Ознакомительная версия.
— Вы на мне дырку протрете, уважаемый, — сказала вдруг женщина.
— Что?
— Я говорю — хватит меня разглядывать. Я не витрина охотничьего магазина и не шедевр Врубеля.
— Да я и не думал, — пожал плечами Плетнев.
— Значит, мне показалось.
— Наверно.
С минуту они ехали молча. Потом девушка спросила:
— А вы сами почему так рано на улице? Едите на работу? Или «бомбите»?
— Ни то и ни другое, — ответил Плетнев. — Просто возвращаюсь с работы. Я охранник.
Женщина окинула его любопытным взглядом.
— Похож, — улыбнулась она. — Сильные плечи, мускулистая шея, набитые кулаки. Занимаетесь боксом?
— Что-то вроде этого, — кивнул Плетнев, поражаясь наблюдательности пассажирки. «Этак она меня всего раскусит», — подумал он.
— Но вы ведь не простой охранник? — снова заговорила она. — Для простого охранника у вас слишком умное лицо. А этот шрамик у вас на шее — он от пули?
Плетнев чуть не вписался в фонарный столб. Шрам был действительно от пули. Прошла по касательной, чуть оцарапав шею. Заметить оставшийся след было трудно. Да никто никогда и не замечал. А эта заметила.
«Да что ж это такое? — в изумлении подумал Плетнев. — Она что, гадалка?»
— Ладно, не хотите — не говорите, — пожала плечами женщина, вынула из губ окурок и вышвырнула его в окно.
Плетнев снова покосился на девушку и решил, что нужно попытаться выпытать у нее как можно больше.
— Вы ведь не москвичка? — сказал он.
— Почему вы так решили?
— У вас говор не московский.
— Правда? Забавно. Я родилась в Москве и провела здесь всю жизнь. Почти безвылазно.
«Врет», — понял Плетнев.
— Ну, может быть, — пожал он плечами.
— А какой, по-вашему, у меня говор? — неожиданно заинтересовалась незнакомка.
— Ну… Даже не знаю. Похоже говорят в Сибири… Где-нибудь в Новосибирске или Барнауле.
— А вы там были?
— Приходилось.
— И как они говорят? Растягивают гласные? Картавят, пришепетывают?
Плетнев понял, что попал впросак и замялся.
— А почему вам так интересно? — спросил он, пытаясь уйти от неприятной темы.
— Диалекты — моя профессия, — ответила женщина.
— В каком смысле? — не понял Плетнев.
— В прямом. Я лингвист.
«Вот так, приехали», — изумился Плетнев.
— Значит, лингвист? А я думал, вы специализируетесь на преферансе. И что, интересно быть лингвистом?
— Очень. Моя специализация — флексии. Хотя диплом я писала по феноменологической редукции. Это, конечно, философская тема, но я сумела обыграть ее по-своему.
Плетнев долго молчал. Он уже понял, что женщина морочит ему голову, но его удивляло, насколько ловко и непринужденно она это делает. Как будто ее специально этому учили.
— Скоро приедем, — сказала женщина. — Через пару минут увидим мой дом.
— Да, подъезжаем, — подтвердил Плетнев. — Знаете, мы проболтали обо всем на свете, но так и не познакомились.
— А это необходимо? — спросила девушка.
— Почему бы и нет? — пожал плечами Плетнев. — Лично меня зовут Антон. А вас?
— Матильда, — абсолютно серьезно ответила женщина. — Сокращенно — Мотя.
— Красивое имя, — хмыкнув, произнес Плетнев.
— Вам ведь так не кажется. Тем не менее, меня правда зовут Матильда. Как любовницу императора Николая — Матильду Кшесинскую. Хочется вам этого или нет. Вон мой дом! Видите, пятиэтажка?
— Вижу.
Плетнев притормозил и свернул во двор.
— Третий подъезд, — распорядилась женщина.
Плетнев послушно остановил машину возле третьего подъезда.
— Ну вот мы и приехали, — улыбнулась женщина. Она вынула из сумочки деньги и протянула Плетневу. — Вот, держите.
Плетнев посмотрел на деньги, нахмурился и покачал головой:
— Нет, не надо.
— Но ведь мы договаривались.
— За время нашей поездки мы с вами успели подружиться, а с друзей я деньги не беру, — отрезал Плетнев.
Женщина взглянула на него с любопытством.
— Вы что, серьезно?
— Конечно.
— Как же мне вас отблагодарить?
Плетнев усмехнулся.
— Не знаю, но от чашки кофе я бы не отказался.
Женщина нахмурилась.
— Даже не знаю… Сейчас шесть утра…
— Почти полседьмого, — поправил Плетнев.
Она улыбнулась:
— Ну, тогда это все меняет! Хорошо, вытряхивайтесь из машины и айда со мной. Так и быть, напою вас кофе. Но только одна чашка и — по домам. Я страшно хочу спать. Идет?
Она протянула Плетневу ладонь.
— Заметано! — насмешливо сказал Плетнев и хлопнул по протянутой ладони.
Они засмеялись.
21«Матильда, — думал Плетнев, наблюдая, как она готовит кофе. — Имя-то какое дурацкое придумала. По принципу — чем нелепее, тем правдоподобнее. Ну хорошо, Матильда так Матильда, так и будем тебя называть, красавица».
— Матильда, а у вас здесь уютно, — сказал он, обводя взглядом стены, увешанные пожелтевшими гравюрами.
— Вы так думаете? — держа в руке кофеварку, Матильда (ну или как там ее зовут) проследила за взглядом Плетнева. — Мне кажется, не очень. А если да, то это не моя заслуга. Эту квартиру я снимаю. Я ничего здесь не меняла.
— И давно снимаете?
— Давно.
Кухня наполнилась ароматом свежесваренного кофе.
— Ну все, готово, — сказала Матильда. Она разлила кофе по чашкам. Убрала кофеварку и всучила Плетневу серебряную чайную ложечку. — Держите, Антон. Эта ложка у меня специально для гостей.
— О! — сказал Плетнев. — Может, у вас и конфеты найдутся? Не держите для гостей?
— А вы наглец, — усмехнулась Матильда. — Увы, с конфетами у меня туго. Сама я их не ем.
— Бережете фигуру?
— Просто не люблю. Если мне предоставят на выбор — конфеты или хороший говяжий бифштекс, я выберу второе.
— А я возьму и то и другое, — засмеялся Плетнев.
— А если не дадут?
— Тогда — отниму!
Матильда посмотрела на мускулистые руки Плетнева и улыбнулась.
— Охотно верю.
Плетнев отхлебнул кофе. Напиток был изумительный. Плетнев сделал еще глоток и восторженно проговорил:
— Это самый вкусный кофе, какой мне приходилось пить в жизни. Как вы его готовите?
— Просто. Главное, не скупиться, побольше сыпать в турку.
— У него какой-то интересный привкус, — сказал Плетнев. — Отдает какими-то восточными травами.
— Правда? — Матильда пожала плечами. — Не знаю, я не чувствую.
— Потому что не пьете. Кстати, почему вы сами не пьете?
— Боюсь, что после кофе не усну. А мне сегодня нужно выспаться.
— Ах, да, — кивнул Плетнев и смущенно добавил: — Что-то я засиделся. Вам ведь нужно спать. Мало того что вломился к вам в квартиру и потребовал себе кофе, так еще и…
— Не оправдывайтесь, Антон, — с улыбкой сказала Матильда. — Я люблю новые знакомства. Но знакомиться предпочитаю по вечерам.
— Прекрасно вас понимаю. — Плетнев чуть прищурил глаза. — Как насчет того, чтобы продолжить знакомство сегодня вечером?
— Сегодня? — Матильда задумалась. Покачала головой: — Нет, сегодня не получится. Сегодня у меня много работы.
— А разве лингвисты работают по вечерам? — насмешливо осведомился Плетнев.
— А как же, — ничуть не смутившись, ответила Матильда. — Лингвистам нынче нелегко. Чтобы выжить, им приходится работать круглые сутки. Лекции, конференции, коллоквиумы… Крутимся как белки в колесе.
«Она образованна — это определенно, — подумал Плетнев. — И умна. И находчива. И психологически устойчива. Легко завязывает знакомства, также легко поддерживает любую беседу. К тому же красива и обаятельна. Просто суперженщина! Интересно, на какой планете таких делают?»
Плетнев допил остатки кофе и зевнул.
— Ой, простите, — смущенно проговорил он. — Что-то меня неудержимо потянуло в сон.
— Ничего страшного. Сейчас поедите домой и выспитесь.
Плетнева и впрямь сморило. Он прямо за столом заклевал носом. Возможно, сказывалось напряжение последних дней. А возможно…
— Вам незачем куда-то ехать, — прозвучал голос Матильды откуда-то издалека. — Вы можете прилечь на диван. Мягкий, уютный диван…
Голос женщины все больше отдалялся. Ее лицо вдруг дрогнуло и покачнулось, по нему пробежала рябь, как по экрану телевизора, потом пошли волны, лицо расплылось и подернулось дымкой.
— Я… — силясь подняться на ноги, проговорил Плетнев. Но закончить фразу не смог — как-то сразу потерял нить фразы.
— Я…
Матильда протянула руку и положила ему пальцы на губы.
— Не надо. Не напрягайтесь. Расслабьте тело, расслабьте разум. Слушайте мой голос и отвечайте на мои вопросы. Вас зовут Антон?
— Да.
— А фамилия?
— Плетнев.
— Где вы работаете, Антон?
— В охранно-детективном агентстве «Глория».
Женщина улыбнулась.
Ознакомительная версия.
