Мне нужны сведения о моих американских коллегах, — после недолгой паузы произнес Савелий.
Один из них, признанное «золотое перо» американской журналистики, Чарльз Фельдман, верный поклонник глобализма во всех его формах, автор статей и книг, его прославляющих. Работал когда‑то заведующим международным отделом «Нью–Йорк тайме». Сейчас на вольных хлебах. Публикуется в самых авторитетных американских изданиях, типа «Тайм» и «Уолл–стрит джорнэл». Неплохо говорит по–русски. Еще с советских времен близко знаком с Шеварднадзе, много раз брал у него интервью. Второй ваш спутник, дама, Мэри Барнс, представляет синдикат региональных газет, русского не знает, вообще не слишком образована, но неглупа, активна и пронырлива.
И мы что, так втроем и будем болтаться по Панкиси? — спросил Савелий.
Журналистское братство — штука довольно специфическая. Внешне они дружат, вместе выпивают и хлопают друг друга по плечу, но конкуренция среди них покруче, чем у уличных торговцев всяким барахлом. Впрочем, вас‑то они как конкурента рассматривать не будут, поскольку вы пишете исключительно для эмигрантской аудитории, а на этом ни денег, ни имени не сделаешь.
И на том спасибо, — деланно обрадовался Савелий.
Могу вам сразу сказать, что Фельдман наверняка будет встречаться с самим Шеварднадзе, куда ни вас, ни даму никто не пустит. Так что и вы можете встречаться с кем угодно, не отчитываясь перед коллегами.
Да уж как‑то не к лицу мне быть хвостом американской журналистики, — будто размышляя вслух, произнес Бешеный.
Временно забудьте про эмоции, — вступил Широши. — В своем американском паспорте вы найдете и российскую трехмесячную визу, на всякий случай. В конверте и паспорт Серафима Кузьмича Филимонова. Деньги на поездку в Панкиси у ваших сопровождающих, а вот вам, опять же на всякий непредвиденный случай, карточки «Виза» и «Америкэн экспресс». Там денег предостаточно.
Бешеный оценил предусмотрительность Широши.
И последнее. Вот вам мобильный телефон, по которому вы сможете в любое время связаться со мной.
В него введен ваш номер?
Номера мои меняются довольно часто, но, чтобы узнать тот номер, по которому я в данный момент нахожусь, нажмите букву «Ф», и он высветится.
Так. Как будто все понятно, — удовлетворенно сказал Бешеный. — А вы когда отбываете?
Буквально через пять минут, только познакомлю вас с моими ребятами.
«Ребята» оказались крепкими парнями лет под тридцать, похожими друг на друга.
Они двоюродные братья, — пояснил Широши и, представив им Савелия, повелительным тоном произнес: — Подчиняться этому человеку беспрекословно и беречь его, как родного отца. Поняли, мальчики?
«Мальчики», как по команде разом вскочившие при появлении в номере Широши и Бешеного, ели Широши глазами, как новобранцы строгого старшину.
Будет исполнено, батоно Феликс, — дуэтом ответили они.
Желаю вам удачи! — С этими словами Широши благополучно удалился в неизвестном направлении.
Когда за ним закрылась дверь, Бешеный вспомнил, что так и не узнал, куда его загадочный партнер отправился.
Ребята носили старинные грузинские имена Элгуджи и Мамука. Савелий только собрался поближе познакомиться с ними и предварительно наметить ближайший план действий, как раздался телефонный звонок.
Сэм! — зарокотал в трубку по–английски сочный бас. — Привет, старина Сэм! Это Чарли Фельдман. Мы с Мэри знаем, что ты уже целых два дня скучаешь в этом милом и абсурдном городе. Мы прилетели час назад и приглашаем тебя поужинать. Познакомимся и сообразим, как и с кем нам жить. Так что спускайся через полчаса в ресторан, форма одежды — свободная.
Делать было нечего. Савелию просто необходимо было принять душ, побриться и вообще привести себя в приличный вид. Оказалось, что Мамука и Элгуджи живут в номере напротив.
— Когда вы будете готовы, Савелий Кузьмич, стукните к нам в дверь. Мы пойдем в ресторан с вами, — извиняющимся тоном сказал Мамука, а Элгуджи добавил:
У нас уже заказан соседний с вашим столик. Такой у нас приказ — всегда быть рядом с вами…
«Что ж, приказы надо выполнять», — мысленно согласился Савелий, а вслух сказал:
Не волнуйтесь, ребята, я от вас бегать не собираюсь…
Через сорок минут они вошли в полупустой ресторан гостиницы «Аджария»…
Константина разбудил звонок мобильника, лежавшего рядом, на ночном столике. Номер мобильника частный детектив Рокотов оставлял только родственникам и самым важным клиентам. Значит, дело не терпит отлагательства.
Слушаю, — сонно буркнул в трубку Константин: он не спал две ночи подряд и был зол на себя за то, что не включил автоответчик.
Спишь, а того не знаешь, что в стране власть переменилась!
Звонивший проговорил таким серьезным тоном, что сон Константина как рукой сняло.
Папа, что это еще за шуточки? — По голосу звонившего Константин безошибочно узнал отца.
Михаил Никифорович тоже хорошо знал собственного сына. Главное — не дать Рокотову–младшему изобрести повод увильнуть от разговора с родителем под предлогом «неотложных дел».
Костик, ты уже наметил какие‑нибудь планы на сегодняшний день? — вкрадчиво поинтересовался отец. И, не дав сыну рта открыть, тут же продолжил: — А вот я наметил! Немедленно встаешь, руки в ноги — и марш ко мне!
Константин бросил взгляд на часы.
В пять часов утра? К тебе на службу? Что за спешка?
—- Протри глаза, соня! Пять часов вечера на дворе.
Сережа уже, наверное, замаялся ждать у твоего дома.
Он тебя отвезет в отчий дом. Пообедаем по–семейному. Заодно обсудим одно дело…
Если отец произнес слова «одно дело», значит, это дело суперважное. А раз суперважное — значит, про него писали в газетах или болтают по радио. Следовательно — надо купить последние выпуски прессы. Так размышлял Константин, поспешно одеваясь и устремляясь вниз по лестнице.
Сережа, водитель Рокотова–старшего, бродил вокруг машины и от скуки пинал по очереди все скаты черной служебной «Волги». Увидев Константина, он обрадовался и немедленно бросился заводить двигатель. Он знал, что Константин терпеть не мог, когда перед ним распахивали двери служебных машин.
По дороге Константин купил несколько газет. В глаза бросились заголовки, набранные шрифтом в полполосы: «Исчезновение нефтяного магната», «Руководство компании «Норд–Норд–Вест–Ойл» в растерянности», «Кому выгодно похищение вице–президента?», «Сумма выкупа за одного из ста богатейших людей России пока неизвестна».
Ну и что? Как украли — так и вернут. Нефтяные богатеи — хороший товар. А Константин здесь ни при чем. Не по Сеньке шапка, как говорится. Такими делами занимаются птицы высокого полета. ФСБ, например, Интерпол…
За обедом все выяснилось не сразу. В семье Рокотовых за обедом сначала ели, а уж потом заводили разговор о делах.
— Ты, Костик, главное, на вот эту маринованную корюшку налегай. Полезная рыбка. Попробуй‑ка еще помидорчики фаршированные. На вкус — объедение! А что внутри — никак не разберешь: то ли копченый сыр с чесночком, то ли паштет из печенки. Загадка, одним словом…
Михаил Никифорович любил вкусно поесть. Но из всего обилия гастрономических изысков он предпочитал что попроще: вареную картошечку, селедочку и так далее. Все, кто готовил для него, знали об этой его слабости и старались потрафить его незатейливым вкусам.
Я, главное, спросил, что там внутри в этих помидорчиках. А наш повар, из столовой управления, откуда мне иногда еду привозят, говорит так зазнаисто, вероятно, подумав: «Да я и под пыткой не скажу!» — «А вот и неправда, — говорю я ему, — у меня под пыткой скажешь!» Так он прямо задрожал весь и позеленел от страха. Не понял шутки…
И полковник Рокотов шумно захохотал. Но тут же посерьезнел, отодвинул тарелку с едва отведанным шницелем по–министерски и задумчиво произнес:
Есть у меня к тебе просьба одна, Костик. Просьба серьезная и немного личная. — Михаил Никифорович нахмурился.
Константин насторожился и беззвучно, чтоб, не дай бог, не звякнул, поставил на стол стакан чая в мельхиоровом подстаканнике.
Отец, ты же знаешь, чем я занимаюсь: разыскиваю загулявших мужей, собираю доказательства супружеской неверности… Потратил последние два дня на то, чтобы вернуть фамильный перстень девушке, у которой эту штуку украл ее собственный брат и едва не променял на горсть жетонов для игровых автоматов.
Михаил Никифорович недовольно замахал руками.
Костик, бросай ты эту муру и отправляйся‑ка лучше на поиски господина Качуры.
Кого, кого?! Я в одиночку буду разыскивать вице–президента крупнейшего в стране нефтегазового концерна? Отец, ты не находишь, что это смешно?
Если бы… — Рокотов–старший был серьезен, как никогда. — Я не хочу посвящать тебя во все детали. Этим делом занимаются сейчас тысячи человек по всей стране. ФСБ, МВД, частная армия этого «Норд–Норд–Вест–Ойла», которую «нефтяные короли» почему‑то называют «службой безопасности»…
