Ознакомительная версия.
– Стоять! За деревья! Быстро!
Старший лейтенант подстраховался, сориентировавшись и просчитав, что поблизости могут находиться и другие бандиты. И он оказался прав. Из здания по патрулю открыли огонь как минимум три боевика. По крайней мере, Гротов успел увидеть три вспышки от выстрелов в проемах окон. Бойцов патруля защитили деревья.
– Всем на землю! Огонь по дому! – приказал Гротов.
Выстрелив в сторону здания, он повернулся и увидел метрах в пятидесяти второй патруль старшего лейтенанта Сурова. Гротов рукой подал сигнал опасности, но Суров и без этого понял, в чем дело. Он повернулся к одному из своих патрульных:
– Славик, пулей на блокпост девятой роты! Там лейтенант Гуров. Пусть срочно свяжется с комбатом, сообщит, что патруль Гротова попал под обстрел боевиков. А мы пойдем к нашим. Все понял?
Суров свистнул. Гротов обернулся. Командир третьего взвода седьмой роты показал товарищу, что пойдет с солдатом к правой, западной стороне здания. Гротов показал ему три пальца. Это на языке жестов означало, что сближаться ближе тридцати метров с опасным объектом не следует. Суров просигналил, что понял, и скомандовал второму патрульному, рядовому Иванцову:
– Пойдем к правой стороне дома. Я впереди, ты за мной.
– А под пули своих не попадем? – спросил солдат.
– Под своих не попадем, а вот под «духов» – хрен его знает, поэтому идти за мной след в след. Я упаду – и ты тут же на землю. Да по сторонам гляди. «Духи» могут попытаться выбраться из дома, и тогда выйдут прямо на нас. Или где-нибудь поблизости. Увидишь кого – доклад мне. Огонь только по моей команде.
Суров и Иванцов вошли в кустарник, миновали несколько развалин каких-то строений. По ним никто не стрелял. Пока не стрелял...
Лейтенант Гуров и бойцы его блокпоста слышали очереди. Гуров вызвал связиста, чтобы запросить у ротного разрешения выйти на улицу, уточнить обстановку, а при необходимости поддержать своих. Но в это время наблюдатель доложил:
– Товарищ лейтенант, к нам бежит боец патруля седьмой роты, Слава Сергеев.
– Пропустить, – приказал начальник поста.
Сергеев вбежал в дом, занятый взводом девятой роты. Увидел Гурова.
– Товарищ лейтенант, там патруль старшего лейтенанта Гротова попал под огонь боевиков. Суров с Иванцовым пошли в обход дома, откуда «духи» обстреляли патруль Гротова.
– А что сам Гротов?
– Я видел, как он разговаривал с какими-то двумя чеченцами. Потом раздался пистолетный выстрел. Чечены рванулись через «зеленку» к дому, что метрах в пятнадцати от дороги; ребята Гротова открыли по ним огонь, но из дома по патрулю начали стрелять в ответ. Тут офицеры подали друг другу сигналы, и старший лейтенант Суров приказал бежать к вам, чтобы вы сообщили в штаб батальона о нападении и о действии патрулей.
Гуров повернулся к связисту, но сказать ничего не успел – раздался сигнал вызова радиостанции. Боец, ответив, протянул гарнитуру заместителю командира девятой роты по вооружению:
– Всех начальников постов вызывает комбат.
– Я – Рыбак-2, – ответил Гуров.
– Тебе известно, что за стрельба в зоне ответственности седьмой роты? – спросил Голубятников.
– Так точно, Аркан! Патруль Охотника нарвался на «духов». Охотник-2 патрулировал улицу...
– Я к тебе, на месте доложишь подробности, – не дал договорить Гурову комбат. – Сколько «духов» ведут огонь по нашим? Откуда?
– Сколько не скажу, не знаю, но навскидку человека три-четыре, стреляют из полуразрушенного дома.
Голубятников вызвал командира восьмой роты старшего лейтенанта Стрельцова и вместе с ним на БМД резервной группы направился к блокпосту Гурова. Уже через считаные минуты боевая машина подошла к северной стороне поста. Комбат с командиром восьмой роты спрыгнули на землю. К ним вышел Гуров.
– Ну, теперь докладывай, лейтенант, – приказал Голубятников.
– Так, может, боец Сурова доложит? Он все видел, я же знаю о происшедшем только с его слов.
К комбату подошел рядовой Сергеев, представился, доложил о том, чему стал свидетелем.
Выслушав солдата, Голубятников распорядился:
– Стрельцов! Выводи БМД на улицу и встань напротив блокпоста. Я пойду к Гротову. По моей команде выводишь боевую машину прямо ко мне в готовности расстрелять из пушки и пулемета этот дом, понял? Как махну рукой, так и подойдешь. Цель укажу. Учти, у «духов» могут быть гранатометы, так что бей сразу, с ходу!
В разговор вступил Гуров:
– Не надо бы вам, товарищ подполковник, идти под пули; давайте я наведу БМД, а заодно и уточню обстановку у Гротова. К тому же на правом фланге Суров с бойцом.
– Суров пошел заблокировать пути отхода «духов» на запад и юг, лишить их возможности спрятаться в соседних подвалах. Он сближаться вплотную с домом не станет. Но ты прав. Не в том, чтобы пойти к Гротову вместо меня, а в том, что надо поддержать Сурова. Так что давай-ка ты, Славик, возьми Сергеева, пару своих бойцов и двигай к Сурову. Передашь ему, что объект будем обрабатывать из БМД; займете позиции на удалении метров сорок от здания. Задача – не допустить отхода противника, хотя после работы боевой машины вряд ли кто из «духов» сможет покинуть то, что останется от дома. Однако перестрахуемся. Все понял?
Отправив к Сурову зампотеха девятой роты, Голубятников со связистом и двумя солдатами пошел вдоль «зеленки» с северной стороны. На подходе к позициям бойцов Гротова комбат остановил охрану.
– Будьте здесь, прикрывайте, я – к Гротову.
Приблизившись к патрулю, комбат свистнул. Гротов обернулся, кивнул, увидев командира. Голубятников перебежал улицу. По нему из дома дали очередь, но она легла правее – боевики не имели возможности прицелиться. Комбат упал на землю рядом с командиром взвода седьмой роты.
– Ну, что у тебя здесь произошло, Андрей?
Гротов доложил, что в здании засело несколько «духов», но на прорыв идти они пока не собираются.
– Сколько «духов» стреляло из дома?
– Я видел три вспышки, в разных окнах.
– Как я понял, один из тех боевиков, которых ты остановил, сумел скрыться в этом доме?
– Сумел, – вздохнул Гротов. – Пока мы отползали под огнем в укрытие.
– А второй?
– С тем порядок. Солдаты его подранили. Он поначалу прикинулся мертвым, а потом пополз к дому. Но я его добил.
– Ясно! Сурова не видел?
– Только на дороге. Он показал, что обойдет дом с фланга. Я его предупредил, чтобы ближе тридцати метров к объекту не подходил.
– Правильно сделал. А вот то, что допустил выстрел боевика, плохо. Не просчитал ситуацию до конца...
– Выходит, не просчитал.
– Благодари Бога, что отвел от тебя смерть.
– Как вернусь в Рязань, обязательно в храме свечку поставлю!
– Если еще раз хлебалом щелкнешь, свечку некому будет ставить.
– Думаю, двое в гражданке выходили, чтобы прикинуть, можно ли днем под видом мирных жителей выбраться из «зеленки». Но теперь будут стоять до конца. Терять им уже нечего.
– А с ними никто драться и не собирается. Велика честь для отморозков. Мы их с помощью БМД успокоим.
– А не рискованно ли? У боевиков могут быть гранатометы.
– А мы, да Суров и Гуров с бойцами здесь для чего? Гранатометчику еще позицию занять надо, прицелиться...
– Он может из глубины здания ударить!
– Не успеет. Ты давай к бойцам. Поставь задачу открыть огонь по окнам при подходе БМД, а я вызову Стрельцова. Как подойдет боевая машина, огонь усилить.
Старший лейтенант Гротов пополз к патрульным, что рассредоточились вдоль кустов, за деревьями, в пяти метрах друг от друга. Голубятников отполз к дороге. От кювета поднял руку. Он видел БМД и сидевшего на броне боевой машины десанта старшего лейтенанта Стрельцова. Тот тоже заметил комбата, поднял руку в ответ. Голубятников повернулся и указал на дом. Стрельцов подал сигнал, что понял, где находится объект отработки. Спустился в люк, и БМД, взревев дизелем, пошла в сторону Голубятникова.
Десантникам восьмой роты понадобилась минута, чтобы выйти на позицию. Бойцы Гротова при подходе боевой машины, как было приказано, открыли огонь по окнам, не давая боевикам высунуться из проемов. БМД дошла до места, где залег Голубятников. Резко затормозив, повернулась на девяносто градусов и тут же произвела первый выстрел из пушки. За ним второй, третий... Прогремели две длинные пулеметные очереди. Комбат махнул рукой, и БМД, так же резко развернувшись, отошла на тридцать метров в сторону блокпоста Гурова. Отошла и встала, развернув башню стволом на дымящиеся, покрытые облаком пыли стены разрушенного дома. Голубятников, выдержав паузу, пока ветер отнес дым и пыль в сторону, поднялся и направился к искореженному выстрелами зданию. За ним двинулись Гротов, Жилин, Тугеев, с запада вышли Суров, Гуров и их бойцы.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что в руинах после обстрела БМД в живых не осталось никого. Но здание могло иметь подвал и проходы в подвалы соседних домов, поэтому Голубятников приказал патрулям зачистить всю территорию вокруг бывшего дома в радиусе пятидесяти метров, не считая дороги. Зачистить, забрасывая любые проломы, трещины и подвалы гранатами. Ночью комбат не отдал бы подобный приказ, так как с наступлением темноты в подземельях могли до сих пор укрываться мирные жители, но сейчас он знал точно: там никого не было. Днем местные искали родных, другое более подходящее для жизни пристанище, стояли в очередях за продуктами.
Ознакомительная версия.
