От тепла и от еды к беглому вернулись чувства. Он плакал навзрыд. Его подтащили ближе к огню и плотнее укутали, чтобы согрелся. Сами Резаный и Жилый пристроились у костерка и с трудом заснули, трясясь от озноба…
Вставай, брат Жилый! — Резаный отчаянно тряс приятеля за плечо. — Беглый исчез!
Жилый с трудом разлепил глаза, сел, изумленно таращась на Резаного, словно не узнавал. Когда до него дошел смысл сказанного, резво вскочил на ноги.
Беглый по–своему «отблагодарил» спасителей. Оставил им один из мундиров да мешок, который, правда, изрядно похудел. Жилый сунул руки в мешок и замер. Затем перевел на Резаного безумный взгляд.
Украл, вор поганый! От ляхов спасли нашу любимицу, спасительницу нашу, так свой же и украл!
Не голоси, брат Жилый, чай не баба, а мужик. — Спокойный голос Резаного вернул Жилого на землю. — Прошло, я думаю, не больше трех–четырех часов. Далеко он не ушел, в нем жизнь едва теплится. Вон его следы. Гаси костер, собирай добро — и за мной.
Долго идти не пришлось.
Очевидно, беглый совсем потерял рассудок от еды и тепла, если вышел прямо на стоянку царской стражи, да не простой стражи. Это были сущие звери, охотившиеся за дезертирами, их в народе прозвали штыкарями. Набирали их в основном из рязанцев и ярославцев, знавших толк в охоте на волка, медведя и кабана. Пойманных дезертиров они обожали использовать вместо чучел д ля отработки приемов штыкового боя. Они себе и штыки заказывали особые — зубастые, как пилы. Стражники шли следом за воинскими частями и обозами, зорко следя за тем, чтобы ни один воин не избежал своей участи — погибнуть на чужбине во славу империи и российского оружия.
Братья Резаный и Жилый смотрели на кострища, кости с остатками мяса, тут и там разбросанные сулеи из‑под водки. На глиняных сулеях виден был царский герб. Братья смотрели на все это и тихо шептали про меж себя:
Крупно нам повезло, что нашли беглого. Иначе сами бы напоролись на штыкарей.
Но тут их слух привлек стон. Что‑то в этом стоне было знакомое. Подошли ближе. Так и есть! Беглый был здесь, но теперь он не смог бы никуда сбежать при всем желании. Его жизнь подошла к концу, оставались мгновения, пока она еще теплилась в теле этого бедового человека.
Он был распят на стволе огромного дуба. Из живота торчал обломок широкого зазубренного штыка. Руки и ноги были приколочены к дубу длинными, криво торчащими барочными гвоздями с широкими шляпками.
Глянь, брат Жилый, — тихо произнес Резаный. — Видать, у них штык обломился, так они, злобствуя, гвоздями его пришипили.
Понятное дело, — бормотал Жилый, отчаянно закивав головой, пытаясь таким образом отогнать дрожь и страх. Он наступил на ветку, и раздался громкий треск.
Беглый сумел из последних сил приподнять голову. В его мутном глазу мелькнула было надежда, но, увидев, кого Бог послал ему во спасение, он смирился с неизбежным. Он долго бегал от смерти, но она оказалась проворнее.
Собравшись с последними силами, он кивнул голову куда‑то вправо, в сторону придорожных кустов. Жилый стоял, выпучив глаза, зато Резаный все сразу понял. Он стремительно бросился к кустам, и оттуда донесся его восторженный вопль.
Жилый встрепенулся. Он увидел, как из кустов выходит Резаный, держа в руках нечто, обернутое в мешковину. На ходу Резаный заботливо стряхивал с мешковины разноцветную опавшую листву. До Жилого наконец дошло, что украденное у них беглый успел в последний момент бросить в кусты, прежде чем стражники взяли его в оборот.
Резаный медленно приблизился к беглому. Разбойничек собрался с последними силами и поднял голову. Чего он ожидал? Может быть, надеялся на удар ножом в сердце, что разом прекратит его мучения?
Резаный опустился на колени, Жилый последовал его примеру. Резаный положил перед собой мешковину, аккуратно развернул ее и перед ним оказалась икона, на который изображена была Богоматерь.
Беглый смотрел на икону с каким‑то трепетом, ни на мгновение не отводя глаз.
Резаный встал и приблизился к беглому с иконой в руках. Он поднес икону к устам разбойничка, и тот приложился к ней.
И случилось чудо!
Мрачная придорожная поляна, заполненная сырым и плотным туманом, озарилась божественным светом, излучаемым иконой. Гвозди сами выпали из ран беглого. Сам он медленно сполз на землю. Прямо на глазах братьев Резаного и Жилого раны его затянулись, а на лице бедолаги явилось благостное выражение полного покоя. И отошел он в мир иной прощенным.
Похороним этого страдальца, брат Жилый, и — в дорогу, — обернув икону мешковиной, произнес Резаный. — Путь наш далек и долог. Вперед, на север, к берегам холодного моря, в сокровенный монастырь. Только его высокие стены да молитвы братии нашей сохранят для людей божественный лик, оберегут от напастей нашу чудотворную.
И то… — молвил со вздохом Жилый, и, перекрестившись, они принялись долбить заскорузлую землю…
Глава 1
ТРИ ВЫСТРЕЛА В ОТЕЛЕ «МАССАНДРА»
Первая декада июня две тысячи четвертого года выдалась прохладной и дождливой. Неудивительно, что отдыхающие, да и местные жители, старались максимально использовать нечастые солнечные часы.
Откровенно нежилась в полуденных солнечных лучах и компания, завершавшая обед на террасе кафе «Массандра», основными посетителями которого были проживающие в одноименной гостинице.
За столом сидели пятеро — трое мужчин и две девушки. Двое мужчин и между ними яркая брюнетка сидели спиной к балюстраде, а блондинка со своим спутником — лицом к сотрапезникам и спиной к стене кафе. Сразу бросалось в глаза, что мужчины существенно старше своих спутниц. А при втором взгляде даже не самый внимательный наблюдатель отметил бы невыразительную внешность мужчин и несомненную привлекательность девушек.
Одна — стройная блондинка с по–детски пухлыми губками, другая, словно по нарочитому контрасту — пышная брюнетка с высокой грудью и крутыми бедрами. Но бросавшийся в глаза контраст был случаен: девушки практически не были знакомы.
— Кристина, золотко, — обратился к блондинке сидящий с ней рядом пожилой лысеющий мужчина в очках, — старый склеротик забыл бумажник. Сходи за ним, пожалуйста, — он протянул ей ключ от номера.
Та, кого назвали Кристиной, послушно поднялась:
А где он, Корди?
— В нагрудном кармане пиджака, а пиджак в шкафу, — со смутной улыбкой на губах ответил Координатор.
Рядом с террасой была лестница с каменными ступенями, казалось, вырубленная в целой скале. Лестница вела вверх, ко второму корпусу гостиницы «Массандра» и была вся увита плющем, виноградной лозой и иной зеленью. Поскольку жили они в первом корпусе, Кристина, как и рассчитывал Координатор, по лестнице не пошла, а, обойдя кафе, направилась к главному входу отеля.
Зачем девушку гоняешь? Мы бы заплатили, — осуждающе с легким, но приметным акцентом произнес мужчина по имени Ринат. Он единственный из всей компании был жителем Крыма.
С юности не люблю ходить в должниках, — сухо пояснил Координатор.
Итак, вы сегодня нас покидаете, — обратился к Координатору третий, полноватый с красным лицом. — Хотелось бы поточнее знать нашу дальнейшую судьбу…
Его пышная соседка, как будто ей весь разговор был абсолютно безразличен, лениво потягивала знаменитое массандровское вино.
Не беспокойтесь, дорогой Аристарх, — весомо сказал Координатор, — ваш путь лежит через Турцию. Ринат проследит, чтобы этот небольшой отрезок вы прошли без проблем. В этом деле опыта ему не занимать.
Ринат важно кивнул.
А уж дальше… — хмыкнул Координатор. — Дело техники и денег, которых у вас, как известно, немало. Вы ведь, помнится, планировали обосноваться во Франции.
Или в Монако, — торопливо добавил Аристарх, который так и не мог успокоиться.
Координатор пожал плечами.
Кстати, как можно связаться с вами по поводу возможности вложения моих денег? — спросил Аристарх.
У вас есть, куда записать?
Я запишу прямо на вашей визитке. — Аристарх вытащил визитную карточку и ручку.
Этой не стоит делать, — нахмурился Координатор. — Давай мобильник, я туда вгоню свой номер.
Аристарх положил визитку на стол, вытащил из кармана мобильный телефон, протянул собеседнику, и тот начал манипулировать с ним.
Я, конечно, полностью доверяю Ринату, — продолжил Аристарх, — но пока вы с нами, нельзя ли уточнить, когда именно нам предстоит путешествие на другой берег Черного моря?
Не вижу серьезных причин, препятствующих мне исполнить вашу просьбу, Аристарх, — дружелюбно сказал Координатор, отложил мобильник Аристарха в сторону и незамедлительно вынул из кармана свой мобильный телефон.
Быстро набрав номер, он заговорил по–французски, точно зная, что никто из присутствующих этим языком не владеет. Его сочный баритон заглушил три последовательных негромких хлопка, в результате которых вся троица, сидевшая спиной к лестнице, получила по разрывной пуле в голову.
