— Толстых людей? — улыбнулась она. — Это что, какой-то намек, что ты недоволен моей фигурой?
— Ну что ты, Белоснежка, у тебя идеальная фигура, у меня едва хватает длины рук, чтоб обхватить твою необъятную талию.
— Ах ты сволочь, — весело вскрикнула она, после чего забралась на меня и начала бить подушкой.
— Ну ладно-ладно, — пытался отбиваться я, — у тебя просто широкая тазобедренная кость и потому тебя сложно обнять.
Она успела сделать еще пару ударов, прежде чем я смог скрутить ее и сбросить с себя на другую половину кровати. Немного посопротивлявшись, она все-таки сдалась и прекратила попытки избить меня. Все еще учащенно дыша, она легла на бок и, подперев голову рукой, ехидно уставилась на меня.
— Говоришь, тебе снилось, что ты агент ФБР? Мечтай-мечтай, тебя только что избила девчонка.
— А тебе, наверно, снилось, что ты крутая амазонка, которая может уделать любого мужика?
— А вот кстати да, нечто похожее было. У меня был эротический сон, где я была на пляже с пятью накачанными смуглыми красавцами…
— Оу, и чем же вы там занимались?
— Ну как же, крабов ловили! — захохотала она.
Я так же засмеялся, а затем поглядел ей прямо в глаза и взял за руку.
— Белоснежка, что бы я без тебя делал, — сентиментально вздохнул я.
— Мне… нравится, когда ты меня так называешь, — смущенно заулыбалась она, — но мог бы называть и по имени иногда.
— Мне не нравится твое имя, оно ужасно.
В следующую секунду в меня вновь полетела подушка. Я уже было приготовился в очередной раз обороняться, но тут в комнату с криком ворвались дети и начали бегать по кругу. Чернокожий мальчик лет восьми на вид хохотал и убегал от белокожего собрата, который явно был на пару лет младше. Они бегали в одних шортах и поливали друг друга из водяных пистолетов, периодически задевая нас струей воды в кровати.
— Дэвид, Райан! — крикнул я, привставая с постели. — Ну что вам с самого утра неймется? Как только вам никуда не идти, так вы сразу с утра пораньше дебош устраиваете!
— Это все он начал! — вскрикнул Райан, поливая водой Дэвида. — Я спал, а он начал меня во сне поливать!
— Это тебе за то, что ты вчера сломал мой самолет! — ответил Дэвид, выпуская струю воды в ответ.
— Не кричи на них, — шепнула она мне прямо на ухо, обнимая за шею, — пусть развлекаются, пока у них энергия есть.
Мы смотрели на хулиганящих детей и с несдерживаемыми улыбками на лицах наблюдали, как они ловко перекатывались по полу, прятались за воображаемыми укрытиями вроде шкафа и стульев и выкрикивали друг другу безобидные обвинения.
— Слушай, какая ты молодец, — прошептал я ей на ухо, поглядывая на детей, — что тогда все-таки настояла на усыновлении Дэвида. Я думал, Райан будет недоволен, боялся, что они не подружатся…
— Я же тебе говорила, что все будет хорошо? Или я тебя когда-то обманывала?
— Никогда, — улыбнулся я и поцеловал ее, — ну все, хватит тут торчать. Мне пора на работу.
Я подхватился с кровати и начал собираться. Как обычно первым делом я направился в ванну, где принял душ, сбрил с себя два миллиметра ненавистной мною бороды и попытался уложить свои заметно отросшие черные волосы, попутно проклиная себя за то, что никак не мог выкроить время на стрижку.
Закончив с ванной, я переместился в спальню, где залез в шкаф в поисках одежды. Отыскав необходимые брюки с рубашкой и начав натягивать их на себя, я взял лежащий на тумбочке планшет и попытаться перечитать в процессе одевания свою многострадальную статью. Я работал над ней долгое время, я вложил душу в этот труд и очень надеялся, что людям она придется по вкусу. Я уже давал почитать свой труд нескольким самым лучшим друзьям и получил вполне себе лестные отзывы, я и сам был доволен тем, что написал, но все же у меня еще оставался страх перед большой аудиторией и перед боссом, который мог забраковать мой труд.
Выбросив из головы беспокойные мысли, я на минуту отбросил планшет в сторону, натянул на себя галстук и направился на кухню, где моя Белоснежка корпела уже с полчаса, готовя завтрак на все семейство. Вновь расположив планшет перед собой, я прошел в кухню и налил себе немного кофе, попутно вылив небольшое его количество на стол.
— Черт! — выругался я сам на себя.
— Может, хватит уже перечитывать? — она недовольно уставилась на меня. — Или ты и в машине будешь вот так ехать с планшетом перед носом? Серьезно, хватит уже, я тебе уже миллион раз говорила, что твоя статья замечательная и тебе не стоит переживать.
— Ладно-ладно, — сдался я, откладывая планшет в сторону, — я просто… хочу быть уверенным на все сто процентов.
Она лишь усмехнулась моей отговорке и продолжила заниматься завтраком. Сделав пару глотков кофе, я с улыбкой посматривал на наших детей, побросавших водяное оружие и теперь что-то заинтересованно обсуждающих перед телевизором. Я прошел в гостиную, чтобы присесть на диван рядом с детьми, но по пути замер возле окна. Меня привлек необычный оттенок света, проникающий сквозь жалюзи. Он был с примесью фиолетового.
Я подошел к окну и поднял жалюзи. От представшего передо мной пейзажа у меня захватило дух. За окном располагался исполинских размеров футуристический город с высоченными и красивейшими небоскребами, уходящими высоко в голубое небо. По земле и по воздуху перемещались тысячи транспортных средств, создавая картину идеально отлаженной инфраструктуры, где каждый участник движения предельно точно знал свое место. И весь этот живой организм освещался нежным фиолетовым светом выглядывающего из-за небоскребов Солнца.
Полюбовавшись этим ни с чем несравнимым пейзажем, я отвернулся от окна и посмотрел на нее, радостно раскладывающую завтрак по тарелкам, на своих детей, беззаботно дурачащихся на диване… и, опустив голову, грустно улыбнулся.
— Белоснежка! — позвал я. — Иди сюда.
Она тут же все побросала и подбежала ко мне, обнимая за талию.
— Глянь, — я указал рукой на пейзаж за окном.
— Ух ты… как… как красиво, — искренне восхитилась она увиденным.
— Да… это прекрасно. А ты знаешь, что это значит?
— Это значит, что мы… спим?
— Нет, Белоснежка, — я провел рукой по ее длинным волосам и прижал к себе, — это значит, что сплю я.
Продолжение следует… или не следует…
Таким было начало этой истории. Надеюсь, время, затраченное на прочтение, стоило того, а название книги оправдало себя. Однако у меня есть кое-что еще. Я утаил небольшой кусок истории. Спустя несколько лет после всех описанных в этой книге событий мы с Нейтаном оказались в одном крайне затруднительном положении и все, что нам тогда оставалось — это ждать. Мы не могли ничего поделать, от нас ничего не зависело и потому мы коротали время, рассказывая друг другу истории. Тогда он мне и рассказал обо всем. Думаю, тогда мы и стали друзьями.
Его рассказ был гораздо длиннее, чем эта книга, и написать обо всем сразу — задача не из легких. Потому я включил в первую книгу примерно треть того, о чем он мне поведал. Но даже в этой первой истории есть кое-что, что я не осмелился ввести в общее повествование.
Когда Нейтан угодил под завалы здания, предназначавшегося к сносу, он словно побывал в аду. В дальнейшем ему по жизни везло на вещи и похуже, но именно те несколько часов в одиночестве, под тоннами камней и в полной темноте стали для него переломным моментом. Тогда он начал необратимо меняться. Он думал, что умрет и в отчаянии в последний раз пытался выстроить для себя четкую картину понимания жизни и смерти.
Я описал многие из его переживаний и мыслей в тот злополучный день, но я не решился поместить один фрагмент. Мне показалось, что часть информации лучше вырезать до наступления более подходящего момента. И вот этот момент настал. Так что, если кому-либо интересно погрузиться в мысли Нейтана еще на несколько минут, я привожу ниже этот вырезанный отрывок.
Нейтан Стиллер, погребенный под завалами взорванного здания, в одиночестве, между жизнью и смертью:
Находясь в таком положении, балансируя между жизнью и смертью, не зная, выберешься ли ты отсюда живым или умрешь в страшных муках, начинаешь крайне серьезно задумываться о том, что тебя ждет дальше в случае смерти и о том, что, собственно, представляет для тебя тот кусок прожитой тобою жизни. Многие вещи, касательно как жизни, так и смерти для меня вполне были очевидны и понятны — меня всегда интересовала эта тема. Но все же временами я приходил в полное недоумение, когда понимал, что на самом деле эти понятия были очевидны лишь для меня и мало кто об этом задумывается в такой же степени, как и я. И плохо, что мало кто об этом задумывается. Я считаю, что лучше жить, признавая правду, какой бы она ни была, четко понимая, как все работает в нашем мире, вместо того, чтобы обманывать себя всю жизнь, веруя в сказки.
