— Какую же?
— Сойка.
— Ну что ж, не так плохо, — рассмеялся Мёрдок. — Главное, подходит.
— Ну, сэр, это, слава Богу, ненадолго. Скоро я окажусь на Восточном побережье, где меня никто не знает. А сам я не скажу. Так что Сойка навсегда останется там, в Коронадо.
— Я бы не советовал тебе слишком расслабляться, Дэвид. Флотский мир тесен, а уж мир Котиков, тем более. Черт, ведь в целом свете сейчас не больше тысячи Котиков. Где бы ты ни был, везде встретишь знакомого.
— Но вы же знаете, как восточные и западные Котики «любят» друг друга. Думаю, что в МорСпец-БоГр-2 я буду в безопасности, разве нет?
— Все может быть, — Мёрдоку и прежде приходилось задумываться над пресловутым антагонизмом между Восточным и Западным побережьем. Как-то примут его в его новом взводе... — И куда тебя определили?
— Еще не знаю, сэр, но слышал, что у них там вакансия в боевом взводе. Вообще-то я должен был стажироваться еще два месяца, так что мне, можно сказать, повезло с этой историей в Коронадо.
— Я думал о тебе лучше, Сойка, — с улыбкой сказал Мёрдок.
— Ох, лейтенант, не называйте меня так! Кстати, а вы куда?
— Должен принять взвод. Сам больше ничего не знаю.
— Гм... Ну что ж, может, мы еще встретимся в Литтл-Крик.
— Не исключено. Все возможно. Особенно у Котиков.
* * *
21.30 (02.30 по Гринвичу)
Бар Сарнелли.
Норфолк, штат Вирджиния.
На этот раз они завалились к Сарнелли основательно надраться в память об их Эл-Ти. Маккензи, как обычно, заказал джин, к которому пристрастился в бытность свою в Шестом Отряде в восьмидесятых, потом окинул взглядом полутемный зал.
Компания потихоньку разогревалась. Радист первого класса Рональд Хольт — «Пума» уже распластался на полу, опираясь на кончики пальцев. Люси, одна из официанток Сарнелли, растянулась у него на спине, уцепившись за его пояс. В сравнении с ним она казалась довольно миниатюрной и слегка напуганной.
— Ладно! — крикнул Фернандес, потрясая пачкой денег. — Значит, до сотни. Приготовились... начали.
— А ну держись! — взревел Роселли, размахивая руками. — Держись! — он нагнулся и вытащил из-за голенища своего ботинка черный обоюдоострый нож-коммандо «Сайкр-Фейрбейн».
— Эй, эй! — забеспокоился бармен. — Никакого оружия в баре! Ребята, вы же знаете правила!
— Все нормально, — ухмыльнулся Роселли. — Ситуация под контролем. Мы проверяем качество обслж... обжс...служивания! Здесь все должно быть кошерное! Но уж вот это ни в какие рамки... — коротенькая юбка задралась, и Люси выставила напоказ белые трусики. Виртуозно, не коснувшись ее ног, Роселли кончиком ножа привел ее в более пристойное положение.
— Эй, Клинок, да ты у нас хирург! — заявил Пугач.
— А ты думал! — ответил Роселли. — Но мы не дадим повода обвинить нас в насилии, ведь нет, мужики?
Кто-то из Котиков одобрительно замычал, кто-то, напротив, смачно высказался.
— Ты, Клинок, настоящий джентльмен, — беззаботно сказала Люси. Остальные Котики опротестовали это заявление, а Пугач швырнул в него пригоршней попкорна.
— Тут уж ничего не поделаешь, такой уж я уродился воспитанный, — сказал Роселли. — Ладно. Ставки сделаны, леди на месте, мы готовы. Мы готовы, джентльмены? Тогда начали!
Хольт начал отжиматься. Кто-то нараспев вел отсчет: «И-раз! И-два! И-три! И-четыре!..»
— Эй, Хольт, не жульничать! Касаться грудью пола!
— Я касаюсь все как надо!
— По-моему, она слишком легкая.
— Ну тогда принеси ему телеграфный столб!
— Или Биг Мак!
— Заткнись, Клинок! — крикнул Хольт.
— И-двенадцать! И-тринадцать! И-четырнадцать!..
Еще один тихий вечерок у Сарнелли, подумал Маккензи, охватив руками стакан с джином. Сарнелли, маленький бар-ресторан на Литтл-Крик Роуд в восточной части Норфолка, давно уже стал излюбленным питейным заведением военных моряков, но со времени основания Седьмого Отряда он сделался заповедной территорией Котиков, куда остальные заходили только на свой страх и риск.
— Эй, да он выдыхается! Гляньте-ка на его морду!
— Нет, это он только разогрелся!
— ...двадцать! И-двадцать один! И-двадцать два!
В общем-то, заметил про себя Маккензи, сегодня даже слишком тихо, и это ему не нравилось. Вместе с ним в баре семеро Котиков, все в штатском. До сих пор они избегали контакта с дюжиной моряков и морских пехотинцев, ошивавшихся здесь до их прихода. На первый взгляд ребята бузили как обычно и напивались в обычном темпе, но что-то горькое проскальзывало в их смехе, болтовне и шуточках, что-то, что всю последнюю неделю не давало покоя Маккензи.
Настрой у взвода был хуже некуда. Обычно все ограничивалось беззлобными подначками, но за последние несколько дней во взводе вспыхнуло несколько драк. Впрочем, Док Эллсуорт, схоронившись в углу, не обращал внимания на отжимание Хольта и окружавший его шум и гам. Он подцепил двух хорошеньких нерпочек — рыженькую и блондинку — и демонстрировал им свой коронный трюк: опустошение двух бутылок пива одновременно без помощи рук, зажав горлышки в зубах. Девочки из вспомогательного персонала базы — Маккензи видел их со своими мальчиками у Сарнелли и раньше — просто глаза вытаращили от удивления. Остальные Котики сгрудились вокруг Хольта с Люси.
— Сорок три! Сорок четыре! Сорок пять!
Док выплюнул пустые бутылки и облокотился о стол.
— Блин, мужики! — возгласил он. — Что-то вы там напутали! Люси полагалось бы быть ПОД ним!
— Эй, а ведь Док прав! Хольт, ты балда! Все делаешь наоборот! Девице надо быть под тобой!
— Пятьдесят два! Пятьдесят три! Пятьдесят четыре!
— Погодите! — заорал Гарсия. — Я все исправлю! — Котик улучил момент и прыгнул прямо на парочку, приземлившись на завизжавшую Люси. Хольт крякнул и сбился с ритма, но тут же справился и продолжал отжиматься дальше.
— Шестьдесят! Шестьдесят один! Шестьдесят два!
— Эй, это же сэндвич с Люси! Люсибургер! — закричал Николсон. — Фирменное блюдо Сарнелли. Смотрится ничего, как-то на вкус?
Роселли захохотал, а Гарсия чмокнул Люси в румяную щечку.
— Вот это класс! Кто-нибудь еще?
— Что за херня там у вас? — не выдержал наконец Хольт, хоть с ритма больше не сбивался. — Гарсия! А ну вали отсюда! Мы так не договаривались!
— Верно, Гарсия, мотай отсюда! — заорал Мигель Фернандес. — Я поставил на Рона, а ты тут обосрал все пари!
— На Роне не только деньги, но и еще кое-кто, — хихикнул Роселли.
Фернандес ухватил Гарсию за ремень и оторвал от Люси. Та истошно завизжала и чуть не скатилась с Хольта.
— Отпусти, ты, жопа! — взревел Гарсия.
— Это я-то жопа, ты, сукин сын? — атмосфера в баре мгновенно накалилась. То, что только что было дружеской пьянкой, превратилось в ожесточенную, полную ненависти драку. Фернандес влепил Пугачу крюк правой, от которого тот полетел кубарем через стол.
— А ну прекратить! — рявкнул Маккензи. Хольт с Люси на спине продолжал отжиматься.
Гарсия поднялся с пола и, сжав кулаки, ринулся на обидчика. Однако прямой выпад правой стал лишь отвлекающим — одновременно с этим он двинул Фернандеса ногой в бок.
Тотчас между ними возник Маккензи, вытянул руки и ухватил обоих за шиворот.
— Я сказал, прекратить, говнюки чертовы! — на этот раз он не повышал голоса, но ледяная интонация, с какой он произнес эти слова, мгновенно остудила обоих. — Мне-то насрать, а вот Эл-Ти вряд ли хотел бы, чтобы вы укокошили друг друга. Ясно, мальчики?
— Мак, — покраснел Гарсия. — Этот ублюдок...
— Заткнись, Пугач! Остынь!
— Шеф...
— И ты, Гремучка. Я сказал, Эл-Ти вряд ли это понравилось!
Сработало. Маккензи видел, что злость ребят улетучивается.
— А ну пожмите руки.
Они пожали друг другу руки... обнялись и пошли к стойке. Маккензи отступил на шаг, одобрительно кивнул и вернулся к своему столу.
— Ну не прелесть ли, — услышал он откуда-то со стороны входа. — Котики передрались!
— Должно быть, весна, — замогильным басом отозвался кто-то. — У этих сраных Котиков брачный сезон.
Котики, как по команде, смолкли. В баре появилось человек двенадцать новых посетителей, они медленно окружали сгрудившуюся вокруг Хольта с Люси компанию. Вошедшие тоже были в штатском, но выбритые вокруг ушей головы — на военном жаргоне их звали за это «белокаменными» — выдавали их.
Морская пехота. Морская пехота в увольнении и в поисках приключений.
— Что-то от вас, Котиков, многовато шума, — как бы невзначай заметил один морпех, красавчик — ни дать ни взять с рекламного плаката — с парадной выправкой и холодным взглядом профессионального убийцы.
— Ага, — поддакнул второй. — Своих мыслей не слышишь, — этот блондин возвышался на шесть футов два дюйма и весил, должно быть, под центнер, этакая гора хорошо смазанных и отполированных мускулов. Стоило ему набычиться, как он здорово напомнил Маккензи того драчуна из телика... как его там? Ах, да, Халка Хогана.
