Ознакомительная версия.
Всякий раз, когда Птаха думал о Томе, от злости он начинал скрежетать зубами. Ведь из-за нее он уже третий день парится в КПЗ. Из-за нее он может схлопотать срок. И Тюльпан тоже. В соседней камере нары шлифует.
– Кому ты баки забиваешь? – угрожающе надвинулся на него уголовник. – Тебя за мохнатый сейф повязали.
– Мохнатый сейф? – захлопал глазами Птаха. – Не брал я никакой сейф.
– А я говорю, брал. Ты телку изнасиловал. Это и есть мохнатый сейф…
– Я не знал…
– Теперь знай. А мы позаботимся, чтобы ты на всю жизнь запомнил. Правда, братва?
Кроме этого здоровяка с татуировками, в одной камере с Птахой сидели еще две уголовные рожи. И сейчас они злорадно скалились.
– А ты знаешь, козел, что ты мою сестру трахнул? – спросил один.
– И мою, – потянулся к нему второй. – Ответить придется…
Дальше все происходило как в кошмарном сне. Все три уголовника скопом навалились на Птаху, животом швырнули на нары. Кто-то стащил штаны, кто-то раздвинул ноги. Птаха пытался сопротивляться, но сильные руки уголовников не давали ему никаких шансов.
– Сейчас, сейчас, – приговаривал сзади здоровяк. – Сейчас я тебя, кочет, распакую!
Птаха знал, что сейчас произойдет. И взвыл от страха и от ощущения собственного бессилия.
– Ну, держись, девочка!
Еще бы чуть-чуть, и случилось бы непоправимое. Но в самый последний момент открылась дверь. И густой бас надзирателя объявил:
– Птахов, на выход!.. Э-э, что тут у вас происходит?
Уголовники не стали пытать судьбу. Оставили Птаху в покое и разлетелись по нарам.
– Я спрашиваю, что здесь происходит? – грозно повторил мент.
– Да тут это, начальник, педик один ко всем пристает, – ответил кто-то.
– Сам пристает, – чуть ли не хором подтвердили остальные. – Штаны снимает и просит, чтобы его продырявили. Эти педики совсем оборзели…
Птаха молчал. Обливался слезами, хлюпал носом и спешно натягивал штаны.
– Убери от нас этого педика, начальник!
– Убираю, – кивнул мент.
Он вывел Птаху из камеры, поставил лицом к стене. И подленько так хихикнул.
– А я тебя знаю. Ты на Поперечной улице живешь, в десятом доме… Так ты, оказывается, педик. Не знал, не знал…
– Вы что, верите им! – взвыл Птаха.
– А то нет. Я ж видел, как ты без штанов был…
– Так это они сами! Вы же знаете, что они сами!
– Не знаю, не знаю… А ну разговорчики! Пошли!
Из изолятора временного содержания Птаха попал на второй этаж отделения внутренних дел. В кабинет к самому подполковнику Круче.
Птаха очень хорошо знал, на что способен этот исполин с тяжелыми кулаками. Уже встречались. Мент шепнул что-то на ухо своему начальнику и исчез. Птаха остался с подполковником с глазу на глаз. Снова появилось предательское желание провалиться сквозь землю.
– Отпускаю я тебя, Птахов, – сказал начальник. – Считай, что тебе повезло…
– Как отпускаете? – Птаха не мог поверить собственным ушам.
– А так. Тамара Челкина отрицает факт изнасилования. Я же просто не хочу связываться с таким дерьмом, как ты. В общем, считай, что тебе повезло. Больше трех дней под стражей мы тебя держать не можем. Поэтому можешь сваливать…
Ноги сами оторвали задницу от стула и понесли к выходу из кабинета.
– Ты куда? – осадил Птаху мент. – Разговор еще не закончен…
Пришлось Птахе возвращаться на место.
– Мне тут сказали, что ты у нас педрила… Извини, я хотел сказать, гей. Так вас сейчас называют, да?
– Кого это нас? – заколотился Птаха. – Я не гомик! Брехня все это!
– А мне сказали, что ты к сокамерникам приставал, делал им непристойные предложения.
– Не было этого! Меня хотели изнасиловать…
– Ну, это ты зря. В нашем изоляторе никого не насилуют. Это в СИЗО опускают всех кого не лень. А у нас в изоляторе с этим делом очень строго. У кого хочешь спроси.
– Ни у кого я спрашивать не буду. Я знаю, что меня хотели изнасиловать. Знаю, и все!
– Слушай, а чего ты так разошелся? Нервничаешь?.. А когда Челкину насиловал, небось весело было… А сейчас чего не веселишься?.. В общем, так, мразь, душеспасительных бесед от меня не жди. Предупреждаю раз и навсегда. Еще что-нибудь подобное повторится, я устрою тебе по-настоящему веселую жизнь. Сегодняшний день покажется тебе сахаром. Ты меня понял?
– Понял, – буркнул Птаха.
Он уже догадался, что уголовники набросились на него по указке этого Кручи. И дело они не довели до конца только потому, что так было задумано. Но в следующий раз ему вставят по самое не хочу. От этого мента можно ждать чего угодно. Не зря же о нем слагают легенды.
– Вот и хорошо, что понял… И еще один момент. О Тамаре ты должен забыть раз и навсегда. Как будто ее никогда не было в твоей жизни. И не приведи господь, ты сунешься ее искать, пеняй на себя. Вся твоя улица узнает, что ты педераст и во время отсидки в КПЗ обслуживал уголовную братию…
– Но это же не так! – Птаха в ужасе вжал голову в плечи.
– А ты попробуй докажи, что не так… Короче, я тебе все популярно объяснил. Добавить мне нечего. Поэтому считаю до трех, и чтобы духа твоего поганого здесь не было. Раз…
Птаху как ветром сдуло со стула, вышвырнуло из кабинета. Он галопом спустился на первый этаж и притормозил только у дежурной части. Не хватало еще, чтобы его схватили за шкирку как напроказившего щенка и снова сунули в обезьянник за нарушение порядка…
На улице Птаху ждал Тюльпан. Сам весь мятый, рожа перекошенная, в глазах тусклая радость.
– Привет, братэлла! – полез он обниматься.
– Здорово, брат! – ответил ему взаимностью Птаха. – Тебя давно отпустили?
– Да минут пятнадцать назад. Сказали, чтобы я тебя ждал.
– Кто сказал?
– Да Круча этот…
Тюльпан опасливо покосился на окна ментовской конторы.
– Давай ноги делать, – предложил он. – А то снова повяжут…
– За что?
– Да найдут, за что.
– А ведь найдут, гады…
Птаха с Тюльпаном на всех парах рванули куда глаза глядят, лишь бы поскорей убраться подальше от этого страшного места.
Они отправились в свой район, рассосались по домам. Через пару часов они снова встретились и отправились в кафе, где часто тусовались в компании с Клюхой и Ляпой. Там их знали, поэтому официантка не заставила себя долго ждать.
– Что будем заказывать? – мило улыбнулась она.
«Тебя!» – мысленно заявил Птаха. Но вслух озвучить свой заказ не рискнул. Все еще явственно стояло в ушах предупреждение подполковника Кручи.
А девочка, как на грех, была очень хороша. Клюха вроде бы пытался к ней клеиться, но быстро получил от ворот поворот. И Птахе ничего не светило. Но ведь эту кошечку можно взять силой… Можно. Но нельзя. А так хочется…
– Давай две порции шашлыков на косточках, – сказал Тюльпан.
Он тоже мысленно облизывался, глядя на эту козочку. И так же боялся собственных мыслей.
– Пару салатов, минералки, хлеба и бутылку водки…
Девочка кивнула и растворилась.
– Я бы ей вставил, – не сдержался Птаха.
В конце концов он имеет право хотя бы помечтать.
– И я бы вставил, – кивнул Тюльпан. – И этой бы вставил. И той, которая Клюху с Ляпой замочила… За Клюху и Ляпу спросить надо…
– Ты подписываешься?
– Да надо бы…
– И я знаю, что надо бы… Только по раскладу мы в пролете. Эту самку мент оседлал.
– Какой мент?
– Да Круча этот, кто ж еще? Вот уж урод так урод…
– Ага, урод…
Птаха и Тюльпан как один встрепенулись и опасливо зыркнули взглядами по сторонам. Вдруг кто слышит их базар… Но к их разговору никто не прислушивался. Некому стукнуть на них Круче.
– Его еще Волчарой называют.
– Точно, волчара. Дикий мент, в натуре… Мне, блин, подляну на хате устроил.
– Тебе что, тоже? – сорвалось у Птахи.
Он очень не хотел, чтобы Тюльпан знал, как с него стягивали штаны и заголяли зад.
– Почему тоже? Тебя что, тоже разводили?
– Да пытались, – небрежно махнул рукой Птаха. – Два козла каких-то подвалили. Мы, говорят, за сестру свою с тебя спросить хотим. Ну, типа, за Тамару. Типа, за ее мохнатый сейф. Да только не на того нарвались, козлы. Одному коленом по яйцам, второму лбом промеж глаз. Короче, оба в улете. Говорю же, не на того нарвались…
– Во-во, со мной то же самое, – оживился Тюльпан. – Только на меня не двое наехали, а сразу трое. Пришлось повозиться. Одному челюсть снес, второму печень отбил, третьему коленку раздробил. Им еще повезло, что попкарь нарисовался, в другую хату их утащил…
Появилась официантка. Принесла салат, минералку и водку. Птаха не выдержал и потянулся за ней рукой, чтобы хлопнуть ее по заднице. Но вовремя остановился. Не стоит будить лиха, пока тихо.
Тюльпан взял графинчик с водкой, наполнил рюмки.
– Короче, это, давай Клюху с Ляпой помянем. Пусть земля им будет пухом.
Выпили не чокаясь.
– Жаль Клюху. И Ляпу жаль. Классные пацаны были… А этой курве я бы башку скрутил.
– Ничего, она еще попляшет…
Ознакомительная версия.
