class="p1">— Я студентка. Мне только этот по карману.
— Не приходи сюда больше, — сказал я, ощупывая поврежденное во время жима плечо. — От греха подальше.
Вечер того же дня
Пропустив очередного посетителя, я привычным делом замкнул автоматические двери проходного тамбура. Сам откинулся на спинке каталки, устало засопел.
В Спа-комплексе «Нимфа» я работал охранником уже двадцать пять лет. Работа была простой: сидишь себе на проходной, в тамбуре, запускаешь и выпускаешь клиентов комплекса.
Расположившись в специальном отдельном кабинете, я мог наблюдать за приходящими сквозь толстое стекло. Они же видели меня лишь наполовину, и инвалидное кресло оставалось вне поля зрения посетителей.
Верх тела у меня был фактурный, тут ничего не сказать: крепкие руки, широкие плечи, мощное сложение. Лицо суровое, как у ВДВшника на пенсии. Обычно моей внешности хватало, чтобы отбить у большинства гостей Нимфы дурные мысли. А людей с дурными мыслями здесь хватало. Все же район промзоны не самое благоприятное место Армавира. Особенно для спа-центра.
Нимфа была городской баней для рабочих местных предприятий, а с развалом СССР, она перешла в частные руки. К две тысячи двадцать третьему превратилась в модный спа-комплекс. Для меня же это место было последним убежищем после того, как я лишился Обороны — частного охранного предприятия, которое я и еще несколько моих близких друзей основали в начале девяностых. Кто же знал, что один из нас окажется такой крысой. Крысой, которая обманом отберет у нас Оборону, у меня возможность ходить, а у моих друзей жизни.
Дверь в мой закуток при входном тамбуре открылась, и вошел Дима. Одет он был в униформу охранника. Уже много лет мы работали вместе, как сотрудники ЧОПа «Феникс», принадлежащего, к слову, хозяину «Нимфы».
— Как патруль? — Спросил я.
— Да нормально, — Дима устало вздохнул. — Но пятница. По-любому, кого-нить выведем. Посетители еще пока не в кондиции. А! Вот, Виктор Иваныч.
Дима достал из кармана и положил на мой стол коробочку дешевенького ортофена — мази от боли в мышцах. После сегодняшнего «рекорда» на жиме ныло плечо и часть левой грудной мышцы. Хоть я и осилил этот вес, но почувствовал себя старым, разваливающимся.
— Спасибо, Дима, — ответил я.
Дима с улыбкой кивнул, помялся немного, будто что-то хотел сказать, но не решался.
— Ну чего ты? — Пряча мазь в ящик стола, спросил я, — че молчишь, как в рот воды набрал? Вижу же, что еще чего-то хочешь спросить.
— Да менеджер, ну тот новенький, толстый такой. Никита, вроде. В общем, он просил передать, что сегодня приедет Шелестов. Забронировал закрытый номер с сауной.
Шелестов… Услышав эту фамилию, я внутренне вздрогнул от подкатывающей неприязни, но быстро взял себя в руки.
— А чего Никита сам не пришел мне сказать?
— Ну Виктор Иваныч, — развел руки Дима, — да вас тут все боятся. Особенно после того, что было в прошлый приезд Шелестова.
— Не разевал бы он рот лишний раз, так ничего бы и не случилось.
Дима, кажется, что-то хотел спросить, но не решился. Видать, интересно было, что же Максим Шелестов, мой бывший друг еще с девяностых, мне в прошлый раз сказал. А собственно, то же самое, что скажет и сегодня. Сукин сын…
— Все же, — начал, наконец, Дима, — попросили меня, чтобы я передал… ну… Чтобы вы были повежливее с Шелестовым. А то в прошлый раз больно много шуму получилось.
Я громко выдохнул. Едва заметно кивнул.
— Спасибо, дядь Вить, — улыбнулся Дима и вышел из комнаты.
Вечер проходил нормально. В комплекс стекались усталые работяги и местные бизнесмены. Привычным делом, я надел наушники, включил на своем стареньком смартфоне мой любимый альбом однофамильца Летова (да, такое забавное совпадение). В наушниках заиграло: «Пластмассовый мир победил…»
Каждый раз, когда открывалась дверь, я ждал, что в тамбур войдет Шелестов. Ну и дождался…
Он приехал в Нимфу часам к восьми вечера. Вошел в заведение, одетый с иголочки в дорогой костюм. Шелестов, казалось, раздобрел с прошлой нашей встречи еще сильнее, а черные его волосы стали сильнее блестеть сединой. А может, это мне только показалось.
Был он не один, а в компании нескольких своих людей, каких-то дружков и девушек. Еще бы… директору одного из самых крупных ЧОПов края ЗАО «Оборона» без охраны ходить не полагается. Особенно после того, что он и его дружки творили в девяностые, используя мою Оборону.
— О, привет, Витя, — Шелестов задержался между дверями, пока остальная компания проходила внутрь. — Ну как твои дела? Мои, вот, неплохо. Челюсть совсем зажила после нашего с тобой прошлого разговора.
— Плохо, — снимая наушники, буркнул я, — надо было бить сильнее.
— Александр Евгеньевич, — вклинился один из его охранников, — Пойдемте…
— Тихо, Гриша. Мы с Витей давние друзья. Если он и рычит, то редко кусается. А если и кусается, то так, по старой дружбе. Понарошку. Да, Витя?
— Проходи, — глянул я на него через стекло, — мне с зарплаты на новое стекло денег не жалко. Могу тебя и через ограду достать.
Шелестов растерянно рассмеялся. Вздохнул.
— Витя, ну чего ты? Столько ж лет прошло, столько воды утекло, а ты все злишься. Прекращал бы. Времена нынче совсем уже другие. Я, и все… хм… мои партнеры, что помогали с Обороной в девяностые, теперь уважаемые люди.
Я подался вперед, глянул на Шелестова исподлобья.
— За то, что ты сделал, тебя убить мало, Саша.
— Я тут при чем? — сказал он напряженно. — Время было такое. Нужно было либо подстроиться, либо умереть. Я вот подстроился.
Гневно засопев, я стиснул кулаки. Потом прикрыл глаза и взял себя в руки.
— Ну смотри, — Продолжил Шелестов, — предлагаю в последний раз и надеюсь, что рожу ты мне больше не разобьешь. Пойдешь в Оборону инструктором по правовым вопросам? Твой опыт нам очень нужен, Витя.
— Нет, Саша, — ответил я, не раздумывая, — из-за тебя я не могу ходить. Из-за тебя погибли мои друзья, отец Димона погиб.
— Ты же помнишь, что это по моей просьбе тебя только искалечили, а не убили, — злобно, но тихо проговорил Шелестов.
— Лучше б убили, — ответил я и глянул, что в тамбур заходят новые посетители. — А теперь вали внутрь, Саша. Не задерживай людей.
Шелестов хмыкнул и вошел в двери Нимфы. За ним последовала охрана.
