Подойдя к гаражу, он остановился и прислушался. С крыши гаража доносилось чье-то тяжелое дыхание.
Мак вернулся к ограде, взобрался на нее и поверху медленно пополз на коленях обратно к гаражу. Подобравшись к нему, он бесшумно влез на гребень крыши и так же тихо спустился с него по другому скату.
Приставив ствол «беретты» к затылку лежавшего на крыше человека, Мак шепотом приказал:
— Не двигаться!
Чуть дыша, человек медленно обернулся. Прошло несколько бесконечно долгих секунд, прежде чем он прошептал:
— Черт!.. Болан?
— Да, кто ты?
Незнакомец начал медленно, на четвереньках, подниматься по скату крыши.
— Осторожно, — предупредил его Болан.
Он безуспешно пытался вспомнить, при каких обстоятельствах ему приходилось видеть его лицо, но человек сказал:
— Ты меня не знаешь, хотя мы уже встречались. Я никогда не забуду ту встречу. Я был водителем команды, которой вчера вечером предстояло покончить с миссис Витале.
— Понимаю.
— Меня зовут Васкес, «Бандолеро» Васкес.
— Что ты делаешь на крыше, Васкес?
— Ты мне не поверишь...
— Выкладывай.
— Эти подонки хотели меня убрать.
— Какие подонки? — спросил Болан, знаком приказывая Васкесу говорить потише, если тот дорожит жизнью.
— Я говорю о Лупо. О нем и его людях, — прошептал водитель. — Я раскусил их, когда они объясняли мне, где их найти. Они собирались меня прикончить.
То, что говорил Васкес, было лишено всякого смысла.
— Но почему? — спросил Болан.
— А кто их знает! Я ведь не состою в Организации, не являюсь кровным братом. Я лишь выполняю приказы и получаю за это 400 долларов в неделю. Должно быть, они решили, что после смерти Фрэнка Матти я им больше не нужен.
— Но ты мне так и не сказал, почему торчишь тут, на крыше.
— Я не люблю, когда меня держат за идиота, вот почему. Я думал найти Лупо и сказать ему пару ласковых слов. К тому же, он задолжал мне за две недели.
— Продолжай.
— Я много времени проводил в компании с Матти. Водитель видит всегда много больше, чем простой солдат. И частенько привозил сюда Матти.
— Сюда?
— Ну да, здесь должна быть дорога или что-то в этом роде.
— Как прикажешь тебя понимать?
— Я и сам не знаю. По-моему, тут есть какой-то туннель. Я помню, пару раз Матти жаловался на какую-то черную дыру, говоря, что его следовало бы обеспечить велосипедом. Ему не нравилось, что с ним обращались, как с прислугой, заставляя входить через черный ход.
— Куда входить-то?
— Говорю тебе — не знаю. Ну уж не в эту халупу, во всяком случае.
— Ты нашел туннель? — спросил Болан.
— Я? — удивленно переспросил «Бандолеро». — Ты хочешь сказать: спуститься вниз и поискать? Ну нет. Я лучше подожду здесь.
— Я узнал тебя — ты держал в руках обрез, — вспомнил наконец Болан.
— Да, я...
Выражение ужаса появилось на лице Васкеса.
— У тебя что, фотокамера в голове?
— Где твое оружие?
— Внизу.
— Точнее?
— На краю крыши, в сточном желобе.
— О'кей. Оставь его и проваливай. Перелезай на другую сторону крыши и уходи через парк. Не медли и не оборачивайся. И не вздумай возвращаться.
— Ты что, собираешься сделать вылазку?
— А ты как думаешь?
— Я бы хотел пойти с тобой. Я неплохо стреляю из своего обреза.
Болан подумал. Стоило ли продолжать испытывать судьбу? Он уже и так достаточно долго полагался на удачу, доверяясь сначала Клаудии, а потом Рипперу Алиотто.
— Спасибо, — ответил он парню, — но я работаю один.
Васкес принял отказ с явным облегчением.
— Понимаю, — сказал он. — Тебе всегда везло одному. Хорошо, слушай. Я уже битых два часа торчу здесь. И пока не видел ни души.
— Тебя это смущает?
— В общем-то, да. Здесь все время полно народу. Будь осторожен. Когда они прячутся — это не к добру. Наверное, опять затевают какое-нибудь грязное дело.
— Ладно. Спасибо, — поблагодарил парня Болан. — А теперь проваливай.
«Бандолеро» широко улыбнулся и прошептал:
— Привет! А ты — парень что надо.
Он сделал шаг назад и растворился в темноте.
Болан остался на месте, чтобы дать ему время уйти, а самому спокойно понаблюдать за территорией парка, окружавшего особняка.
Что там Васкес говорил про туннель?
Мак восстановил в голове план квартала, нарисованный им ранее, пытаясь не упустить ни одной мелочи. Поблизости находились три посольства, несколько учреждений и частных резиденций. Если этот туннель существовал, он мог примыкать к одному или нескольким зданиям. Итак, надо быть логичным...
Болан глянул на северо-восток и остановил взгляд на единственном в квартале полностью освещенном здании. ИМАЖ — институт по изучению проблем национальных меньшинств.
Мафия тоже представляла собой меньшинство.
Разрешив загадку, Палач холодно и жестоко улыбнулся. Он проверил оружие, боеприпасы и пошел в наступление на дипломатическую миссию республики Коста Брава.
* * *
Гарольд Броньола сильно нервничал, но не забывал о своем долге и знал, что ему нужно делать.
Был то Болан или кто-то другой — неважно. Неизвестный стрелял в его гостей и до сих пор разгуливает на свободе с явным намерением продолжить бойню.
Кем бы ни был убийца, его нужно арестовать.
Броньола предусмотрительно устроил Клаудию Витале в спальне, поставил перед входом полицейского, потом, заглянув в справочник, набрал номер Джима Вильямса — агента Казначейства, ответственного за координацию действий по нейтрализации Болана.
Вильямс был старым другом Броньолы, и Гарольд всецело доверял ему. Джим считался хорошим полицейским, к тому же он умел трезво смотреть на вещи.
Броньола терпеливо ждал, пока секретарша соединит его с человеком, на котором лежала вся ответственность за проведение операции по борьбе с Боланом.
— Я рад, что ты позвонил мне, Гарольд, но если у тебя нет ничего срочного — повесь трубку. У меня телефон разрывается от звонков из Белого дома и...
— Ты прекрасно знаешь, по какому поводу я звоню, — прервал его Броньола.
Вильямс вздохнул.
— О'кей. Но если ты ждешь, что я буду утешать тебя, — ты ошибаешься. С тобой все в порядке?
— Так, небольшой порез. Джим, тебе нужна моя помощь.
— Ты мне предлагаешь свои услуги?
— Да.
— Тогда приезжай. Все равно я собирался тебя вызвать. Ты считаешь, что неплохо изучил Болана, а? Ты знаешь, как он действует?
Теперь вздохнул Броньола:
— Я так считал.
— Хорошо, у меня есть для тебя одно деликатное дельце. Приезжай.
Броньола бросил трубку и, хромая, пошел по коридору к шкафу, в котором стояли костыли. Он протянул к ним руку, с ненавистью бросил на деревяшки испепеляющий взгляд и с грохотом захлопнул дверцу шкафа. Затем выпрямился, глубоко вздохнул и решительным шагом направился к двери. Не хромая.
Едва его машина скрылась за углом, как два смуглолицых человека оглушили полицейского, прогуливавшегося по саду, и оттащили его подальше в кусты.
Покончив с этим, они присоединились к своему коллеге, который все это время молча стоял в тени дома. Один из подошедших хрипло спросил:
— А если ее здесь нет?
— Она здесь, — уверенно ответил третий. — Фараон-то уехал один, так?
Троица направилась к черному ходу.
— С ней еще один-два человека. Избавьтесь от них как угодно, но, ради Бога, не стреляйте. Квартал и так наводнен полицейскими.
— А если она будет сопротивляться? — спросил один из налетчиков.
— Бейте, но не сильно. Раймон настаивал, чтобы ее доставили в лучшем виде.
— Доставим, — ответил другой. — Очевидно, Лупо не отказался от своего плана. Последнее слово за ним.
Контуры особняка растворялись в вязкой ночной темноте, которую едва рассеивали тусклый фонарь на улице и матовый плафон над дверью черного хода.
На стуле почти под самым плафоном сидел человек и, мрачно уставившись в экран портативного телевизора, медленно потягивал кока-колу.
Палач бесшумно подошел сзади, одной рукой обхватил охранника за шею, другой зажал ему нос и рот и приподнял со стула.
Мафиози умер молча и быстро. Опустив неподвижное тело на стул, Болан вдруг увидел на экране телевизора собственное лицо и услышал торопливую скороговорку, в которой часто звучало его имя.
Охранник, сидевший в кресле у главного входа, обернулся, услышав в коридоре шаги Болана. Он вскочил на ноги, округлив глаза, готовый закричать от ужаса. «Беретта» чуть дернулась в руке Болана, раздался тихий короткий посвист, и человек рухнул назад в кресло с дырой во лбу.
Болан убедился, что он мертв, и начал осматривать помещения первого этажа. Толкнув ногой одну из дверей, он вошел в убогий маленький кабинет. В углу стоял металлический секретер, верхний ящик которого оказался заперт на ключ. Болан вытащил из ножен стилет и длинным клинком ловко отжал язычок замка.
В ящике секретера Мак нашел лишь досье с несколькими отпечатанными на машинке листами. Он быстро просмотрел их и сунул в карман.
