нем все-таки было.
Да, тогда жили не просто плохо, а очень плохо. Но тогда было кое-что, что объединяло всех, от работяги, которому зарплату не дали и до нового русского. Тогда всем хватало надежды. И пусть у кого-то это была надежда на то что все-таки дадут наконец эту треклятую зарплату и он сможет прийти домой и гордо посмотреть в глаза родным. А кто-то надеялся на то, что пара ларьков превратится в целую сеть магазинов. А мы – мы надеялись, что к тридцати годам мы все еще будем живы и наши имена что-то, да будут значить в городе. Но надежды тогда было так много, что хватало на всех.
А сейчас…
И вроде все есть, и работяга уже надеется на то что не уволят и можно будет платить кредит на квартиру и новую тачку. А у многих из тех кто мечтал о сети магазинов дети учатся за границей – хотя не у всех. И наши имена в городе многое значат, моим именем в городе можно прекратить почти любую разборку…
А вот надежды нет. Улетела она куда-то…
11 июня 2021 года. Москва, Россия. Перед Днем России
Семидворову было не по себе. Щемило сердце. С ним редко такое бывало…
Это было хуже чем там, на Донбассе, когда шеф «на ухо» приказал ему убить одного из лидеров сопротивления, который был пророссийский до кончиков ногтей.
Просто он мешал кому-то из бывших боссов Донбасса взять под контроль район, который он и до войны контролировал.
Хуже чем тогда в Харькове, когда они встречались с людьми из администрации президента Украины и ржали над тем, как слили Харьковскую весну, как пытали пророссийских активистов в харьковской «сотке» – сотой колонии, ставшей концлагерем СБУ. Он тогда подумал, что Леонидов предатель – но потом понял, что он не предатель. Леонидов предатель России ровно в той же мере, в какой его собеседники были предателями Украины. Просто они – одно и тоже. Одна каста. Одна кровь. Одни интересы. И главный из них – жрать! Точно так же как пытали и убивали пророссийских активистов – в тюрьме СБУ ждали суда проукраинские активисты из одной сотни, которая отказалась встроиться в систему армии или полиции и попыталась остановить торговлю углем через линию фронта. Их всех арестовали и назвали предателями Украины и уголовниками.
Но тогда за ними стояла власть. Страна. Государство. А сейчас за ними не стоит никто.
– … Белогорское ФСБ продолжает оперработу по взрыву. Телефоны они отследили, сейчас идут по следу машин и взрывчатки. Начальник говорить не стал, не соединили.
…
– Эльвира Николаевна пропала, на связь не выходит. Я рискнул ее набрать, трубку взял ее муж. Послал на… и сказал, что до нас доберется. И еще.
…
– Ларин пропал. Ни на одной квартире его нет. Кристину Ломову мы пробили – этой ночью она вылетела в Вену вместе с дочерью. Чартером из Шереметьево. Был ли на борту Ларин выясняем. Мой человек, который присматривал за Ломовой – пропал, на связь не выходит. Сейчас пробиваем через Поток и камеры…
Леонидов молчал. А когда заговорил – Семидворову стало не по себе. Он никогда не видел своего шефа таким. Никогда не слышал, чтобы так разговаривали…
– Выборы на носу. И денег на них свободных – нет. Какой-то сраный бандюк – ломает систему. Это неправильно. Так не должно быть.
– Эльвира Николаевна…
– Ты дурак. Дурак! В таком деле довериться бабе!
…
– Езжай, договаривайся с ворами. Как хочешь! Проблема должна быть решена. Не сделаешь, пеняй на себя. Если Ломов будет жив к этому времени… ты меня знаешь.
– Есть.
Генерал Семидворов – пошел к двери кабинета. Открыл ее. А выйти уже не сумел – упал в дверях под истошный визг секретарши…
Вечер 11 июня 2021 года. Где-то в Москве, Россия
Езжай, договаривайся с ворами. Как хочешь! Проблема должна быть решена. Не сделаешь, пеняй на себя. Если Ломов будет жив к этому времени… ты меня знаешь.
Пожилой, но все еще крепкий человек с жестким, ястребиным взглядом ткнул в экран, останавливая запись.
– Вот так.
Его собеседник усмехнулся.
– Леня совсем берега потерял. Это же заказ.
– Именно.
– И что делать будем, Павел Игоревич?
– Семидворов сейчас где?
– В больнице. Острая сердечная.
– Надолго?
– Думаю, на месяц минимум.
– Тогда ничего не будем делать.
– Как это Павел Игоревич?
– А так.
…
– У Лени, кроме Семидворова – людей и не осталось. Точнее, люди-то у него есть, но все что они могут – мелко гадить в прессе. Силовиков у него больше нет.
…
– Леня в последние годы ни одного дела нормально не сделал. С Украиной – налажал. С выборами – налажал. Он везде лажает. Сверху это видят. Сейчас у Лени был последний шанс – достать деньги на выборы и принести их в клюве. Он и тут обосрался. Значит, нам ничего не надо делать. Просто ждать пока сверху не отдадут этого кролика нам на разрыв. Кролик – это ведь не только шерсть, но и два килограмма диетического мяса… с..а.
Посмеялись. Правда, один смеялся искренне, а другой – скромно прихихикивал, как и положено при начальстве.
– А с Ломовым что делать?
– С кем?
– Ну с Ломовым из Белогорья.
…
– Мне кажется, деятель опасный. Такого нельзя оставлять.
Павел Игоревич вздохнул
– Учишь вас, учишь. А толку нет. Ну и что, что опасный? Зато дела делать может. Все опасные, когда вопрос о своем, кровном. Ты вон тоже… генеральские лампасы когда обмывать будем?
– Так приказ же еще не подписан
– Подпишут, никуда не денутся. Завтра и подпишут. Леня – он придурок, он сам себя считал самым крутым и умным, и потому под себя подбирал… г…о, больше и слов нет. А надо подбирать к себе таких как этот Ломов… ты конечно с ними наплачешься. Но если дела делать, то через таких как он – их и делают. С теми, кто начальнику приучен в рот смотреть, каши не сваришь. Балласт это.
…
– Как твои лампасы генеральские обмоем – поедешь в Белогорье. Проверять местное УФСБ. Заодно – и приглядись к этому Ломову. Если человечек дельный, будем его сюда, в Москву подтягивать. Кто-то же должен работу работать… много тем скопилось. А то, как жрать – так от корыта не оттащишь. А как работать…
…
– Все, иди. Генерал.
WEREWOLF, 2021
