– Летаем, – послышался за спиной низкий, хихикающий голос, и Одра почувствовала, как холодный палец поглаживает ее голую пятку.
Она взвизгнула и отпрыгнула от двери. Белые трупные пальцы торчали в дверной щели, шевелились, что-то выискивая, ногти отрывались от пальцев, демонстрируя лилово-белые, бескровные пятачки кожи под ними. Каждое соприкосновение пальцев с ковром сопровождалось неприятным шуршанием.
Одра подхватила лямку сумочки и босиком бросилась к двери в конце коридора. Ее охватила паника, в голове билась только одна мысль: найти «Дерри таунхаус» и Билла. И не важно, сколько сейчас женщин в его постели, хоть целый гарем. Главное – найти его, чтобы он увез ее подальше от жуткого чудовища, обитающего в этом городе.
Она выскочила на дорожку и на автостоянку, оглядываясь в поисках своего автомобиля. На мгновение мозг отключился полностью, и она даже не могла вспомнить, на какой машине приехала. Потом вспомнила: табачно-коричневый «датсун». Увидела его, утонувшего по ступицы в недвижном, стелящемся по земле тумане, и поспешила туда. Она не могла найти в сумочке ключи. Копалась в ней с нарастающей паникой, нащупывая бумажные салфетки, косметику, мелочь, солнцезащитные очки, пластинки жевательной резинки. Она не замечала ни потрепанный «форд-ЛТД», припаркованный бампер в бампер с ее автомобилем, ни мужчину, сидевшего за рулем. Она не заметила, как открылась водительская дверца «ЛТД» и оттуда вышел мужчина; она пыталась переварить ужасную мысль: ключи от «датсуна» остались в номере. Она не могла туда вернуться; просто не могла.
Пальцы коснулись чего-то твердого, зазубренного и металлического под коробочкой с мятными пастилками «Алтоид», и она схватилась за ключ, торжествующе вскрикнув. Успела подумать, что это ключ от их «ровера», который стоял на железнодорожной станции Флита в трех тысячах миль отсюда, но потом обнаружила брелок из акрилового пластика компании по аренде автомобилей, к которому крепился ключ. Вытащила ключ из сумочки, не без труда вставила в замок, часто-часто дыша, повернула. И тут рука легла на ее плечо, и она закричала… на этот раз закричала громко. В ответ где-то тявкнула собака, и все.
Рука, крепкая как сталь, сжала плечо и развернула Одру на сто восемьдесят градусов. Перед собой она увидела мужчину с рыхлым, бугорчатым лицом. Глаза блестели. Когда распухшие губы разошлись в гротескной улыбке, она увидела, что некоторые из передних зубов мужчины сломаны. Пеньки выглядели пугающе.
Одра попыталась заговорить и не смогла. Рука сдавила плечо еще сильнее, пальцы вдавливались в плоть.
– Не тебя ли я видел в кино? – прошептал Том Роган.
3
Номер Эдди
Беверли и Билл быстро, без единого слова, оделись, и поднялись в номер Эдди. На пути к лифту они услышали, как где-то позади зазвонил телефон. Приглушенно, издалека.
– Билл, может, у тебя?
– Во-озможно, – ответил он, – мо-ожет, кто-то е-еще из на-аших, – и нажал на кнопку «ВВЕРХ».
Эдди открыл им дверь, бледный и напряженный. Его левая рука висела под странным углом, напоминая о давних временах.
– Я в норме, – сообщил он. – Принял две таблетки дарвона. Боль уже не такая и сильная. – Но насчет нормы он, конечно, погрешил против истины. Губы сжимал так сильно, что они почти исчезли, полиловев от шока.
Билл посмотрел мимо него, увидел тело на полу. Одного взгляда хватило, чтобы два вопроса отпали сами собой: во‐первых, это Генри Бауэрс, во‐вторых, он мертв. Он прошел мимо Эдди, присел рядом с телом. Бутылку «Перье» загнали Генри в брюхо. Острия утянули с собой и рубашку. Из-под полуоткрытого века блестел глаз. Рот, заполненный свернувшейся кровью, перекосило. Кисти напоминали лапы хищной птицы.
Тень упала на Билла, и он поднял голову. Подошла Беверли. Она бесстрастно разглядывала Генри.
– Он все время го-онялся за нами, – напомнил Билл.
Она кивнула.
– Он не выглядит постаревшим. Ты согласен, Билл? Он совершенно не выглядит постаревшим. – Она резко повернулась к Эдди, который сидел на кровати. Эдди выглядел постаревшим; постаревшим и измученным. Сломанная рука лежала у него на коленях. – Мы должны вызвать Эдди врача.
– Нет, – в унисон ответили Билл и Эдди.
– Но ему больно! У него сломана…
– Ситуация та же, что и в по-оследний раз. – Билл поднялся и обнял Беверли, глядя ей в глаза. – Как только мы да-адим о себе знать… как только с-свяжемся с го-го-городом…
– Они арестуют меня за убийство, – сухо закончил Эдди. – Или арестуют нас всех. Задержат нас. Или сделают что-то еще. Потом произойдет какой-нибудь инцидент. Один из тех инцидентов, какие случаются только в Дерри. Может, они посадят нас в тюрьму, где мы все получим по пуле от взбесившегося помощника шерифа. Может, мы все умрем от пищевого отравления или надумаем повеситься в своих камерах.
– Эдди, это безумие! Это…
– Неужели? – спросил Эдди. – Помни, это Дерри.
– Но мы уже взрослые! Конечно же, ты не думаешь… я хочу сказать, он пришел сюда ночью… напал на тебя…
– С че-ем? – спросил Билл. – Г-где но-о-ож?
Она огляделась, ножа не заметила, встала на колени, чтобы заглянуть под кровать.
– Не трать времени, – говорил Эдди все так же сухо, с легким присвистом в дыхании. – Я ударил дверью по его руке, когда он попытался всадить в меня нож. Генри его уронил, и я ногой отбросил нож под телевизор. Его там нет. Я уже посмотрел.
– Бе-еверли, по-озвони остальным, – распорядился Билл. – Ду-умаю, я смогу наложить шину на руку Эдди.
Она долго смотрела на него, потом перевела взгляд на труп. Подумала, что ситуация ясна для любого копа, у которого в голове не только опилки. В номере беспорядок. У Эдди сломана рука. Стопроцентный случай самозащиты от ночного незваного гостя. И тут она вспомнила мистера Росса. Мистер Росс встал, посмотрел. А потом сложил газету и ушел в дом.
«Как только мы дадим о себе знать… как только свяжемся с городом…»
Слова эти заставили ее вспомнить Билла-мальчишку, с бледным, усталым и полубезумным лицом, Билла, говорящего, что Дерри и есть Оно. «Вы меня понимаете? В любом месте, куда мы пойдем… когда Оно доберется до нас, они этого не увидят, они этого не услышат, не узнают. Вы понимаете, как все складывается? Все, что нам остается, так это попытаться закончить начатое».
Стоя в номере Эдди, глядя на труп Генри, Беверли подумала: «Они оба говорят, что мы вновь стали призраками, что все началось, чтобы повториться. Все. Ребенком я могла это принять, потому что дети почти что призраки. Но…»
– Вы уверены? – в отчаянии спросила она. – Билл, ты уверен?
Он уже сидел на кровати рядом с Эдди, мягко ощупывая его руку.
– А-а-а т-ты не-ет? После в‐в-всего того, ч-что с-случилось се-егодня?
Да. Все, что случилось. Жуткое завершение их ленча. Красивая пожилая женщина, которая превратилась в ведьму у нее на глазах,
(мой отьец выносил меня, не моя муттер)
истории, рассказанные в библиотеке, и то, что им сопутствовало. Все это вместе взятое. И все же… ее разум отчаянными криками требовал поставить на этом точку, добавить здравомыслия, потому что, если она этого не сделает, они наверняка закончат эту ночь походом в Пустошь, где найдут одну известную им насосную станцию и…
– Не знаю, – ответила она. – Просто… не знаю. Даже после всего того, что случилось, Билл, мне представляется, что мы можем позвонить в полицию. Возможно.
– По-озвони о-остальным, – повторил он. – По-осмотрим, ч-что они с-скажут.
– Хорошо.
Сначала она позвонила Ричи, потом Бену. Оба согласились прийти немедленно. Ни один не спросил, что произошло. Она нашла в справочнике домашний номер Майка и набрала его. Ответа не дождалась. После десятка звонков положила трубку.
– По-опробуй би-иблиотеку, – предложил Билл. Он снял два коротких карниза для штор с меньшего из двух окон в номере Эдди и привязывал их к руке поясом от банного халата и шнурком от пижамы.
