясо на огне, чтобы образовалась корочка, потом разворошил костер и стал томить его над углями. Минут через пятнадцать в ноздри ударил аромат жареного мяса. Леня ел маленькими кусочками и посматривал по сторонам. Мысли снова вернулись к его миссии.
Итак, он передвигался намного быстрее бандитов с заложниками. Это ясно из простых логических рассуждений. Он достаточно хорошо разбирался в следах и мог с уверенностью сказать, что группа не разделилась, а идет в полном составе. Оставался шанс, что в сторону от маршрута мог уйти один из них, но все та же логика подсказывала, что это не так. Смысла нет. Группа так же должна останавливаться на отдых и прием пищи. Это очевидно. С учетом того, что Леня двинулся преследовать бандитов через два с половиной часа после их выхода от места крушения самолета, он сократил расстояние до них примерно вдвое, а к ночи может и настичь группу. Это было бы очень хорошо, и, значит, надо поднажать.
Ознакомительная версия.
