знал, тогда бы не беспокоился об этой замазанной подписи.
Отыскали нашу дорогую миссис Турпин?
— Не отвечает. Она живет одна. Вдова, как сообщили местные власти.
Для проверки отправил туда офицера, но он никого не найдет. Будем продолжать поиски.
— Это поможет нам, — кисло сказал я, вновь перелистал корреспонденцию Макдональда и отобрал ответы его коллег по Всемирной организации в Европе.
Я знал, что искать. У меня на это ушла пара минут — отобрать полдюжины писем от доктора Джона Вейсмана из Вены. Я протянул их Шефу и Харденджеру.
— Первая улика для суда в Олд-Бейли, откуда Макдональд последует на виселицу.
— О чем это вы, Кэвел? — резко спросил Харденджер, а Шеф взглянул невыразительно.
Я немного поколебался и глянул на Шефа. Тот спокойно произнес:
— Сейчас это можно говорить, мой мальчик. Харденджер поймет вас. И, кроме него, никто не будет знать.
Харденджер посмотрел на бумаги и потом вновь на меня.
— Что пойму? Мне давно пора понимать. С самого начала знал, что от меня в этом деле кое-какие детали скрывались. Прежде всего, все взялись за это дело слишком рьяно.
— Прошу прощения, — сказал я. — Так нужно было. Вы ведь знаете, что я часто менял работу со дня окончания войны: армия, полиция, специальный отдел, отдел наркотиков, вновь специальный отдел и потом частный детектив.
По сути дела, никаких работ я не менял, а служил у Шефа все последние шестнадцать лет. Каждый раз, когда меня выгоняли с работы... гм... это устраивал Шеф.
— Вовсе я и не удивлен, — глухо сказал Харденджер. — У меня имелись подозрения.
— Именно потому вы и старший инспектор, — пробормотал Шеф.
— Как бы то ни было, около года назад у моего предшественника, начальника охраны в Мортоне, появились сомнения. Не буду рассказывать, когда они у него появились и где. Но он пришел к заключению, что некоторые в высшей степени секретные открытия в бактериологии и вирусологии утекают из Мортона. Подозрения эти подтвердились, когда к нему обратился доктор Бакстер и сказал, что убежден в утечке информации из Мортона.
— Доктор Бакстер! — Харденджер был слегка ошарашен.
— Да, Бакстер. Прошу прощения и за это, но я намекал вам насколько можно ясно, чтобы не теряли времени на него попусту. Хотя, как он сказал Дерри, эта утекающая из Мортона информация не очень секретная. Не такая, как из лаборатории номер один, но тем не менее и она считалась секретной.
Очень секретной, в самом деле. Англия является ведущей страной в производстве бактериологического оружия против людей, животных и растений на случай войны. Вы никогда не услышите об этом в парламентских дебатах, когда будет идти речь об ассигнованиях для Мортонского центра здравоохранения, но наши ученые в Мортоне вырастили или усовершенствовали наиболее смертоносные виды бактерий, вызывающих чуму, тиф, оспу, туляремию и тропическую лихорадку у человека; свиную чуму, птичью чуму, слоновую болезнь, чуму рогатого скота, сап и сибирскую язву у скота; паразитов для растений: японского жучка, европейского пожирателя зерна, средиземноморскую фруктовую муху, колорадского жука, долгоносика для семян, рак цитрусовых, зерновую ржавчину, спорынью и бог знает каких еще паразитов для растений. Все они готовятся для локальной или мировой войны.
— Какое все это имеет отношение к Макдональду? — спросил Харденджер.
— Я подхожу к этому. Два года назад нам удалось установить исчезновение готовых вирусов из Мортона. В выводе трудно ошибаться. Истон Дерри принялся за расследование. Он сделал две ошибки — слишком смело играл с огнем, не предупредив нас о том, что творилось, и довольно опрометчиво выдал себя. Каким образом, мы не знаем. Возможно, он, сам того не ведая, вошел в контакт с человеком, помогавшим утечке информации из Мортона. Наверное, с Макдональдом, поскольку трудно предположить, что два агента разных стран работали одновременно. Словом, кому-то удалось разнюхать, что Истон Дерри может напасть на след. И Дерри исчез. Тогда Шеф устроил мой перевод из специального отдела в Мортон. Первое, что я сделал, — это подсадил утку. Взял стальную фляжку-контейнер очень сильного ботулинусного токсина, как на ней было обозначено, и положил ее в шкаф лаборатории номер один. В тот же день фляжка исчезла. У нас был установлен чувствительный приемник у пропускных ворот, ибо фляжка содержала не токсин, а микроволновый транзисторный передатчик на батареях. Любой проходящий с этой фляжкой в районе двухсот ярдов от ворот был бы тут же схвачен. Понимаете, укравший эту фляжку человек вряд ли стал бы ее открывать для проверки содержимого. Мы никого не поймали.
Нетрудно догадаться, что произошло. После наступления темноты кто-то подошел к забору в отдаленном месте и бросил фляжку на примыкающее поле всего лишь десяток ярдов расстояния. Они сделали это не оттого, что что-то заподозрили. Просто это был их обычный способ, ибо у проходной часто бывают проверки всех выходящих из Мортона. К восьми вечера этого же дня мы установили микроволновые улавливатели в лондонских аэропортах Саутенде и Лиде, в порту и...
— Сотрясение от падения фляжки через забор могло повредить батареи? спросил Харденджер.
— Американская часовая компания, производящая эти передатчики, сильно бы огорчилась, если бы такое произошло, — ответил я. — Ими можно стрелять из морского орудия, и они будут продолжать работать. Так или иначе, поздно вечером мы получили сигнал из лондонского аэропорта. Почти невероятно, но этот человек садился в самолет. Мы его забрали. Он признался, что курьер, берет пакеты раз в две недели по адресу в Южном Лондоне. Он никогда не видел того, кто их давал.
— И он вам рассказал такую сказку? — кисло спросил Харденджер. — Могу представить, как вы его добровольно заставили дать такую информацию.
— Ошибаетесь. Мы предупредили его, что шпионаж влечет за собой смертный приговор, а он считал, что предстанет перед королевским судом. И потому заговорил. Мы хотели поймать того, кто давал пакеты, наверняка человека из Мортона, вот почему меня перевели в Мортон и я охотился по этому адресу и в округе три недели. Но безуспешно. Мы не обнаружили никого подходящего для этого дела, поскольку я был единственным, кто знал в лицо всех ученых и техников Мортона. Тут доктор Бакстер сообщил нам, что исчезновение вирусов прекратилось. Нам показалось, что мы, во всяком случае на время, приостановили утечку. Но, согласно утверждению Бакстера, это была не единственная утечка. Мы узнали, что кто-то выкрадывал информацию по выращиванию и производству смертоносных бактерий. Теперь мы это также обнаружили, — я похлопал по связке корреспонденции Макдональда.
— Система не нова, но почти невозможно ее обнаружить и разоблачить: микрофотография.
— Все это дорогое фотооборудование наверху? — пробормотал Шеф.
— Совершенно верно. Сюда должен приехать специалист
