— Почему нельзя?
— Тут я ставлю машину, — прорычал мужик. — Я над этим местом живу, — он махнул битой в неопределённом направлении, — так что убери свой дерьмовый автомобиль к черту с моего места, — мужик удостоверился, что Данко как следует успел рассмотреть биту. — Или давай мне пятьдесят баксов, — предложил он, ибо, будучи уступчивым малым, решил предоставить сидящему в машине право выбора.
— Не понимаю.
— Слушай, — сказал мужик, заполняя машину ароматом пивного перегара, — все очень просто. То есть одно из двух: мотай отсюда или плати полтинник. А то я возьму эту штуку и искурочу твою машину к чёртовой матери.
Мужик весьма отвлекал Данко от его дела. Иван вновь взглянул на двери здания. Наверху погасло ещё одно окно. Она явно собиралась уходить.
— Эй, ты меня что, ни хрена не слушаешь? Данко не сводил глаз со здания:
— Уматывай.
— Сукин ты сын! — возопил мужик. — Приезжаешь к моему дому, да ещё меня же и посылаешь?! Я здесь живу. И это, едреныть, моя стоянка! — мужик так возбудился, что аж слюной стал брызгать. — Семьдесят пять баксов. Проваливай или я расколочу твою машину, да ещё и морду в придачу.
Данко понял, что, дабы продолжать спокойно своё дело, он должен избавиться от этого человека. Но, напомнил он себе, это Америка — и действовать следует по американским законам.
— Вы знакомы с Мирандой? — спросил он мужика с бейсбольной битой.
— Э? Никогда не слыхал про эту суку.
О, подумал Данко, тогда все в порядке. И отпустив руль, он заехал мужику кулаком в челюсть. Удар был такой силы, что тот, казалось, даже подлетел в воздух. Удивлённо повисев в воздухе, он грохнулся на тротуар, исчезая из поля зрения. Причём даже не успев и пикнуть.
Данко снова обратил свой взор к танцевальной студии, весьма довольный тем, что расправился с хулиганом в строгом соответствии с американскими законами.
Возвращаясь из закусочной, Ридзик перешагнул через мужика. Посмотрел на чикагского гражданина, распростёршегося на тротуаре в луже крови и пива, затем взглянул на Данко. Сразу было понятно, что это дело рук русского, но Ридзик не хотел слушать про это — ни теперь, ни потом. Он уложил два пакета с едой на заднее сиденье.
— Все в порядке? — спросил он, вытаскивая из пакета гамбургер.
— Да. Отлично. Без проблем, — Данко все ещё не проявлял интереса к еде.
Все же Ридзик не выдержал:
— А что это за мешок дерьма валяется на тротуаре? Из-за окна донеслось слабое постанывание. Скоро мужик очнётся и станет размышлять, что ж это такое стукнуло его — ведь не мормон же.
— Он тут живёт.
Ридзик высунулся в окошко. Мужик не выказывал желания подниматься.
— Чудесно, — заметил Ридзик. Затем повернулся к Данко. — Только окажите мне услугу — не переедьте его ненароком, когда мы двинемся.
— Сделаю, что в моих силах.
— Именно к этому мы и стремимся в чикагской полиции. Держите, — он протянул Данко чашку горячего кофе. Ридзик снял с неё крышку. — Не знаю, как вы там в Москве, ребята, а мы всегда сохраняем крышку, потому что, если приходится вдруг спешить… — Ридзик вертел чашкой кофе и гамбургером, стараясь поудобней пристроить их у себя в руках. — Кстати, знаете что? Я позвонил в управление и они сказали, что второй русский — тот, которого я подстрелил — Татамович — приходит в себя из комы. Может, нам смотаться отсюда и посмотреть, что он…
Данко выпрямился за рулём:
— Вот она.
Кэт стояла в тени у выхода, нервно осматривая улицу. Жёлтый автомобиль, проехав вдоль дома, остановился прямо напротив неё. Данко заметил, как она обменялась несколькими словами с водителем, затем быстро скользнула на заднее сиденье. Автомобиль отъехал от тротуара, набирая скорость.
— Двинулись, — сказал Данко, поворачивая ключ зажигания. Он дёрнул сцепление и нажал на акселератор, не слишком знакомый с мощностью детройтских двигателей. Машина рванулась вперёд.
Ридзик опрокинул полчашки горячего кофе себе на колени.
— Господи! — закричал он. — Да я же себе яйца ошпарил!
Данко это не волновало. Наконец-то у него появилась возможность найти Виктора. А гениталии Ридзика — лишь ещё один несчастный случай в его личной войне. Он вывел машину на проезжую часть, держась на несколько автомобилей позади такси.
— Черт возьми! — ругался Ридзик, продолжая поглаживать свой пах. Я испортил костюм и чуть не сварил яйца. На кого мне за это подавать в суд? — его швырнуло в сторону, когда Данко резко свернул направо, преследуя такси.
— Вы ужасающий водитель, — прохрипел Ридзик.
— Пожалуйста, успокойтесь, — ответил Данко.
— Пожалуйста, поосторожней с этой чёртовой машиной! — воскликнул Ридзик. — Я не хочу попадать в аварии, — снова напомнил он. — Меня за это на год кинут канцелярщиной заниматься.
— Я умею водить автомобиль, — Данко продолжал смотреть вперёд.
— Ясное дело, — хмыкнул Ридзик. — Думаю, они вас в этом Киеве всему обучили насчёт аварий и цен на страховку.
— В социалистических странах можно обойтись без страховки. Государство платит за все.
Ридзик недоверчиво посмотрел на Данко:
— Ладно, тогда скажите мне одну штуку, капитан. Если там такой охренительный рай, то с чего ж это у вас в стране народ толпами стоит в очередях на выезд?
— Капиталистическая пропаганда, — Данко сказал это таким тоном, словно и сам верил в это.
— И если вы, ребята, все так здорово устроили, то как же это угораздило вас вляпаться вместе с нами во все эти героины и кокаины?
— В Советском Союзе это лишь начинается. И мы это прекратим.
— Желаю удачи. С таким же успехом вы можете останавливать океан.
— Китайцы нашли способ. Сразу после революции. Построили всех наркоманов, всех продавцов, отвели их на площадь — и расстреляли.
— Тут это не сработает. Политики на это ни хрена не пойдут.
— Расстреляйте сперва их.
Они преследовали такси уже минут пятнадцать — и пока что водитель его не пытался улизнуть от них — вероятно, он даже не подозревал, что за ними следят. Данко подумал, что что-то здесь не так.
— Может, она просто возвращается домой, — сказал Ридзик, словно прочитав мысли русского.
Данко кивнул, но такое предположение его отнюдь не устраивало. Он слишком далеко зашёл и слишком многое вытерпел, чтобы теперь потерять след.
— В больницу, — сказал Ридзик, — вот куда нам нужно бы поехать. Неплохо было бы оказаться там, когда этот самый Татамович воскреснет ото сна.
— Пока погодим, — ответил Данко, не в силах оторвать взгляда от задних фонарей автомобиля. А про себя он подумал, что ему нравится сидеть за рулём этой машины. Она отзывалась на каждое его движение, словно скаковая лошадка, и он с удовольствием чувствовал силу её двигателя, легко подчиняющегося любому движению его пальцев, свободно лежащих на баранке. Не то что его строптивые, хотя и оснащённые специальным мощным двигателем «Жигули». И как только полисмены вроде Ридзика могут позволить себе покупать такие шикарные машины — тем более что такие люди, как Ридзик, несмотря на все их недостатки, не относятся к числу тех, что способны на взяточничество.
Данко уже достаточно освоил этот автомобиль, чтобы свободно преследовать такси, когда то резко свернуло налево, ко въезду в мрачное серое отверстие подземного гаража. Данко почувствовал, как его сердце забилось чаще. Такси попыталось скрыться, но это ему не удалось. Теперь он был уверен, что держит путь навстречу Виктору.
«Шевроле» проскользнул по скату гаража к первому уровню. Многие ряды автомобилей стояли там, тускло поблёскивая в свете огромных светильников. Такси не было видно нигде. Данко притормозил, мысленно выругав себя за излишнюю самоуверенность.
— Потерял их, товарищ? — иронично вопросил Ридзик.
В дальнем конце гаража Данко вдруг заметил жёлтую крышу такси и светящийся знак на ней. Такси продвигалось вперёд, направляясь к спуску в сторону нижнего этажа.
— Нет, — ответил Данко, посылая автомобиль дальше. Когда они добрались до спуска, салон «шевроле» осветили огни автомобиля, следующего позади.
— За нами следили, — сказал Данко. — Бритоголовые. Ридзик обернулся и посмотрел. Он увидел за спиной рекламу на стенке какого-то фургона, но сидящих внутри разглядеть не смог. Непонятно, с чего Данко решил, что их преследуют Бритоголовые — конечно, такое могло быть вполне вероятно, подумал Арт, но русский, кажется, абсолютно в этом уверен.
— Она заманила нас сюда, — сказал Ридзик.
Для Данко это было уже очевидно. Он снова вспомнил слова Абдула Элиджи: тот найдёт способ свести их с Виктором лицом к лицу. И вот этот способ.
Они находились на нижнем этаже гаража. Он представлял собой пустой бетонный бункер, свободный от машин. Участки, ярко освещённые расположенными вдоль потолка лампами, резко контрастировали с полосами, погруженными в тень. Ридзику это совсем не понравилось. Для перестрелки место неважное — хотя, впрочем, полиции, как правило, не приходится выбирать место для стрельбы.
