От резкого удара под ребра Костя глухо охнул. Мешок по-прежнему плотно сидел на голове, не дозволяя нормально дышать и видеть тех, кто допрашивал, бил. Держаться «вслепую» было труднее. Когда видишь, куда тебе намереваются въехать — легче напрячь мышцы, сгруппироваться, принять удар.
— К кому приехал Суходольский? Где и когда вы должны с ним встретиться?
Яровой не отличался феноменальной памятью, но редкую фамилию «Грецков» запомнил. Как назло не забыл и про ресторанчик под трибунами ипподрома, где происходило деловое свидание Суходольского с «обычный чиновником городского масштаба, страстно любящим деньги и обладающим некой интересной информацией».
Но он молчал. Морщился от боли, стонал и молчал. Неплохая интуиция с многолетним опытом участия в боевых действиях подсказывали не торопиться раскрывать рот и выдавать случайно узнанные секреты. Как говаривали бывалые офицеры в бригаде особого назначения: меньше болтаешь — дольше живешь. А стоит выложить свою последнюю козырную карту и… увидишь перед носом прощальную картинку — фирменный ижевский обрез с патронами на динозавра. В этих цехах из гаубицы можно палить — ни одно ухо не услышит…
— Где Суходольский?! — теряя терпение, орал главный истязатель. — Молчишь, сука?.. Смотри… мясорубка по твоим яйцам уже плачет.
И голову сотряс очередной удар, пришедшийся в надвисочную область…
Очнулся он в обнимку с холодным цементным полом. Сколько пролежал без сознания — непонятно. Минуту или десять. При падении мешок немного съехал, и в образовавшуюся щель стало видно стоящие рядом фигуры.
«Четверо. По-прежнему четверо, — вяло протекали мысли, пока в мышцы возвращались силы. — Значит, ехавшие на второй машине остались снаружи или свалили по другим делам. К примеру, ищут Суходольского. А когда найдут — допрос закончится выстрелом в голову. Для чего им лишний свидетель? А если Суходольского не найдут, то умирать я буду долго — до самой китайской пасхи…»
Ненароком вырубив пленника, истязатели устроили перекур и стояли рядышком, тихо переговариваясь. Расслабленной передышкой и воспользовался Константин — дольше тянуть не имело смысла.
Сбив подсечкой ближайшего, он вскочил на ноги, одновременно срывая с головы мешок. В тот же миг второй получил удар в пах; запястье третьего было поймано перемычкой «браслетов», после чего его ребра отведали Костиного колена.
А с последним вышла промашка: отскочив назад, тот успел выхватить ствол и передернуть затвор.
«Все! — промелькнуло у Ярового. — Сейчас поймаю пулю и… конец сериалу!..»
Однако вышло по-другому.
Короткая схватка происходила в «предбаннике» какого-то цеха. И одновременно с двойным щелчком затвора из темного проема, ведущего в коридор, бесшумно выскользнула тень.
В ту секунду гитарист ничего не понял, кроме одного: нужно максимально осложнить задачу стрелку. Пригнуться; отпрыгнув, увеличить дистанцию; перемещаться…
Но и этого сделать не успел. Тень издала один резкий щелчок, другой, третий. Мужик с пистолетом вскрикнул, отлетел назад.
— Вадим!? — изумленно прошептал Костя.
Сергеев произвел еще несколько выстрелов. Подхватив валявшиеся средь мусора ключи от машины, ледяным тоном произнес:
— Ты рассказал им про шефа?
— Нет.
Они обшарили карманы убитых, забрали Костины вещи и отыскали ключи от наручников. Вадим помог освободить руки. Осторожно миновав коридор, сбежали вниз по ступенькам, перед выходом во двор тормознули. Полковник выглянул наружу, шепотом проинструктировал:
— Ты бежишь к машине, я — к будке. Разберусь со сторожем и открою ворота. Держи ключи.
Так и сделали. Когда в сторожке раздался приглушенный хлопок, «Audi» остановился у длинной ржавой створки. А едва створка поползла в сторону, Сергеев спрыгнул с короткой лесенки и плюхнулся на сиденье рядом с Константином.
— Куда? — выехал тот за пределы промзоны.
— Налево и три квартала прямо.
— А кто были эти… ребятки?
— Понятия не имею. Но тебе нужно привыкать. Платят нам хорошо и работенка — не соскучишься. Почти как в чеченских горах… Значит, говоришь, не сказал про Суходольского ни слова?
— Нет. Иначе они сразу пристрелили бы меня. А с игрой в молчанку оставалась надежда. Разве не так?
Сергеев усмехнулся и похлопал старого знакомца по плечу:
— Что ж, ты по-прежнему неплохо соображаешь!
— А ты полагал, что в спецназе я только и делал, что крошил башкой кирпичи?
— Не только?
— Крошил — было дело.
Мужчины рассмеялись. Вадим заливисто и громко, а Костя осторожно и схватившись ладонью за отбитую селезенку. Сделавшись серьезным, поблагодарил:
— Спасибо, Вадим. Теперь я твой должник.
— Это тоже моя работа. А болячки заживут! Зато Марк Антонович будет доволен — он таких поступков не забывает. На перекрестке крути направо и потихоньку перестраивайся в левый ряд.
— Куда мы сейчас?
— Если хочешь — пройдемся по магазинам — купим для тебя одежду и обувь. А по пути к ипподрому заберем регистрационные номера.
— Мне все равно.
— Ну и ладненько. Кстати, давай договоримся не афишировать перед боссом нашу старую дружбу. Не субординации ради, а… В общем, стыдно признаться, но я не сразу узнал тебя в «Мельнице».
— Не вопрос. Меня действительно трудно узнать. Последние пару лет…
* * *
У ипподрома Сергеев вновь оставил подопечного в машине одного, правда, на сей раз предварительно вооружив новеньким автоматическим пистолетом.
— Держи, — сунул он ему в руки ГШ-18.
— Оп-па! — взвесил тот на ладони обновку. — Где-то я такой видел. В журнале или по телеку…
— Отечественный шедевр — Грязев-Шипунов. Отличная машинка: неприхотливая, мощная — жилетку пробивает с полтинника. Им сейчас некоторых спецов вооружают.
— А «Глока» или «Береты» нет?
— Импорта не держим.
— Годится, — проверил магазин Яровой. — Попробовать бы его в деле.
— Успеешь. Будет такая возможность, — усмехнулся он и исчез.
Отсутствовал Вадим недолго — вернулся спустя десять минут вместе с шефом, которому, конечно же, успел рассказать о происшествии. Суходольский был чем-то озабочен и к удивлению Кости не выказал большого интереса к случившемуся. Усевшись в машину, он кивнул на прилепленный ко лбу новичка пластырь телесного оттенка:
— Живой?
— Проехался немного мордой по местной флоре, распугал матом фауну. Бывало в моей жизни и хуже…
— Выглядишь героически.
— Ага. Как беременный дятел-диверсант.
— Почему дятел?
— Лоб красный, крылья перебиты, ребра опухшие. Вообще-то, в таком состоянии пострадавшему человеку требуется скорая помощь или обезболивающее. Но я согласен выпить простой водки.
— Надеюсь, твои травмы скоро заживут, — смягчился Марк Антонович. — Водку тебе пить не положено — ты на работе. А в остальном… если над тобой хорошо поработать: преподать манеры, заставить получить нормальное образование, то из тебя вышел бы человек.
— А сейчас я, просите, кто?
— Сам же сказал — дятел. Ладно, гвардейцы — что-то мы разговорились. Нас ждет долгая дорожка, поэтому готов предварительно выслушать ваши просьбы и пожелания.
— У меня таковых нет, — привычно доложил с водительского места Вадим.
Молодой коллега внезапно выпалил:
— Два.
— Что два? — приподнял Суходольский бровь.
— Пожелания.
— Валяй.
— Хотелось бы получить аванс.
— Не вопрос. Number twu?
— Простите, не понял.
— Следующий пункт.
— В Пугачев позарез надо.
Сергеев хмыкнул, отъезжая от стоянки ипподрома, а Марк Антонович одарил Ярового тяжелым взглядом поверх золотой оправы:
— Мы, вообще-то, собирались в другую сторону.
— На полчаса. Очень нужно. Марк Антонович, на такой машине это трехчасовой крюк!
— Мда. Скромность — оружие безоружных.
— Он уже не безоружен, — вставил Сергеев. — Вопрос с экипировкой мы решили с помощью моих бывших коллег.
Не получив решительного отказа, Костя наседал:
— Я и гитарку бы свою там оставил. А?..
— Ладно. Вадим, рули в Пугачев, — сдался шеф. — Но если его там поймают — пусть пеняет на себя. Покупать РОВД или брать штурмом пугачевское СИЗО я не собираюсь.
Солнце клонилось к горизонту. Новенькая «Audi» шелестела покрышками по асфальту и несла трех мужчин на юг — в городок районного масштаба под названием «Пугачев»…
Сначала Суходольский безмятежно просматривал фильм по встроенному в подголовник водителя DVD. Потом погасил экран, тяжело вздохнул:
— Мда. Прав был один товарищ, сказав: «Пока народ безграмотен, из всех видов искусств важнейшими для нас являются кино и цирк». Но я, молодые люди, настоятельно рекомендовал бы вам смотреть старые фильмы. В новых — многовато глупости и грязи…
