На стене крепости стреляли. Во дворе взорвалась еще одна машина. Рэмбо спиной почувствовал удар взрывной волны. Наверху почти одновременно рванули мины под будками. Пламя лизнуло верхние ступени лестницы, но тут же было сбито ветром.
Рэмбо поднял Траутмэна еще выше. Он помог ему перешагнуть через обломки, и они едва устояли от налетевшего на них шквала. Как раз в этот момент на середине стены взорвалась вышка, и их с Траутмэном чуть было не сбило с лестницы ударной волной.
По ступеням ползли солдаты.
Свободной рукой Рэмбо прицелился и выстрелил из автомата-гранатомета. Солдат на лестнице как не бывало.
— Муса! — крикнул Рэмбо. — Андреев!
Успели ли они уйти со стены до того, как начали рваться мины, которые он заложил? Во дворе взорвался БТР.
Два приглушенных взрыва донеслись с северной части форта. Свет в форте погас — вышел из строя генератор. Во дворе, попав под огонь, солдаты метались в панике.
Рэмбо еще раз быстро выстрелил и потащил Траутмэна вдоль стены.
— Муса! Андреев!
На стене лежали несколько тел. Рэмбо с Траутмэном рванулись к ним. Взрывом было убито два повстанца. Муса медленно встал, тряхнул головой. Андреев приподнялся и тут же упал. Из груди у него торчал металлический осколок. Гимнастерка была залита кровью.
— Нет! — закричал Рэмбо.
Андреев с усилием попробовал сесть, но в этот момент пуля раздробила ему череп.
— Нет! — Рэмбо резко развернулся. — Нет! — Поддерживая Траутмэна, он одной рукой стрелял в то место, где под ним бушевал огонь. Раздался взрыв, и не стало еще одного БТРа. Рэмбо продолжал стрелять.
Майор Азов оторвал взгляд от пишущей машинки. Сначала он собирался напечатать рапорт с просьбой о переводе в другую часть, в какую угодно, лишь бы подальше отсюда. Но вспомнив пузырившуюся от кислоты кожу на груди мальчишки, которого пытали у него на глазах, Азов вытащил бумагу из машинки и порвал. Потом торопливо заправил новый лист и принялся печатать другой документ; на этот раз он просил уволить его из армии. Он сыт по горло этой войной. Его единственным желанием было вернуться в деревенские края, где он вырос; смотреть, как наливаются колосья, а не как умирают люди.
Но как бы страстно Азов ни мечтал распроститься с войной, она не желала его отпускать. Война напомнила о себе яростной перестрелкой. Грохнувший во дворе взрыв вышиб стекла в его комнате на втором этаже. Падая на пол, майор закрыл лицо руками, защищаясь от осколков. Во дворе вырос слепящий столб пламени высотой до его окна. Второй взрыв тряхнул пол, к которому он припал грудью.
Шатаясь, Азов поднялся на ноги и услыхал вопли, взрывы, и вновь отчаянные вопли людей. Он машинально достал из кобуры пистолет и укрылся за стеной рядом с выбитым окном. Во дворе метались языки пламени. Повсюду валялись обломки от газиков, БТРов и грузовиков. Солдаты обстреливали лестницу в северо-восточной части крепости, потом перенесли огонь на восточную стену.
Азов осторожно выглянул из окна. Трех секунд оказалось достаточно, чтобы оценить ситуацию. Картина боя вызвала у него недоумение. Все говорило о том, что атака началась на снаружи, а изнутри крепости. Он не слышал характерного свиста орудийных снарядов, разметавших военную технику по двору. Это навело его на мысль, что кто-то мог установить мины на днища машин. Рискнув еще раз выглянуть, Азов заметил на стене фигуры, главным образом, афганских крестьян. Впрочем, один из людей на стене — блондин в военной форме — был, похоже, советским солдатом. Его действия поразили Азова: дат стрелял не в бегущих афганцев, а вниз во двор.
Очередной взрыв отбросил Азова от окна, но в последний момент он успел увидеть, как один из афганцев перегнулся через стену и исчез, видимо, соскользнув по веревке. Майор пришел в себя от удара взрывной волны и, спотыкаясь, вернулся на прежнее место.
Он снова выглянул. Еще один афганец пропал из виду. Потом другой. Может быть, солдатам удалось отразить атаку группы, ухитрившейся преодолеть крепостную стену?
Азов покачал головой. Вряд ли. Налетчики всегда вооружены, а большинство афганцев на стене безоружны! Но почему тогда советский солдат, находящийся на стене, обстреливает двор?
Внезапно Азова осенило. Афганцы не нападали! Они бежали из казематов! А советский солдат прикрывал их!
Караульная будка в северо-восточной части крепости взлетела на воздух. Взрывная волна сбила с ног трех оставшихся афганцев и русского солдата. Они попытались подняться, но еще один взрыв снова бросил их на камни.
Стрельба не прекращалась. Азов подумал про себя, что его долг сейчас — не сидеть в безопасной комнате, а поскорее присоединиться к солдатам во дворе. Он обязан сам повести своих людей в бой! Но страстное желание покончить с войной оказалось сильнее рефлекторного желания выполнить служебный долг и поступить так, как его приучили за долгие годы в армии.
Нет! Эта не моя война!
На стене появились еще два человека. Один из них спотыкался. Пленный американец! Помогавший ему был одет по-афгански, но тоже смахивал на американца. Несмотря на несущиеся по ветру тучи песка, Азов прекрасно его рассмотрел. То, что он увидел, производило сильное впечатление. Второй американец был высок и мускулист. Держался он очень уверенно. Его длинные черные волосы развевались на ветру. Он наклонился над лежавшими. Один из афганцев сумел встать на ноги. Советский солдат попытался сесть, упал, снова привстал, и голова его дернулась как от попадания пули. Американец резко выпрямился. Придерживая одной рукой спасенного соотечественника, другой он вел по двору огонь из автомата. Отдача сотрясала его тело, но могучие руки крепко держали оружие.
— Нет! — прокричал американец. — Нет! — повторил он еще раз.
— Нет! — его крик перекрыл вой ветра.
Сам не осознавая, что делает, Азов поднял пистолет. Удивленный собственным действием, он все же не остановился. Он подчинился многолетней выучке и прицелился в американца. Мишень была как на ладони, и Азов ни секунды не сомневался, что поразит ее. Он прицелился американцу в грудь.
С юных лет Азов превосходно стрелял из пистолета. Он всегда гордился тем, что больше всех в части выиграл соревнований по стрельбе. Ему принадлежал абсолютный рекорд дивизии. И сейчас он был уверен, что поразит противника, если плавно нажмет на курок. Полковник им будет очень доволен.
Азов медленно опустил оружие.
К черту полковника!
Это война не моя! Я с войной покончил!
Последняя пустая гильза вылетела из автомата Рэмбо, и ветер отнес ее в сторону. Рэмбо отшвырнул пустой магазин, схватил прикрепленный к прикладу новый и вставил его на место.
Вместо того чтобы возобновить стрельбу, он повернулся и прокричал Мусе:
— Спускайся по веревке, живо!
Муса выпустил очередь по солдатам, показавшимся наверху ведущей на стену лестницы. Когда они посыпались вниз, он схватился за веревку и начал спуск.
Рэмбо дал три очереди по солдатам, вновь показавшимся на лестнице. Он усадил Траутмэна, лихорадочно выбрал всю веревку, свисавшую со стены, а свободным концом обвязал полковника под мышками. Под свист пуль Рэмбо опустил Траутмэна на веревке через стену. Крепко уперевшись ногами, он накинул веревочную петлю на левое плечо и быстро начал спускать его на землю.
Веревка обжигала Рэмбо ладони, пули с визгом проносились над головой, но Рэмбо не обращал на это внимания. Сейчас для него существовал только Траутмэн.
Взрыв, раздавшийся внизу, снаружи крепости, заставил его вздрогнуть. Нет! Неужели освобожденные им узники не послушались его! Наверное, кто-то из них запаниковал и, поранившись о колючую проволоку, выскочил на минное поле!
— Муса, останови их!
Пуля обожгла ему плечо. Он ускорил бег веревки в руках и вдруг почувствовал, как она ослабла. Он развернулся, намереваясь выстрелить из гранатомета по лестнице и спешащим к ней солдатам.
На какое-то мгновение он увидел лицо в окне напротив. Офицер опускал пистолет.
Рэмбо не понял, в чем дело. Он взял свой М-203 на плечо, схватил веревку и проверил, надежно ли держится крюк. Раньше он никогда не спускался с такой скоростью. У него захватило дух, из обожженных ладоней сочилась кровь. Он спрыгнул на землю, выпрямился и тут же рванулся к едва видневшимся в пелене песка фигурам.
Траутмэна держал Муса. Оставшиеся в живых афганцы испуганно переглядывались.
— Как теперь пройти через минное поле? — спросил Муса. — Без Андреева…
Рэмбо выпустил гранату в сторону колючей проволоки, увидел вспышку и, яростно строча из автомата, устремился к проходу. Раздались взрывы мин. Над головой пролетели осколки. Он выхватил из кармана гранату и перезарядил гранатомет. Рвануло еще несколько мин.
