Ознакомительная версия.
Вадим посмотрел на часы. С момента сеанса связи с Донецком прошло тридцать минут. Волшебник в голубом вертолете уже находился в пути. Велик был соблазн освободить заложников, по крайней мере поговорить с ними, настроить на позитив, обещать скорое освобождение. Но капитан не мог терять время. Они еще не сделали самого главного.
Он лаконично отдавал приказы:
– Бой еще не выигран, не расслабляться! К заложникам не заходить. Ничего, потерпят.
Волнение зашкаливало. Каждый получил инструкцию, риск был сведен к минимуму, но кто его знает, где прорвет? Архипов лихорадочно раскладывал все по полочкам. Диверсионная группа Грабовского получила известие, что на хуторе взяли россиян. В лагере они сидят лишь для галочки, перестраховываются. Атаки второй группы, скорее всего, не ожидают. Но это какой-никакой спецназ, должны соответствовать.
Боевики спрятались в бараке, но наблюдатель у них наверняка есть. Что он заметил, учитывая вполне вероятное наличие прибора ночного видения? Пятеро военных привезли троих задержанных, рядовое событие. Интересоваться тут нечем. Сдали «по описи», должны выйти и уехать.
Но перед этим, сразу по прибытии, двое вояк навестили караулку на воротах. Потом оттуда никто не выходил. Да и часовые куда-то пропали. Подозрительно? Зависит от умственных способностей людей, ведущих наблюдение. Но резину в любом случае нельзя тянуть.
Пятеро военнослужащих неторопливо вышли из здания и встали в кучку. Курящие задымили, остальные стали зевать, постояли, потянулись к машине. Нервы спецназовцев напряглись. В лагере тихо, все исчезли. В кабине «Урала» сержант Чобот, погруженный в глубочайшую задумчивость.
Первый этаж административного корпуса бойцы обследовали быстро. Засады там не было, зато обнаружилось окно, выходящее на обратную сторону. Трое бойцов уже выбрались через него. Они должны были обойти барак, как говорится, огородами, рассредоточиться у окон и дверей желтого дома, снять наблюдателя. Парни молодые, склонные к авантюре, хотя и в меру. У каждого в запасе по световой и шумовой гранате.
Адский грохот расколол предутреннюю тишину! Засверкало в окнах. Только отгремели взрывы, ударила плотная автоматная пальба! Ослепить, оглушить, и можно идти снимать сливки?
Особых приглашений спецназовцы уже не требовали. Они понеслись так, словно в спины им дышал ящер Годзилла. В считаные секунды группа одолела открытое пространство, промчалась сорок метров между строениями. Бойцы запрыгнули на крыльцо, влетели в барак, машинально отметили ноги в тяжелых бутсах, переброшенные через перила крыльца. Молодцы ребята, сняли часового. В бараке происходило именно то, что и должно было.
– Свои! – проорал Вадим.
Молодежь славно потрудилась. Воины группы «Днестр», возможно, и не спали, но на удочку попались. Их забросали гранатами с крыльца и через окна. Ослепленные, оглохшие, полностью дезориентированные, они представляли жалкое зрелище. Почти все валялись на полу, стонали, пребывая в тяжелой контузии. Кто-то пытался приподняться, нашарить оружие.
Но спецназ уже работал – дружно, быстро. Диверсантам не давали прийти в себя, отправляли прикладами в глухой нокдаун. Жилистый Ершевич уже отволок кого-то к стене и бросил как куль с картошкой. Всех прочих тоже начали туда стаскивать, выкладывать в ряд. Сопротивления диверсанты практически не оказывали. Те из них, которые не потеряли сознание, давились кровью. Закончив перестановку мебели, бойцы начали собирать оружие.
– Вадим, это, кажется, их старший, – бросил Кротов, пихнув ногой крепкого мужика с брутальной трехдневной щетиной.
Полевые погоны майора красноречиво говорили за себя. Вадим пристроился рядом и задумчиво смотрел, как тот подергивал конечностями, водил по сторонам мутными глазами.
– Ну, рассказывай, майор, – вкрадчиво сказал Архипов. – Чьих будешь?
– Майор Заяц, – хрипло пробормотал офицер.
– Заяц? – переспросил Вадим. – А я волк. Привет, Заяц. Объясни, когда вы воевать научитесь? Столько подсказок, и ни одной не заметили!
– Да пошел ты, москаль хренов!..
– Значит, разговор у нас не получится? – Архипов сделал вид, что очень расстроился.
– Да шел бы ты со своими разговорами!..
– Патриот, да? – догадался Вадим. – Весь такой идейный, одуревший от национальной гордости? Понятно. И все же попробуем. Давай по порядку. Примерно два часа назад вашими людьми была захвачена часть нашего отряда. Куда их повезли?
– Да пошел ты!..
– Бесполезно, товарищ капитан, – подал голос Макаров. – До разума отдельных индивидуумов можно достучаться только прикладом. А ведь эта падла все знает!..
И как проглядели? С фанатизмом и живучестью у этого типа все было в порядке! Он вдруг ловко извернулся, и рука, зажатая под туловищем, обрела свободу. В ней что-то щелкнуло, блеснуло! Выкидуха! Оружие махрового уголовника.
Вадим не успел отпрянуть, но вовремя среагировал Макаров. Молодой лейтенант ударил прикладом так, словно сваю заколачивал. Хрустнули шейные позвонки. Майор украинского спецназа забился в агонии, выпуская кровавые пузыри, и застыл с вывернутой головой. Его глаза превратились в мутные блюдца.
– Спасибо, Макарыч, удружил, – пробормотал Вадим, впервые за ночь чувствуя растерянность.
Неплохо, конечно, остаться живым, но что теперь делать? Капитан был уверен, что этот тип знал о местонахождении его товарищей. Пытать других пленных? А что от этого изменится? Спецназовцев наверняка увезли, охраняют как золотой запас. Группой в семь человек их уже не освободить.
– Всегда рад помочь, товарищ капитан, – сконфуженно пробормотал Макаров, искоса поглядывая на дело рук своих. – Извиняйте, если что не так.
К черту! Группа выполнила задание. С минуты на минуту прибудет вертолет. Бойцы собрали оружие, побежали в здание административного корпуса. Время поджимало. Следовало наладить круговую оборону, но какими силами?!
Вадим прокричал, чтобы Кротов, Полянский и Ершевич остались на улице, двое на периметр, третий – к воротам, а сам уже рвал железную дверь. Снова лестница, коридор, в котором валялись два брата-акробата, комната отдыхающей смены с одним мертвецом и двумя инвалидами.
У Елисеева хватило ума забежать в комнату, обшарить покойника и добыть ключи, которыми отпиралась решетка. Узники давно почувствовали, что в их темнице кто-то наводит новые порядки. Они припали к решетке, оживленно переговаривались. Елисеев отпирал замок, а у Вадима при пристальном осмотре этой толпы вдруг мурашки поползли по спине.
В темнице томилось не меньше двадцати человек. В большинстве это были мужчины средних лет. Кто-то в гражданском, кто-то в рваном камуфляже. Избитые, с оплывшими лицами, все в синяках и кровоподтеках. У седого мужчины безжизненно висела перебитая рука. Кто-то не мог подняться, товарищи волокли его под локти.
Были тут и женщины – одна пожилая и две молодухи пышных рубенсовских форм. У одной из дам была рассечена губа, а под глазом красовался живописный бланш. Люди волновались, дрожали от нетерпения, многие плакали.
– Граждане, не толпиться, все успеете! – объявил Вадим. – Выходим по одному, поднимаемся наверх. Все в порядке, сейчас вас вывезут на вертолете.
Народ гомонил, кто-то обнимал растерянных спецназовцев, выкрикивал слова благодарности. Затворники потекли наверх.
– Люди, подождите! – опомнился Вадим. – Россияне среди вас есть?
Сбывались дурные предчувствия. Никто не ответил положительно. Россиян здесь не было! Спецназовцы переглянулись.
– Твою-то мать!.. – потрясенно пробормотал Макаров. – Как качелями по харе.
– Товарищ, вы кто, откуда? – остановил он седого мужчину с перебитой рукой.
– Люди мы, мил человек, – ответил тот и улыбнулся. – Есть ополченцы, найдутся и те, кто не участвовал в войне. Просто на них настучали. Жители Запашного, Северодонецка, двое из Днепра. Было больше, но троих забрали примерно час назад. Это ребята из отряда Калмыкова и Нина Колядко. Она в госпитале работала. Увезли, наверное, куда-то…
– В мертвом виде их увезли. А женщину и вовсе по частям!
Мужчина пристально посмотрел ему в глаза, потом протянул дрожащую руку.
– Полещук Иван Савельевич, командовал отделением у Калмыкова. Нас под Запашным вчистую разбили. Четверо ребят уцелело. Вы же из России, парень? Ошиблись, получается?
– Да, Иван Савельевич, ошиблись. Но вас все равно вывезут, не волнуйся. Послушай, а здесь точно никого больше не держат?
– Да вроде никого, – ответил мужчина и пожал плечами.
Капитана пробрала нешуточная злость. Развели, как пацанов! Что же делать? Куда увезли врачей и водителей? Где томятся люди майора Воронова?! Хотя все логично! Если Грабовский предполагал, что россияне попытаются вытащить своих, то незачем держать пленных в том месте, о котором известно противнику. Их спрятали где-то еще. А «Дубравушка» под контролем. Сейчас сюда слетятся черные вороны в форме добровольческих украинских батальонов!
Ознакомительная версия.
