До сих пор себя виню — мне все кажется, что тогда у левой ноги одного из бойцов я успел заметить темное пятно мины. И вроде бы я даже попытался крикнуть „Стой!“, но тут под этой самой левой ногой полыхнуло белым огнем… Это была растяжка…
Передний боец и лейтенант Савченко ее переступили, даже не заметив, а замыкающий зацепил… И ему оторвало ногу… Напрочь…
Савченко изрешетило до задницы, мы потом вместе лежали в палате, у парня из-за повреждения пяточного нерва боли были страшные, все время стонал, а я стыдил: „Не тебе одному больно!“… Но его можно понять — первое ранение, как-никак… Алексееву осколком ухо срезало, так и прибежал ко мне тогда с висящим ухом… Ничего, потом пришили. Головной остался без штанов — их изорвало в клочья, но при этом ни царапины. Смешно…
А я… я принял полный набор осколков — от голеней до „лифчика“ на груди с запасными магазинами…
И снова угодил в госпиталь».
А еще он частенько вспоминает один случай…
«…Мы тогда шли досмотровой группой по степи на бэтээрах… Обычный рейдовый выход… Вдруг мощный толчок, и машина встает буквально раком!.. Я сначала решил, что это подрыв, на случайную мину наскочили, такое бывало, и довольно часто, а потом оказалось, что это мудила-механик умудрился не проскочить арык! В общем, застряли… Но место вроде спокойное. Ждем вызванной по рации подмоги… И тут я вижу вдруг, метрах в десяти от бэтээра — гюрза, здоровенная такая, с руку толщиной… Выхватываю ПМ, бабахаю ей в голову… На хрена? Не знаю и до сих пор не могу объяснить… Нервы? Инстинкт? Хер его знает!.. И вообще, что бы она нам сделала — мы же на броне сидим, высоко! Но только гюрза, вместо того чтобы испугаться, мгновенно оборачивается и атакует нас… Все было как в замедленном кино — она почти летит по воздуху, стремительно извиваясь, я бью из пистолета, и каждый раз пуля взметает пыль в миллиметре от того места, где только что был изгиб ее тела. А я стреляю очень хорошо! Гюрза подлетает к БТР, яростно впивается зубами в его колесо, а потом как-то очень спокойно, с достоинством уползает… Я очень часто вижу всю эту сцену во сне… Почему? Да потому, что сам — такая же гюрза!..»
Удивительно, сколько вот таких, настоящих ремесленников войны, осталось теперь не у дел… Молодые ветераны, которые могли бы очень многое рассказать и очень многому научить тех, молодых пацанов-офицеров, которые еще только-только собираются стать настоящими воинами… А скольким они, эти ветераны, могли бы спасти жизнь, поделившись своим таким бесценным опытом?!! Жаль, что этого не понимают те, кто сейчас в армии «у руля».
Там же. Поселок Чучково…
Много, очень много незнакомых премудростей пришлось постигать Мише и столько же новых, совершенно незнакомых для него военных наук… Но именно теперь он был бесконечно благодарен своему Учителю Тадеушу, который развил в нем характер не бойца, а именно воина! И дал те знания, которые, как когда-то думал Миша, ему никогда в жизни не пригодятся. Владение ножом, например…
И, как бы это ни было странно, теперь уже Миша преподавал это искусство! Искусство владения ножом и умение метать ножи!..
— Кинжальный прямой штык от автомата «АКМ» с лобжинкой для кровостока для метания был бы удобен, если бы не имел кольца для насадки на ствол и чрезмерно загнутого и утяжеленного конца ручки… — рассказывал Мишка на занятиях, и его слушали, разинув рты, не только солдаты-«срочники», но и офицеры, и даже те инструктора ножевого боя, которые были признанными мастерами этого вида оружия. — Когда я снимаю все эти лишние причиндалы, то им можно прекрасно пользоваться!.. А вот штык, напоминающий финку от автомата «АК-47», использовать для метания еще труднее! Потому что его «жало» смещено в сторону, а рукоятка очень тяжелая, со многими изгибами и углами… И еще очень мешает односторонняя пила, которой можно запросто поранить руку. Надо быть хорошо подготовленным бойцом, чтобы иметь определенный результат при бросках такого штыка. Но, в общем, его можно использовать в армии, и в частности для разведчиков… Расстояние до цели в момент броска должно быть примерно четыре с половиной, может быть, пять с половиной метров — это зависит от роста бойца и длины его руки. Есть еще армейский кинжальный штык с ромбовидным заточем с обеих сторон лезвия, но с таким же недостатком — у него тоже очень неудобная ручка. Одним словом, наши отечественные штыки за ручку не кинешь. Очевидно, ученые из Министерства обороны экспериментировали с этими ножами в кабинетах… И еще один «неудобный, неправильный момент». Цвет метательного ножа должен быть черным, чтобы он практически не был виден в руке, и уж тем более в полете… И уж никак не блестящим, с красно-оранжевой рукояткой!..
Миша метнул штык-нож через головы слушавших его наставления бойцов куда-то за их спины, и оттуда раздалось:
— Д-дунц-з-з-з! — армейский штык-нож воткнулся в деревянный столбик, на котором висел щит с прикрепленной к нему стенгазетой.
— Поэтому благодаря огромнейшему опыту моего Учителя и его познаниям в этих вещах был сконструирован нож, который лучше всего подходит именно для этих целей. — Миша достал самодельный нож, который он сам с разрешения и с помощью одного из прапорщиков-техников изготовил за неделю в слесарных мастерских бригады. — Форма метательного ножа, ребята, должна быть крайне утилитарна и функциональна. То есть только так и никак иначе! Опираясь на опыт Учителя и немного на свой личный, я пришел к выводу, что метательный предмет, а именно нож, должен напоминать силуэт плывущей акулы. Такой нож удобно не только метать, но им еще удобно работать в ближнем бою и фехтовать на дистанции. Но…
Миша пустил нож по рукам, чтобы каждый мог его посмотреть и «почувствовать»:
— Мы — разведчики… И нам необходимо иметь в руках функциональное и максимально простое оружие! Поэтому этот нож уже тоже не «плывущая акула»… Я еще больше упростил форму ножа, и сама рабочая часть, та, что входит в мишень, а в бою — в тело противника, теперь напоминает пулю. Обратили внимание? А теперь о его размерах. — Нож тем временем вернулся к Мише, и он взял его. — Длина всего ножа — 250 миллиметров, ручка — 100, лезвие — 150. То есть лезвие — полторы длины ручки. Ширина лезвия — 25–28 миллиметров. При изготовлении толщина заготовки должна быть примерно два с половиной миллиметра. Толщина накладок ручки по два миллиметра. Заклепок, держащих ручку с каждой стороны, можно делать две или три.
На заготовку идет сталь в 55 единиц жесткости по шкале Роквелла. Если взять 60 единиц жесткости, то при обучении нож, попадая в стенд плашмя, будет ломаться, потому что такая сталь практически будет хирургической, а при 50 единицах жесткости нож, попадая в стену, будет сильно гнуться. Поэтому взята середина шкалы. Но… Тут уже метод проб и ошибок… Можно брать рессорную сталь от «Волги ГАЗ-21» или клапанную сталь от автомобильного двигателя…
— А как насчет балансировки? — задал кто-то вопрос.
— В этом вопросе очень важную роль играет вес ножа, ребята… — Миша опять взял нож в руки. — Вес метательного ножа должен быть 200 граммов. А его балансировка проверяется таким образом: в то место, где рукоятка начинается от лезвия, ставится указательный палец, скажем, правой руки, а указательный палец левой руки слегка удерживает нож в горизонтальном положении у жала. При отпускании пальца левой руки рукоятка ножа, как бы задержавшись, ровно и безусловно должна потянуть нож к полу. Если рукоятка ножа будет значительно тяжелее лезвия, то нож тут же упадет на пол в сторону рукоятки. Поэтому такую рукоятку просто необходимо облегчить.
Миша посмотрел на своих, таких разных «учеников» внимательным взглядом и продолжил:
— Говоря же о дистанции до цели, я сразу же хотел бы заострить внимание на очень близком расстоянии до мишени, а в боевой ситуации — до противника… — Миша обвел внимательным взглядом притихших слушателей. — Существуют четыре основные «рабочие» дистанции. Но самые используемые — это полтора и два метра… Я пока не говорю о методах метания и об очень важном в умении метать нож — о том, как его правильно держать… Обучаясь, необходимо сначала нарастить квалификацию на этих расстояниях и только после этого тихонько отодвигаться, удаляясь от мишени. Это реальные дистанции как для обучения, так и в боевой ситуации, дающие возможность быстро разобраться с противником… Затем идет очень реальная дистанция в два с половиной и три метра. Потом четыре — четыре с половиной — это, кстати говоря, самая результативная дистанция лично для меня. Ну и дальше… Пять, шесть, семь и восемь метров…
Миша улыбнулся:
— Когда метатель отходит на такую дистанцию, то наверняка чувствует, что досужие разговоры даже о двенадцати метрах, а уж тем паче о двадцати или тридцати — это самая настоящая сказка для пионеров и блеф!.. В смысле методики, освоив несколько из перечисленных дистанций, в конце тренировки надо пробовать приближаться и уходить от мишени. Такая практика дает очень хорошие результаты в бою, мужики, когда дистанцию будет трудно определить на глаз в силу различных погодных или других обстоятельств или попросту отсутствия на это времени… А вообще, для того чтобы ближе подобраться к противнику и успешно реализовать свои замыслы, ребята, очень хороша дистанция в шесть-восемь метров. Но к тому времени надо быть уже очень хорошим метателем, иначе…
