Это интересно быть скином? — поинтересовался Константин, чтобы только занять время.
Будь у меня работа — хер бы я торчал среди этих придурков, — емко сформулировал позицию Данциг. — Если бы всякие там хачи да азеры и правда хотели избавиться от скинов, то просто наняли бы нас на работу. Хоть кем. Тогда и не трепались бы всякие идиоты в газетах про «поход скинхедов на Анапу» и прочий бред собачий. — Он смачно сплюнул.
На экране запрыгало изображение. Разобрать было трудно, снимали на рядовую бытовую видеокамеру, но профессионально, выхватывая самые узловые моменты драки. Вот разбивают стекла ларьков, все подряд, не выбирая. Вот валят на мокрый асфальт торговца–южанина и проламывают ему голову железными прутами. Вот прижали к стене другого кавказца, разбегаются и с размаху бьют его ногами в живот.
На экране снова понеслась толпа, опрокидывая все и всех на своем пути. Лица, искаженные в крике. Угрожающе поднятые руки с арматурными прутами… А это…
Это, несомненно, был Сергей Арсеньев, брат Вадима, собственной персоной. Он мало изменился, несмотря на то что у него голова тоже была обрита наголо. Было видно, как он проламывает металлической трубой голову одному торговцу, другому. Он был силен неимоверно… Вот еще кадр, на котором Сергей открывает дверцу машины, усаживается и мгновенно исчезает.
Значит, там были оба брата.
Кто снимал фильм?
Данциг пожал плечами.
Были тут у нас ребята, они фильм делали про фашистов в России. Им кто‑то заказал, кажется, Би–би–си. Так они нам экземпляр оставили на память. — Данциг ощерился. — Они нам эту пленку оставили.
Как найти этих лихих ребят? У вас нет их телефона?
Есть, как не быть! Один здесь напился в ураган, к бабам нашим приставать начал, — охотно вспомнил Данциг, — так ребята его вытащили наружу и холку взбили. Но до этого он для одной бабы свой телефон оставил, в сортире на стенке написал. Черным фломастером.
Где туалет?
Сортир‑то? — Данциг манул рукой. — Иди туда, где воняет, не ошибешься…
Сортир оказался настоящей комнатой ужасов. Он не работал уже много лет, но скинами посещался регулярно. Константин едва не задохнулся от ядовитой вони, переписывая все подряд телефоны, оставленные руками и фломастерами черного цвета. Таких набрался почти с десяток…
Домой Константин добирался на метро. В вагоне он заметил, как люди на него косятся и стараются пересесть подальше, зажимая носы…
Поиски спринтерской конторы не отняли много времени. Она занимала крохотную комнатку в одном из митинских подвалов. Комнатка до самого потолка была заполнена сложной видеотехникой, монтажными столами и еще бог весть чем. Константина встретили не очень приветливо, и пришлось сослаться на беседу со скинами.
Было заметно, что щуплому парню крайне неприятно, что ему еще раз напомнили о его недавнем позоре. Поэтому он постарался свести визит до минимума.
Что, собственно, вас интересует?
Ответы на вопросы: кто вас известил о времени и месте погрома и где мне найти этих людей?
Стрингер оказался парнем бывалым. Он взглянул в глаза Константину и понял, что без ответов тот не уйдет. И неизвестно еще, какие методы он применит к стрингеру, если тот откажется отвечать. Вместо ответа он включил монитор и по экрану побежали знакомые Константину кадры. Впрочем, не такие уж и знакомые. Первый вариант пленки был здорово отредактирован и урезан. Вероятно, тот экземпляр предназначался для самого широкого показа, а эти куски предназначались для продажи богатым телекомпаниям.
Тут перед вами на экране черновики. Мы их называем «исходники», — пояснил он. — Исходники затем монтируются, укорачиваются. Подгоняются под заказанную продолжительность демонстрации…
Ну, и… — не отставал Рокотов–младший.
Нам позвонил вот этот парень, — с неохотой промолвил стрингер. Он нажал на кнопку «Пауза».
Изображение замерло, и Константин увидел Сергея Арсеньева.
Он же нам подсказал, откуда лучше снимать.
То есть он заранее знал, откуда двинется толпа?
Как я‑то могу знать? — внезапно окрысился стрингер. — Это ваше дело, детективное. Чем еще могу быть полезен?
Только тем, что сделаете мне копию…
Стрингер протестующе замахал руками.
Да вы что?! Это ведь уже продано!
Успокойтесь. Мне нужны только вот эти две минуты…
И Константин показал, какие именно. Те самые две минуты, когда Сергей, подражая скиновской манере драки, вусмерть уходил двух рыночных торгашей. И тот, когда он садился в автомобиль.
Был и еще один эпизод, но Константин не просил его увеличить. Он прекрасно разглядел того, кто толкнул Вадима и отправил его в последний полет до смертоносного стеклянного гребешка из осколков витрины…
Вечером он позвонил Оленьке.
Могу сообщить, что ваше задание я выполнил наполовину. Я узнал, как погиб Вадим, но еще предстоит узнать, по чьей вине это произошло.
И… как это случилось? — Оленька старательно пыталась выдержать ровный тон.
Это ей удалось, и Константин в который раз поразился ее выдержке и душевному самообладанию.
Тогда, на рынке, было темно. Поэтому никто не увидел, как Вадима специально толкнули на витрину. Подозреваю, что тот, кто это сделал, имел личные мотивы.
Вы назовете мне его имя?
К сожалению, пока мне известна только его кличка. Это сделал скинхед по кличке Белаз.
На том конце провода воцарилось молчание. Константин начал было уже беспокоиться, но тут же услышал ровный голос Оленьки.
Я знаю его. Настоящее имя — Станислав. Он ухаживал за мной еще до того, как я познакомилась с Вадимом. Кстати, он и в скинхеды подался только из‑за того, что Вадим был там же. Теперь мне понятно, зачем…
Думаю, вы правы, Ольга. Этот Станислав только искал возможность свести с вашим другом счеты. Сообщаю, что есть документальное подтверждение факта убийства. Правда, если его родители наймут ловкого адвоката, то этот Станислав отделается лишь обвинением в преступной неосторожности, например. Затем его возьмут на поруки, ну и…
Вы не читали сегодняшнюю газету «Московский комсомолец»? — вопрос прозвучал несколько неожиданно.
Нет, но она здесь, передо мной…
Прочтите информацию на первой странице, под рубрикой «Срочно в номер».
Разворачивая газету, Константин уже знал, что увидит. В правом нижнем углу размещалось небольшое сообщение:
«СКИНХЕДЫ УЧАТСЯ ЛЕТАТЬ
Странный акт самоубийства совершил вчера на 15–й Парковой улице боевик–активист тайной организации московских скинхедов по кличке Белаз. Как сообщили «МК» в местном отделении внутренних дел, подонок–расист отправился в свой последний полет с крыши восьмиэтажного дома. Шансов уцелеть не было никаких. Прибывшим на место происшествия медикам лишь оставалось констатировать факт мгновенной смерти. Тело молодого человека будет передано безутешным родителям после проверки на наличие следов алкоголя и наркотиков. Пока неизвестно, что натолкнуло самоубийцу на мысль свести счеты с жизнью».
Глава 4
Тайны Лакандонской сельвы
На следующее утро ровно в шесть тридцать Широши позвонил Савелию и пригласил его к себе в номер на ранний завтрак.
— Гидросамолет с пилотом заказан туристической фирмой, — невозмутимо сообщил он, со вкусом дожевывая свежайшую булочку, — а проводник Пабло, метис, знающий индейские языки, — человек моего Хосе. Мы с вами летим осматривать памятники древнейшей цивилизации майя.
В ходе полета Пабло восторженно рассказывал о том, какими выдающимися астрономами и архитекторами были древние майя. Бешеный слушал вполуха, но одобрительно кивал головой. Свое внимание он усилил лишь тогда, когда Широши стал рассказывать о необычной спортивной игре древних майя, немного напоминающей современный футбол…
Собирались два племени и набирали команду из нескольких воинов. Мячом служил набитый тряпками небольшой мешочек из кожи (в этот момент Савелий вспомнил тряпочный мяч, которым он играл в прогулочном дворике Бутырской тюрьмы), но играли в него своеобразно: бедрами или задницей. Мяч был довольно тяжелым, и удары по телу были ощутимыми.
Так же нужно было забить гол, но вместо ворот использовалось небольшое каменное кольцо, укрепленное не параллельно земле, как в баскетболе, а перпендикулярно. Причем игра шла до первого гола. А забивший игрок становился национальным героем, и его приносили в жертву богам, чтобы вымолить дождь или хороший урожай маиса.
Вторая спортивная игра чем‑то напоминала современный хоккей на траве. Точно так же использовались клюшки и мяч, похожий на вышеописанный. Ни ворот, ни каких‑либо колец не было. А мяч окунался в горючую смесь (вполне возможно, нефть), поджигался и вбрасывался на середину поля.
Игроки клюшками гнали горящий мяч, пытаясь загнать его за край поля соперника, где был вырыт ров. Огненный шар падал в ров, и в игру вбрасывался другой снаряд. Кто больше «забивал», тот и считался победителем.
