Аллах акбар! Смерть русским! - раздался пронзительный вопль, и тишину разорвал грохот.
Подросток лупил непрерывной очередью по людям, скопившимся в подвале. Первыми погибли солдаты, которые пришли сюда с Олегом. Они не успели вовремя среагировать на появление пришельца, к тому же находились ближе всех к двери. Затем настала очередь стариков.
Повсюду плескала кровь, от стен с треском рикошетили пули. Подросток стоял спиной к лежащему Беляеву. Чеченец, видимо, принял его за убитого, а может, Олега спасло то, что он лежал у самой двери и подросток в потёмках проскочил мимо. Парень что-то кричал сквозь грохот, шпаря очередью по беззащитным людям. Цепляясь непослушными пальцами за стену, Олег начал подниматься. Чудовищные вспышки боли разрывали всё его тело, от грома автоматных очередей череп, казалось, готов был лопнуть. Автомат смолк. Пока парень отцеплял опустевший магазин и доставал из сумки другой, Беляев твёрдыми, как железные клещи, пальцами взял его за горло. Подросток захрипел и попытался вырваться. Олег, не в силах стоять, повалился на пол, но добычи своей не выпустил. Парень, изловчившись, ударил его прикладом.
Ах ты, гадёныш! - крикнул вбежавший в подвал Андрей, заламывая подростку руки.
Беляев пристально вглядывался в темноту. Подросток дёргался, пытаясь вырваться из объятий Андрея. Олег тяжело перевёл дыхание. Отчаянно борясь с подступающим обмороком, сосредоточив всё своё внимание на маленькой бритой голове чеченца, он подобрал автомат и прикладом, наотмашь, саданул по ней. Раздался хруст, брызнули мозги, из открывшегося рта выплеснулся кровавый сгусток. Олег ударил ещё раз, потом ещё.
Хватит, - прозвучал над ухом задыхающийся голос Андрея. - Он готов.
Но Беляев всё бил и бил, и при каждом его ударе в левый бок вонзалось что-то острое.
Андрей отобрал у него забрызганный кровью автомат.
Хватит, говорят тебе! - Он огляделся. - Откуда этот сопляк мог появиться?.. Если пришёл один, значит, сейчас здесь будут другие. Надо уходить.
За окном раздался взрыв. Ослепительно полыхнуло, на миг залив розоватым огнём труп чеченского подростка с проломленным черепом и окровавленные тела убитых солдат и стариков, плававших в большой луже крови. Зрелище было до того диким, что рассудок Олега отказывался поверить в его реальность. Казалось, это кошмарный сон. Сейчас он проснётся и увидит, что ничего этого нет.
Идём, - Андрей подхватил его за плечо. - Блокпост недалеко.
Беляев чувствовал, что сойдёт с ума, если хотя бы на минуту задержится в этом страшном подвале. Андрей потащил его вверх по ступенькам. Они вышли под небо, по которому ползли черные грозовые тучи, скапливаясь на западе. Бой в городе не затихал. Вспышки прочерчивали темень то справа, то слева. Где-то глухо взрывались снаряды и почти непрерывно, один за другим, принимались строчить автоматы.
Андрей донёс Олега до угла. Здесь они сделали передышку. Голень горела огнём, ноги отказывались повиноваться.
Больше не могу, - прошептал Беляев пересохшими губами.
Надо дойти хотя бы до того дома. Здесь мы на самом виду.
Иди один.
Кончай дурить, - Андрей с каким-то остервенением взял его под мышки и поволок по разбитому асфальту.
Они всё время держались в тени какого-то здания. Мозг Олега судорожно, из последних сил, цеплялся за нити реальности. Впереди показалась распахнутая дверь. Они пролезли в неё, а потом наступила могильная тишина. Олег видел вспышки, голову Андрея рядом с собой. Дальше они поползли. Андрей что-то говорил. Беляев видел его шевелящиеся губы, но ничего не слышал. Андрей остановился. Его лицо было красным. И всё вокруг было красным в этой липкой, застилавшей глаза пелене. У Олега уже не было сил разжать зубы и сказать, что он ничего не слышит. Он только отрицательно покачал головой. Тогда Андрей снова взвалил его себе на спину и пополз...
... - Живи пока у нас, - сказал Николай Петрович. - Квартирка маленькая, но ничего, поместимся. Я на кухне сплю.
Он снова выпил. Потом, сокрушенно мотая головой, взялся за ботинок с оторванной подошвой. Беляев перевёл взгляд на окно. Было ещё светло. В лучах вечернего солнца ярко зеленела листва тополей.
Где находится этот обменный пункт? - спросил он.
А здесь, недалеко, на Профсоюзной...
Глава 2
Над заполненной машинами улицей висело пыльное марево. Солнце пекло немилосердно. У метро было особенно многолюдно. Толпа, выходя из подземного перехода, валила мимо киосков, ларьков, расставленных рядами столов с выпечкой, книгами, цветами. Ещё раз взглянув на бумажку с нарисованным планом, Олег подошёл к угловому многоэтажному дому. Почти весь первый этаж занимал магазин модной одежды. Сбоку на углу виден был свободный пятачок, где находилось зарешёченное окно и рядом - закрытая дверь, над которой красовалась яркая вывеска: "Обмен валюты". Маленький бумажный квадратик на двери сообщал, что пункт закрыт "по техническим причинам".
Значит, это было здесь, подумал Олег, оглядываясь. А вот и пятна крови на асфальте, их так и не отмыли толком. Николай Петрович говорил, что Андрей лежал у самой двери, справа. Выходит, эти пятна - его кровь...
Олега замутило, сердце гулко забилось. Перед глазами, как наваждение, встала слепящая тьма чеченской ночи. Медленно, как в гипнотическом трансе, Беляев подошел к цветочницам. Купил четыре красные розы, вернулся к обменному пункту и положил их на асфальт, где темнели кровавые пятна.
Его вдруг пронзила мысль, что кровь, растекшаяся на асфальте, является их общей кровью. В госпитале, куда доставили Олега, ему делали переливание. И первым, кто дал ему кровь, был Андрей.
Беляев выпрямился. Постояв минуту, пошёл прочь от этого скорбного места.
Торговки цветами видели, как он положил цветы, и заговорили между собой о недавнем происшествии. Олег остановился, услышав их разговор. Оказалось, они работали здесь в тот злосчастный день и всё видели.
Бандюки подъехали, когда деньги из обменки выносили, - говорила тощая, очень смуглая черноволосая дама лет двадцати пяти, держа на отлёте дымящуюся сигарету. - На "Жигулях". "Восьмёрка", кажется, да? - обернулась она к соседке, торговавшей зонтами.
"Восьмёрка", "восьмёрка", - закивала та, - а из неё выскочили трое в чёрных масках и давай палить.
Торговки прониклись к Олегу сочувствием (видать, убили кого-то из родных) и наперебой рассказывали ему о случившемся.
Их вообще четверо было, - продолжала черноволосая, - четвёртый был за рулем, в машине остался. Мы, как услышали выстрелы, так перепугались! Маринка вообще на землю легла!
И правильно сделала, - заметила подошедшая послушать разговор третья торговка. - А то могло и убить шальной пулей.
Из обменки вышел охранник, так его тут же и убили, - затянувшись сигаретой, говорила черноволосая. - Он лежал, истекал кровью, а они в это время стреляли по машине инкассаторов! Страху-то было! Шофера застрелили, потом стали к себе в "Жигули" мешки с деньгами перекидывать...
Я не выдержала и кричу: милиция! милиция! - заговорила торговка зонтиками. - Так ни одной милицейской рожи не появилось! Только когда они уехали, менты пожаловали!
А они всегда так, - хмыкнула брюнетка. - Когда нужно бандитов ловить, их нет, а лицензию на торговлю по три раза в день проверять подходят!
У уличных торговок, как видно, были веские причины не любить московскую милицию.
Олег слушал молча, иногда кивал. В голове было пусто, на душе - тяжко. Хотелось пойти и напиться.
Его внимание привлек пожилой толстяк, сидевший поодаль на складном стульчике. Перед ним на столе были разложены билеты "русского лото". Толстяк энергично подзывал Олега рукой.
Беляев подошёл. Толстяк тоже видел, как Олег возлагал цветы, поэтому первый его вопрос был соболезнующий:
Брата, наверное, убили?
Друга.
А а... Понятно... Надо же, среди бела дня, на глазах у всего народа! Мафия совсем обнаглела.
Вы тоже видели?
А как же! Я тут каждый день сижу, всё видел вот как сейчас. Ну и наглые же попались типы! А их главарь, который уложил троих, действовал так спокойно, уверенно, как будто даже и не спешил никуда.
Олег вздрогнул, посмотрел на лотерейщика внимательнее.
Мне говорили, что убили троих, - сказал он. - Значит, их всех убил он один?
Ну да. Я это видел собственными глазами. Он тоже был в маске, но как-то выделялся среди них. Держался, что ли, увереннее. Приказывал им. Точно, это был главарь...
И что же, те, кто были в инкассаторской машине, даже ни разу не выстрелили?
Да ты встань здесь, чего на дороге стоять...
Олег зашёл за столик и присел рядом с лотерейщиком на корточки.
Налётчики всё точно рассчитали, и когда подъехать, и как действовать... - Толстяк говорил негромко и веско, тем самым как бы давая понять, что многое знает о преступном мире, хотя источником этих знаний были книжки с криминальными романами. - Налёты такие с бухты барахты не делаются, к ним неделями готовятся. Изучается обстановка, всё рассчитывается до мелочей... Реально нарушить их план мог только охранник обменного пункта. Поэтому они его застрелили в первую очередь.
