Но пляж постепенно пустел, отдыхающих сменили вернувшиеся с работы местные. Измотанные жарой, они стремились к морю окунуться перед ужином. Давыдов отправился гулять вдоль берега. Обогнув какие-то лодочные сараи и белые рыбацкие домики, прилепившиеся над самым морем, капитан выбрался на так называемую набережную. Затеяв когда-то строительство парапета, местные власти скоро сдались. Остались только поросшие полынью бетонные блоки, отгораживающие пляж от густой лесополосы, образованной кустиками серебристого лоха и акациями. Вдоль нее Давыдов и направился гулять. Миновал спортплощадку, оккупированную местными качками и, пристроившись в хвост семейной парочке с коляской, начал «дышать воздухом» к западной оконечности бухты. В оздоровительных целях он решил дойти до пансионата «Рига», а затем вернуться домой через поселок. Прогуливаясь, капитан сочинял планы на дальнейшее проведения отпуска. Так как билеты на обратную дорогу были уже заказаны, квартира снята и до приезда семейства время было, Давыдов решил его не терять даром и заняться тем, чем впоследствии заниматься скорее всего не получится. Тайной страстью Анатолия была археология, поиск разного рода черепков, обломков и развалин. Еще мальчишкой, возвращаясь из Крыма, он волок домой осколки деревенских глиняных горшков, пребывая в святой уверенности, что это «фрагменты древнегреческих амфор и ритонов», домашние эту рухлядь потихоньку отправляли в полном соответствии с ее высоконаучной ценностью в мусорное ведро. Ну а голубой мечтой «начинающего Шлимана», ясное дело, было найти наконечник копья греческого гоплита или ржавый скифский меч. Правда, с последним как-то не очень везло. Но так или иначе он достаточно прилично выучил историю Причерноморья и мог вполне на уровне обсуждать походы Скилура и Диофанта со специалистами, в роли которых выступали студенты симферопольского универа, направленные сюда отбывать практику, просеивать песок и золу расположенного в районе Щелкино древнего городища. Несколько позже, начитавшись историй о поисках подводных сокровищ, Анатолий продолжил свои поиски под водой, научился нырять с маской и трубкой не хуже местных мальчишек, акваланга у него, понятное дело, не было. Вот тут-то удача ему улыбнулась, кроме нескольких вполне приличных кусков древней посуды, он выловил свинцовую пластину, на которых в Древней Греции писали. К сожалению, текст пришел в полнейшую негодность от морской воды, и разобрать, что на пластине было когда-то написано, было практически невозможно. Но этой находкой Давыдов очень гордился. Поскольку супруга устремлений капитана не поддерживала, он собирался использовать свое временное одиночество с полной отдачей. Прогуливаясь, он решил: во-первых, совершить десятикилометровый поход на раскопки городища у деревни Семеновка, потом совершить поход к Серой скале, во-вторых, найти маску и понырять в бухте у этой самой скалы, куда ни один уважающий себя отдыхающий не полезет из-за изобилия в ней камней и ужей, в этих самых камнях ютящихся. Между тем поискать там было что, это кое-что в «далекой молодости» капитан даже имел удовольствие созерцать… До «в-третьих» Давыдов не дошел, так как уперся взглядом в плакат, гласящий: «Щелкинская городская секция ДОСААФ объявляет набор на курсы по специальностям парашютисты-диверсанты и аквалангисты-боевые пловцы. Время работы: среда, четверг с 11.00 до 16.30. Набережная, дом 15а». Ниже на транспаранте значилось: «Краеведческий музей». Ошарашенный Давыдов прочитал этот текст на плакате еще раз — не померещилось ли? Помотал головой. Может, тепловой удар? Или еще что-нибудь в этом роде? Не померещилось, плакат по-прежнему оставался на месте и, судя по реакции местных жителей — семейная пара невозмутимо продефилировала мимо, находился здесь уже давно. Похоже, что с развалом Союза на окраинах империи многое изменилось, во всяком случае раньше подобная вывеска была бы просто невозможна.
— А в иностранный легион тут нигде не набирают? — пробормотал заинтригованный Давыдов и направился по указанному адресу, уж мимо этого он просто так пройти никак не мог.
ГЛАВА 3.
ЗА ЧТО ПЬЮТ ВОЕННЫЕ.
Двое сидящих в моторке мужиков в пятнистой униформе без знаков различия, ничем не отличались от десятков таких же, как они, рыболовов-любителей. Ни дать ни взять — два приятеля ловят рыбку, ведут не спешную беседу и время от времени употребляют горячительное для придания разговору необходимой душевности. Обыкновенная парочка измотанных работой городских жителей, совершивших побег на природу от опостылевшей за трудовую неделю рутины и придирок доставшей супруги: «Когда займешься ремонтом в спальне, сколько можно напоминать?» Самые обычные дядечки без новорусских закидонов, и накрыто у них на лодочной скамейке без особых претензий. Вот только расположились они поодаль от других рыболовов, да и разговору уделяли внимания больше, чем поведению поплавков и уничтожению горячительных напитков. Опытный взгляд человека в погонах сразу признал бы в них коллег по ремеслу и, судя по типу камуфляжа, относящихся к какой-нибудь достаточно серьезной конторе. Несмотря на тривиальность обстановки, разговор, судя по всему, был серьезный. Как правило, в подобной обстановке серьезные вещи и обсуждаются. На то, чтобы организовать рандеву для обсуждения клева на подмосковных озерах, времени у начальника отдела радиотехнической разведки ГРУ полковника Ильи Степановича Борового и начальника аналогичного отдела ФСБ генерал-майора Олега Леонидовича Хмелева, увы, просто не было. Инициатором встречи был Боровой, и теперь он говорил, а Хмелев заинтересованно его слушал, время от времени прерывая монолог полковника короткими вопросами:
— Итак, вы хотите предложить совместную операцию?
— А вы считаете ее преждевременной?
— Нет, ну почему же, совсем наоборот. В результате деятельности нашего славного правительства, страна оказалась в положении равнозначном крупнейшему военному поражению. Разве что Западу контрибуции не платим, так это исключительно потому, что они и так нас имеют, как хотят, и получают от нас все, что им нужно. Армия в загоне, комитет развалили. Так что я вовсе не против объединения усилий, вот только в каком направлении?
— В самом перспективном. Думаю, вы со мной согласитесь, что третья мировая уже идет?
— Если вы имеете ввиду информационную войну, то полностью. — Боровой кивнул понимающе, и аккуратно наполнил стопки, расставленные на скамейке лодки, коньяком из плоской фляжки.
— Именно это я и имею в виду. Идет война за информацию и информационные технологии в самом широком смысле. И расходы на это дело у них раз в двести превышают наши. — Хмелев осторожно вдохнул аромат напитка и аккуратно пригубил отливающую янтарем жидкость. Посмаковав и отставив стопку в сторону, хмыкнул: — Качественный коньячок, давненько такого не пробовал. Пожалуй, с того момента как армяне от нас откололись.
— А это оттуда и есть. Наши ребятишки туда недавно ездили, вот на обратной дороге и затарились на все управление, — Боровой лихо проглотил свою порцию.
— Это не те, что затаскивали в гору новую станцию радиоперехвата?
— Все-то вы, Олег Леонидович, знаете, — усмехнулся полковник.
— Это вам ребятишки рассказали? Не из той группы альпинистов, которые на соседнем леднике ставили какие-то зеленые ящики с антеннами? — Боровой обворожительно улыбнулся.
— Да, наверное, те самые, — ответил генерал, скромно улыбаясь.
— Ну так вот, возвращаясь к нашим баранам, «ниже понимают, что информационные технологии позволяют создавать оружие наиболее эффективное, воздействовать на системы управления оружия противника, выводить из строя его систему управления. Помните, во времена войны в заливе у иракцев внезапно отказали системы ПВО, закупленные во Франции? А дело было в том, что французы сумели включить в электронные схемы элементы, благодаря которым при подаче кодированного сигнала на определенной частоте аппаратура просто отключалась, и включить ее было невозможно, не зная этого специального кода…
Генерал поставил стопку и аппетитно захрустел огурцом. Все же не на официальном приеме, где заедают коньяк шоколадом и лимонами.
— Вы помните случай с МиГ-25, который Беленко перегнал в Японию? Страна потом всю следующую пятилетку горбатилась, устраняя ущерб. И все оттого, что заложенные в него новшества достались нашим коллегам из-за бугра просто задарма.
— Помню, — Хмелев кивнул. — Наш отдел как раз и занимался выяснением того, что именно они смогли узнать и применить на практике. Урон для страны, конечно, был ощутимый. Даже для того времени при работающей промышленности и прочной власти. А случись такое сейчас…
— А я предлагаю примерно такой фокус проделать сейчас с нашими «вероятными друзьями». Помните историю с СОИ?
