Дон Пендлтон - Первый день поста

Действительно, Болан еще никогда не сталкивался с тем, чтобы профессиональная ошибка наказывалась с подобной жестокостью. Обычно таким образом обходились только с предателями.

Да, значит затевалось нечто чрезвычайно серьезное...

Туманные слухи о делах, затеваемых в этом секторе, стали доходить до Мака совсем недавно. Болан ознакомился с ними в ходе своей Аризонской кампании и серьезно занялся Нью-Мексико, лишь получив срочное сообщение из восточных штатов, которое заставило его отказаться от посещения Теннесси. Тогда он обнаружил всего-навсего слабые отголоски да туманное эхо какого-то копошения на самом человеческом дне, посреди почти что девственной территории. И вот он здесь вторично: тот же пейзаж, по всей видимости та же ситуация, но отголоски и эхо превратились в агонизирующие вопли. Несомненно, создание преступной сети шло полным ходом.

Лео Таррин послал ему срочное сообщение, информируя, что в Нью-Мексико вовсю кипит новое дело, напрямую связанное с неудавшейся калифорнийской махинацией, дело, в котором фигурируют особо важные лица, спешно посланные «Коммиссионе» в этот сектор.

Чарли Рикерт и Ламафрия чудом уцелели в калифорнийской бойне, устроенной Боланом. Последний раз Болан видел Ламафрия, когда тот рухнул без сознания на пол своего кабинета в Сансете. Что же касается Рикерта, падшего полицейского, то после того, как он заверил Болана в своей готовности к сотрудничеству, он попал в руки полиции.

По словам Лео Таррина, нашлись силы, которым удалось вытащить из лос-анджелесской тюрьмы некоего заключенного, отчего-то считавшегося очень важной персоной. А это еще раз подтвердило слухи, ходившие по Нью-Мексико.

Тим Браддок, начальник полиции Лос-Анджелеса, недавно присоединившийся к борьбе Болана, подтвердил: освобождение Чарли Рикерта всего несколько часов спустя после его ареста было результатом эффективной, но тихой игры.

Затем важная информация пришла от Джека Гримальди: похоронный кортеж покинул Санта-Монику и остановился в пустынном районе среди девственных земель Нью-Мексико.

— Два пассажира и пара охранников, — уточнил Гримальди. — Охранники накачивали их наркотиками и избивали на протяжении всего полета, но кто были несчастные, мне установить не удалось. Пришлось приземляться на плохую дорогу, всю в ухабах и ямах, да еще в кромешной темноте. Чуть не угробил самолет.

Похоже, Лео Таррин нащупал уязвимое место. В Нью-Мексико что-то замышлялось, что-то крупное и очень серьезное. Возможно, то была реакция на проведенную Боланом операцию в Калифорнии, что, в свою очередь, проливало свет на приготовления к бою в Нью-Йорке, когда организация Лос-Анджелеса доживала свои последние дни.

Почему бы и нет?

Теперь было очевидно: совет королей, хотя и не обрел былой мощи, все же не был заинтересован во вступлении в борьбу аутсайдера, Билла Мак Куллуфа.

Это была безумная «калифорнийская концепция», засевшая у них в мозгу с самого начала. Суть ее заключалась в том, чтобы дождаться благоприятного момента, а затем спустить своих каннибалов и завладеть всем пирогом, покуда не появился Болан. Мак Куллуф считался мелкой сошкой, не стоящей внимания. У них были Рикерт и Ламафрия, проникшие в саму Организацию и занявшие в ней ключевые посты. Тем не менее, люди, подобные Мак Куллуфу, кормили мафию, обогащали ее и обеспечивали ее жизнеспособность даже тогда, когда, казалось, нашелся способ, наконец, избавиться от нее. Болан должен был помнить об этом, равно как и об одиозном кодексе мафии:

«Если не можешь украсть — вымогай. Если не можешь вымогать — объединяйся. Если не можешь объединиться — подкупай. Если не можешь подкупить — убей. Добившись своего — сожри ненужного больше человека».

До разгрома американской мафии было еще далеко. С потрясающей легкостью она оправилась от нанесенных ударов и вновь всплыла на поверхность. Если Болан не обрушится на нее здесь быстро и жестоко, лучше вообще распрощаться с мыслью, что его безумной войне когда-нибудь придет конец. Она продлится до самой его смерти, которая могла наступить и через день, и через час.

При жизни заплечных дел мастера звали Филипп Джордан. В его новеньком водительском удостоверении был указан адрес его квартиры, расположенной в современной части Аламогордо. Болан не спеша проехал мимо и добрался до городского торгового центра, расположенного неподалеку. Было очень рано, магазины еще не открывались, и телефонная кабина оказалась свободной. Болан быстро сделал три звонка: первый — в Лос-Анджелес, второй — в Даллас, а третий — в Нью-Йорк. После чего он зашел в лавку, работавшую круглосуточно, и сделал кое-какие покупки.

К дому, где располагалась квартира Филиппа Джордана, он вернулся почти в восемь утра. Квартал начал потихоньку оживать: был как раз тот час, когда для большинства людей наступали серые будни. Болан не торопился навестить берлогу Джордана и из машины наблюдал за обстановкой. Двое мужчин и три женщины, очень молодые, почти одновременно появились на автостоянке, уселись в свои машины и разъехались кто куда. Этот и другие признаки наводили на мысль, что в доме жили холостяки. Три почти одинаковых дома окружали внутренний дворик с расположенным в глубине бассейном. Неподалеку от автостоянки, рассчитанной на 50 автомашин, протянулся ряд теннисных кортов. Вскоре на стоянке осталось всего 12 машин — по всей видимости, большинство жильцов дома отправились на работу.

Болан закурил и еще некоторое время изучал окрестности дома, затем, держа в руке сумку с покупками, без колебаний направился к квартире Джордана. Она располагалась на одном уровне с внутренним двориком, по другую сторону бассейна. Болан бросил взгляд на дверной замок и безошибочно отыскал на связке нужный ключ. Открыв дверь, он уверенно вошел в квартиру, ничем не отличавшуюся от тысяч таких же стандартных жилищ: большая комната, служившая одновременно гостиной и кухней, комната поменьше и ванная. Повсюду царили чистота и образцовый порядок. Открыв холодильник, Болан обнаружил в нем только молоко, яйца и овощи. В шкафу — несколько пакетиков супа и консервированные овощи, ржаной хлеб и пакет риса. Ни сигарет, ни алкоголя. Ни тем более мяса. Этот парень был аскетом.

На маленьком прикроватном столике лежала пачка аккуратно сложенных журналов: разумеется, там не было ни «Плейбоя», ни чего-либо порнографического — исключительно научные журналы, касающиеся проблем психологии и психофизиологии. Совсем свежие журналы, которые переслали доктору Джордану с его адреса в Мэриленде.

Урны оказались пусты и девственно чисты, даже в ванной. В мусорнице на кухне красовался новенький и также абсолютно пустой пакет.

У Болана даже закралось подозрение: а жил ли на самом деле кто-нибудь в этой квартире?

Зато в ванной Мак нашел целый арсенал аккуратно сложенных туалетных принадлежностей: начатые тюбики, бутылочки, зубную пасту. В платяном шкафу в комнате, в корзине для грязного белья, лежали одна пара слегка скомканных полотенец, две пары носков, двое плавок и две белые сорочки. Рядом аккуратно висели безупречные костюмы, сорочки и целая коллекция галстуков преимущественно серых тонов.

Да, чистота и порядок. Болан вспомнил внешнее спокойствие, ровный голос и сверхаккуратный костюм Филиппа Джордана. Любопытный вырисовывался образ: человек, без сомнения, симпатичный, хорошо воспитанный, с высоким культурным уровнем, около пятидесяти лет, холостяк или, по крайней мере, живущий в данное время один, человек, наделенный маниакальной страстью к порядку и чистоте, ведущий аскетический, если не сказать антисептический, образ жизни. Вегетарианец? Очень возможно, и уж вне всякого сомнения интеллектуал. Доктор Филипп Джордан. Интересно, каких конкретно наук?

Болан тщательно пролистал журналы, обратив внимание, что отдельные статьи помечены галочкой. Все эти статьи касались психологии человека. Похоже, дело идет на лад.

Тогда Болан вновь прошел в ванную и при помощи покупок, сделанных в лавке, начал, что называется, превращаться в покойного доктора Филиппа Джордана. Включив очередную магнитофонную запись, он долго и напряженно вслушивался во все интонации спокойного равнодушного голоса, звучавшего из динамика. Он отнюдь не стремился в точности воплотиться в доктора Джордана, да это было бы и невозможно, просто он хотел создать в глазах других иллюзию сходства, и этого будет вполне достаточно. Вряд ли Джордан поддерживал близкие отношения с соседями и имел много друзей, тем более что жил здесь совсем недавно. А с парнями из мафии он и подавно не фамильярничал. Сухой, со всеми держащийся на расстоянии, немного высокомерный — таким его видел Болан.

Если он не ошибался, должно хватить даже условного сходства. Если нет — что ж, рано или поздно всем приходится умирать. Он нанес на скулы немного жидкого тона серого цвета, чтобы они больше выделялись, слегка подвел контур глаз и нарисовал морщинку между бровей, после чего изменил прическу и слегка посеребрил виски краской из аэрозольного баллончика. Теперь из зеркала на него смотрело холодное, высокомерное лицо интеллектуала, явно ставящего себя выше окружающих. Болан четким движением выключил магнитофон: достаточно, он вполне уловил интонации, тембр голоса, а это было главное...