Ознакомительная версия.
— Конечно, — говорит твердым голосом, — обязательно жив. Он бы не стал работать на чужого дядю. Это слишком разумный человек.
— Может, его просто убрали?
— Кто? — Теперь он смотрит на меня так, словно я могу прямо сейчас, здесь, в аэропорту, дать конкретный ответ.
— У таких людей врагов бывает достаточно, — бормочу я, отмечая его реакцию. Мне очень важна именно его реакция. Но он, похоже, тоже это сознает и поэтому успокаивается. Даже чуть улыбается. Реакция у него мгновенная, как у теннисиста.
— Не нужно думать о его врагах. Лучше постарайтесь вычислить друзей, у которых он мог скрыться. И не забывайте, у вас не так много времени. Возьмите это с собой. — Он протягивает мне небольшой телефонный аппарат. — Работает практически везде. С его помощью мы всегда можем связаться с вами, а вы — найти нас. Телефоны в Москве вы запомнили? Там постоянно будет сидеть кто-то из моих людей. До свидания.
Он мог бы пожелать мне удачи, и я с большим удовольствием послал бы его к черту. По традиции, конечно. Но он больше ничего не говорит, словно не желая отправляться туда, где его законное место и куда он наверняка попадет после бренного существования. Хотя это уже не мое дело. Этот тип даже не очень скрывает, что в аэропорту находятся его люди. Он просто чуть поднимает руку, давая сигнал, и те направляются вниз, — очевидно, чтобы найти там мою экстравагантную спутницу.
Когда я прохожу таможню и границу, она появляется в зале, по-прежнему в своей темной кожаной куртке и темных брюках. В руках небольшой рюкзак или мешок, отсюда я плохо вижу. Неужели у этой идиотки нет денег на чемодан? Или это такой своеобразный стиль?
Я приближаюсь к таможеннику. Сначала нужно пройти контроль у него. Я спокойно предоставляю свой чемоданчик для контроля, ожидая, когда попросят документы на право вывоза валюты. Но о деньгах в моем чемоданчике никто даже не спрашивает. Им это просто неинтересно. А ведь они наверняка видели на своих приборах, что в чемоданчике пачки денег. Любопытно, почему они так реагируют? Им все равно, или они просто давно на все плюнули, предпочитая иметь свои твердые проценты с других операций? Во всяком случае, я понял, что таможенник каким-то шестым чувством уловил, что у меня есть документы, и поэтому даже не спрашивает их. Просто смотрит на меня и лениво, сквозь зубы говорит:
— Декларация заполнена?
— Да, — протягиваю ему бланк, где, конечно же, не указаны мои деньги, а вместе с декларацией и тысячу долларов, что для него достаточно много. Очень много за одну смену. Он удовлетворенно кивает. Теперь у таможенника больше нет никаких вопросов. Я мог бы провезти без всяких документов хоть миллион долларов. Неужели здесь все так куплено? Впрочем, это уже не мое дело. Я беру свой чемоданчик и двигаюсь дальше.
Теперь я прохожу границу. Пограничник долго читает паспорт на имя Махрушкина и наконец ставит свою печать. И я оказываюсь почти за рубежом. Осталось только сесть в самолет. И унестись очень далеко отсюда.
Моя переводчица копается у стойки таможенников, вытряхивая содержимое сумки-рюкзака. Типичная дура. Неужели она потеряла билет? Или ее просто мучают, понимая, что с этой нахалки не удастся сорвать ни цента?
Потом она проходит границу, и снова повторяется та же процедура. Но теперь она ищет свой паспорт. Если так пойдет дальше, девчонке придется искать свою голову, которую я оторву в первый же день нашей совместной работы. Наконец все благополучно заканчивается, и она подходит ко мне со своим наглым, независимым видом и коротко кивает. Очевидно, я должен принять этот кивок за утреннее приветствие, что я и делаю, отвечая ей тем же. Потом мы молча ходим по магазинам, находящимся как бы по другую сторону границы. И наконец нас приглашают на посадку. По дороге она умудряется зацепиться сумкой за какой-то поручень и едва не порвать свою куртку, отчего настроение у меня портится окончательно. Когда мы идем по коридору в самолет, я оборачиваюсь и, видя, как она поправляет свою куртку, гневно шиплю:
— Нельзя немного побыстрее?
Так начинается наша совместная работа в Швейцарии. Уже первые минуты этой поездки не сулят нам ничего хорошего.
ГЛАВА 15
За шесть месяцев до событий
Прибыть вовремя в аэропорт не получилось. Они все-таки немного опоздали. Целая кавалькада из пяти машин подкатила к аэропорту; высыпавшие охранники, бесцеремонно толкая прохожих, создали живой коридор, по которому и прошел Рашид Касимов. Но за час до его прибытия в аэропорту уже появились люди Семена, внимательно следившие за всем, что здесь происходит. Разумеется, они не могли не обнаружить людей Потапенко, также объявившихся здесь гораздо раньше назначенного часа. Обе группы сохраняли враждебно-вежливый нейтралитет, предпочитая делать вид, что не замечают друг друга. И, наконец, за десять минут до назначенного времени прибыл Кирилл Петрович Мясников. Он прошел в салон для официальных делегаций и, поднявшись на второй этаж, расположился там в ожидании своего друга-врага.
Касимов, вошедший в салон гораздо позже его, обратил внимание на симпатичную сотрудницу таможни, с испугом оглядывающую людей, прибывших вместе с ним. Формально все было правильно. Заранее поданы заявки на две группы, которые якобы собираются встречать рейс из Америки. И никаких поводов отказывать в этом не было. Но самолет из Америки уже прилетел, а находящиеся в салоне на первом и втором этаже люди не спешили ни к нему, ни к дежурившим здесь девушкам с какими-либо вопросами, касающимися встречи. Напротив, они еще более отстранились от всех, обозначив на втором этаже некую невидимую черту, за которую никого не пускали.
Поднявшийся на второй этаж Касимов с неприязнью посмотрел на банкира, но все же прошел к столику и сел напротив Кирилла Петровича. Он понимал, что здесь не место для окончательного решения всех вопросов. Но для себя он уже приговорил Мясникова к смерти. В свою очередь, сидевший за столиком банкир твердо решил, что с этим типом нужно кончать.
Ринат Хайфулин, также приехавший в аэропорт, поднялся вслед за Касимовым и прошел к столику последним. За несколько секунд до него к обоим участникам переговоров присоединился Михаил Потапенко, внезапно появившийся с левой стороны, где он сидел у стойки бара. Появление Потапенко было так неожиданно и так хорошо продумано, что Касимов невольно испугался, решив, что все-таки попал в ловушку.
Теперь четверо мужчин смотрели друг другу в глаза, не начиная беседы. Первым затянувшееся молчание прервал Кирилл Петрович.
— Нехорошо, — укоризненно сказал он, — некрасиво. Нельзя обманывать партнера.
— Кто вас обманывал? — встрепенулся Касимов. — По-моему, это вы с самого начала решили провести меня и наших клиентов.
— При чем тут они? — вскипел Мясников. — Мы должны сами разобраться с этими деньгами. Завтра мы обязаны по ним отчитаться.
— Поэтому вы и устроили спектакль с посылкой курьеров? — невежливо перебил его Касимов. — Мне сказали, что посылаете людей, а сами сделали все, чтобы они туда не попали.
— Это вы и ваши люди сделали все, чтобы они туда не попали. Вот его ублюдки, — Мясников ткнул указательным пальцем в Рината Хайфулина. Его громкий голос был слышен по всему второму этажу. Стоявшие по углам охранники обеих сторон заволновались, придвинулись поближе. Ситуацию разрядил Потапенко. Он мягко убрал руку Мясникова и кивнул своим охранникам, запрещая приближаться.
— Мы должны все спокойно обсудить, — сказал он. Его по-прежнему волновало нападение на Игната Мальчикова, он хотел расставить все на свои места до того, как между бывшими друзьями вспыхнет ожесточенная война.
— Да, — кивнул Хайфулин, понимая, к чему может привести спор в этом ограниченном пространстве. Охранники были вооружены, и, если начнется стрельба, мало кто сможет уйти из этого зала живым.
Мясников усилием воли заставил себя успокоиться. Касимов просто кивнул в знак согласия. Потапенко решил взять инициативу на себя и выяснить вопрос, который его мучил.
— Давайте спокойно во всем разберемся, — повторил он. — Два дня назад вы оба твердо решили, что нужно… — Он заколебался, потом продолжил: — «Проверить» наличие денег на счетах в швейцарских банках, которые были отправлены туда по поручению ваших клиентов. Однако на посланного Николая Кондакова кто-то совершил нападение, и он выбросился из окна гостиницы. Правильно?
— Я думаю, вы его и выбросили, — спокойно заметил Касимов.
— Ах ты, подлец! — снова вскипел Мясников. — Это твои люди убрали его в Будапеште. Думаешь, мы ничего не знаем?
— Жаль, что я еще не добрался и до твоей жирной шеи, — парировал Касимов. Мясников вскочил на ноги.
— Мы уезжаем! — закричал он. — Все кончено! Ты уже труп. Ты сам подписал себе приговор.
— Спокойно, — чуть не силой усадил его Потапенко, — ну успокойся же ты. Успокойся. А вас, Рашид Амирович, я попрошу воздержаться от всяких реплик.
Ознакомительная версия.
