При этом Ленка-Танька постоянно задавала вопросы, как и при каких обстоятельствах что происходило. Там, в заброшенном кишлаке. Естественно, что мне там было больше делать нечего, кроме как наблюдать за природой, погодой и пением птиц. Вместе с тем многое из того, на что я не обращал внимания — и не мог обратить, если уж честно! — могло, оказывается, иметь самые серьезные последствия для Васи. Хрюшка ругалась, называла меня остолопом, но вспомнить те мелкие подробности, какие ее интересовали, я так и не смог.
Кое-что она, конечно, сумела. Прежде всего установить, что Вася, похоже, пострадал от того самого оружия, которое обслуживал. То есть, от ГВЭПа. Я в принципах работы генератора вихревых электромагнитных полей не разбирался. Правда, Чудо-юдо мне наскоро показал, какие кнопки нажимать, и объяснил, чем один режим отличается от другого, но это было каплей в море по сравнению с тем, что надо было знать. Оказывается, у ГВЭПов, кроме режимов работы, имелись всякие там частоты, мощности, фокусировки, амплитуды и хрен знает что еще. Нормальному дураку вроде меня с гуманитарно-бандитско-военным образованием и не выговорить. После того как я рассказал, как Вася раздолбал вертолет «джикеев», тоже оснащенный ГВЭПом, Хрюшка хлопнула меня по брюху своей ручкой, доставшейся ей от Танечки. Ее-то идея осенила, а я две минуты не мог дыхание восстановить, потому что у пани Кармелюк этот прием был, видимо, рассчитан совсем на другие задачи.
Не знаю, правильно ли я понял ее объяснения, пытаясь сделать вдох, но уловил следующее. Когда вертолет навел на нас осевой вектор — Хрюшка сказала, что это некая условная линия, вокруг которой крутится спираль из вихревых электромагнитных токов, — и попробовал долбануть нас чем-то типа энергетического луча, Вася встретил этот удар таким же лучом, только вектор его был диаметрально противоположен «джикейскому». Но главная беда для вертолетчиков была в том, что их ГВЭП работал в автоматическом режиме перезарядки, а наш — в ручном. Иными словами, израсходовав энергию на выстрел в режиме «О» (огневом), «джикейский» ГВЭП автоматически переключался на поглощение энергии в режиме «Д» (деструкционном), то есть таком, при котором вражеский объект разрушался на атомы, а энергия втягивалась ГВЭПом. Но Васин ГВЭП не переключился на аналогичный с противоположным знаком, а, наоборот, вбросил своему оппоненту в «глотку» какие-то там лишние кило— или мегаджоули. От них-то и пришел конец вертолету. Но при этом с тыльной части нашего ГВЭПа образовалось какое-то наведенное поле вроде воронки, которая и завертела Васе мозги.
Конечно, это все были догадки. И главное достижение Ленки-Таньки состояло в том, что Вася все-таки долетел до Москвы в живом виде.
В Шереметьеве нас ждали. Ни с погранцами, ни с таможней, ни с какими иными инстанциями проблем не было. Васю на носилках погрузили в «рафик» с эмблемами ЦТМО, куда влезли Ленка-Таня и доктор Сулейман, а также незнакомые мне врач и медсестра. Наверно, если б я тоже влез с ними, то сейчас не сидел бы в подполе и не слышал крысиного шуршания…
Но получилось именно так, как получилось.
Мне захотелось маленько отдохнуть от обязанностей, взваленных на меня во время перелета. К тому же ехать в «Чероки» — им, конечно, управлял Юрка Лосенок — мне показалось более приятным. Очень желательно было потрепаться с ним о нынешней московской жизни, которая за два года моего отсутствия наверняка сильно шагнула вперед, в светлое рыночное будущее. В машине сидели два бойца из службы безопасности ЦТМ (их Чудо-юдо обычно именовал «службой быта»). Чего бояться? Время дневное — начало пятого, в конце сентября еще светло.
Ничего с нами не стряслось бы, не позвони Игорь Чебаков. По сотовому. Он вообще-то хотел пригласить Лосенка, как старого друга, на одну небольшую пьянку. Про меня Игоряша, конечно, и в мыслях не имел. Старшему братцу сестер Чебаковых, разумеется, не следовало знать, что мы с Ленкой вернулись в Москву. Тем более что в Москву прилетела лишь «сущность» Хавроньи Премудрой, а отнюдь не ее внешность. Если б его и пригласили встречать, он бы ни за что не узнал сестричку в облике Танечки Кармелюк. Нашему шампиньонщику незачем было перегружать мозги лишней информацией.
Но я-то, болван, пребывал в приподнятом настроении, хотя еще ни грамма не
выпил. Мне приятно было увидеть Лосенка, а когда позвонил Игорь, то сразу вспомнился наш давний дембель, когда мы трое, случайно оказавшись в одном вагоне, поехали в гости к Чебакову. Как подрались в электричке с «афганцами», как познакомились с Ленкой и Зинкой… В конце концов, если б не Чебаков, я и не узнал бы, что такое Чудо-юдо.
В общем, несмотря на то, что службист Лосенок заявил, будто шибко занят, даже не намекнув, что я сижу у него в машине, какой-то бес дернул меня отобрать у Юрки трубку и лично поприветствовать шампиньонного босса. Оказалось, правда, что с шампиньонами покончено и теперь он втиснулся в банкиры, ворочает большими тугриками и новую дачу сооружает.
Наверно, и тут еще мог быть обратный ход. Например, вволю наболтавшись по телефону, сказать, что сегодня надо помыться после дальней дороги, детишек посмотреть, а вот завтра или послезавтра — гульнуть по полной форме. Но оказалось, что Игорек гудит не где-нибудь, а всего в двух шагах от нас, еще не выбравшихся, по сути дела, из аэропорта. В «Олимпийце». И тот же бес, пакостник эдакий, повелел мне отдать команду: «Сворачиваем!» Прокатившись по дорожке мимо нескольких десятков недостроенных коттеджей, а потом свернув налево, под шлагбаум, проехали мимо пустующих теннисных кортов, баскетбольных и волейбольных площадок и очутились перед зданием оригинальной архитектуры, больше всего напоминающим чудовищных размеров сарай с односкатной крышей вроде того, в котором мы с Лосенком и Игорем ночевали в первую ночь по приезде к Чебаковым. Конечно, я об этом вспомнил. И Лосенок, который колебался, махнул рукой. А что? Чудо-юдо прилетит дай Бог завтра. Не Мишку же бояться, в самом деле? Тем более что он, по конфиденциальным сведениям Лосенка, сам гуляет. Ему можно, а нам нельзя? Несправедливо же, биомать!
Игорь нас встретил перед дверями «Олимпийца», облобызал и потянул в заведение. Мне стало ясно, что на своих ногах нам отсюда не уйти. Нормальный хозяин, само собой, шофера не поит. Но ведь я ж не эксплуататор трудового народа? Тем более что Игоряша клятвенно заверял, будто найдет нам в этой гостинице и ночлег, и все остальное. В принципе он никогда треплом не был. Короче, мы с Лосенком ему поверили. Я приказал бойцам из охраны, чтоб не скучали, отправляться домой. Мол, позвоним, когда за нами подъехать надо будет. На всякий случай назначили контрольный срок — десять утра. Тогда, дескать, приезжайте и ищите. Само собой, если Чудо-юдо появится — заехать за нами по дороге в аэропорт. Мол, все путем, батя, я — орел, тебя встречать приехал. Игоряша даже обещал импортное средство от похмелюги, которое по телевизору рекламируют.
Ребята посомневались, но уехали. А мы пошли в ресторан. Там два зала было… Красивых таких, больших, расписных. В одном Игорь со своей конторой и приглашенными должен был отмечать пятилетие фирмы, а другой еще пустовал. Время-то детское, пяти часов не проникало. Официально у них все в 17.30 стартовало, народ еще не собрался. Игорек нам быстренько организовал малый столик в стороне от большого банкетного, где мы и квакнули по маленькой. Для разминки, так сказать. В этом заведении, помнится, нас все время на спортивную терминологию тянуло. Должно быть, название «Олимпиец» сказывалось.
До начала главного сабантуя оставалось еще минут десять, а мы уже разогрелись и решили выйти на площадку перед зданием, свежим воздухом подышать. Там лесок неподалеку, осенней природой веяло… Покурили. Игорь вышел, оказывается, по делу: какого-то важного друга надо было лично встретить. Когда этот друг подъехал — и не хило подъехал, между прочим, на «Линкольне»! — Игорек, напрягшись, как ефрейтор перед генералом, побежал встречать. Лосенок решил подготовиться к обязательной программе и пошел в сортир по малой нужде. А у меня как назло еще полбычка недокурено было. Не бросать же?! Знал бы, не закуривал его вовсе.
Откуда эти трое вынырнули? Был бы трезвый, наверняка углядел бы пораньше. Должно быть, они как-то тихо из-за столба вышли — у входа столбы такие угловатые — или из-за угла. Там два выступа у здания, в плане — как коротконогая буква П. В общем, проморгал я их. Проморгал от расслабухи, а не от их жуткого профессионализма.
Но кое-что у них вышло клево. Сам подход отлично вышел, это прежде всего.
Конечно, они у меня не закурить спросили. И не стали орать: «Э, братан, пди сда!» Никакой приблатненности не просвечивало, ни в словах, ни во внешнем виде. А вот службой от них пахло, причем неприметность этих мужиков и просчитанность скорости перемещений — не дергаясь, но быстро — явно тянула на комитетскую. Сразу заблокировали, отжали, отодвинули от тех направлений, с которых меня могли бы увидеть ненужные для них люди. Четко, как в кино, блин!
